Не знаю, но мне почему-то было очень тревожно. И отпускать котика одного не хотелось. А еще беспокоила одна мысль. Уж не феи ли виноваты в гибели его мамы и папы?
– Как погибли твои родители? – задала я давно мучащий меня вопрос, заглядывая крестному в глаза. – Если не хочешь, то можешь не рассказывать, но… Просто я так понимаю, что твой папа был явно не промах, но как-то так получилось, что он не смог уберечь свою любимую…
– Их убили феи. У этого магического гадюшника на мою маму были особые планы, но тут вмешался папа, став ее законным супругом, и все – «усе пропало, шэф». Примерно со словами «Выкуси, голубятня!» мой папа пояснил феям, что в его жизнь пернатым лучше не вмешиваться, – сладко заметил Фей, прикрывая глаза. – А парочке особо рьяных сразу дал по клюву. Феи пытались и так, и эдак, но папа не оставил им никакого шанса. А потом родился я. «Милый, а может, не стоит учить котенка магии? Он еще совсем маленький!» – жалобно спрашивала мама, глядя на то, как по комнате ползает крылатая жаба моего собственного изготовления. «Надо, мой любимый ингредиентик, надо! – усмехался папа, обнимая маму и следя за моими успехами. – Мы отлично сэкономим на игрушках!» Как говорили мои выжившие родственники, на которых я иногда поглядывал с явным интересом, прикидывая, долетит ли шар плазмы или не долетит до них: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не в меня!»
Я сразу представила маленького мальчика с сапфировыми глазами, с ушками и хвостиком, который внимательно осматривает родню в надежде, что можно на ком-то попрактиковаться.
– Когда мне стукнуло двенадцать, мама с папой решили где-то доставать второго ребенка. Меня тогда спросили, кого я хочу? Братика или сестричку? Я ответил: «Котенка!» Папа рассмеялся, а мама пообещала подарить мне самого красивого котенка. А потом мне намекнули, что все-таки будет братик. Тициан, – произнес Фей, усаживаясь в кресло. – А через три дня им срочно нужно было уехать по делам каких-то родственников. В тот день я сильно вредничал, поэтому меня оставили дома в качестве наказания. «Пока все не выучишь – никаких прогулок! Я проверю!» – заявил папа, усаживая меня за гору книг. Не было ни котенка, ни проверки. Все говорили, что, мол, несчастный случай. Но я прекрасно знал, чьих это рук дело. Они лежали втроем. Мама, папа и мой неродившийся брат, навсегда застывший в животе у мамы. И в этот момент мои розовые очки, которые болтались на единственной надломанной дужке, свалились окончательно.
Я едва сдержала слезы, подошла к нему, молча прижала его голову к своей груди и просто гладила, вплетая пальцы в его роскошные волосы. Фей обнял меня за талию и стал играть с ленточкой. Я нежно, с любовью почесала моего котика за ушком, поцеловала кончик уха и потерлась об него щекой. Представляю, что чувствовал двенадцатилетний мальчик, внезапно оставшись сиротой. Один во всем мире. С кучей алчных родственников, без поддержки, без опоры. Какое коротенькое детство было у моего котика…
– Можешь меня коготками помучить, если тебе станет легче… – прошептала я в его черное ушко. – Прости, что спросила. Я не хотела, чтобы ты расстраивался… Я не знала… Я честно не знала… Я не представляю, каково это – остаться наивным ребенком один на один с жестоким миром!
– Это жестокий мальчик остался наедине с наивным миром. «Да что он нам сделает? Он же ребенок!» – фыркали родственники, пытаясь разделить семейное имущество. «Да вы что?» – удивился «он-же-ребенок», пополняя свежей партией трупов задворки фамильного склепа. Меня воспитывали так, чтобы в любой момент, неважно, сколько мне лет, я мог занять место моих родителей и обойтись без опекунов. Мама и папа знали, на что шли, когда решили сыграть наперекор судьбе, – заметил крестный абсолютно спокойно, усаживая меня себе на колени и расправляя мою длинную юбку.
– А как ты стал Феем? У тебя же папа – чернокнижник? – спросила я, снова запуская руку в его длинные густые темные волосы.
– О! Это было самое быстрое магическое образование. Экстерном. Пять минут – и у меня в руке диплом в виде двух пучков перьев. Ловкость рук и никакого мошенничества, – усмехнулся Фей, поворачивая меня к себе спиной и прижимая к своей груди. – Быстрее, чем корочка в переходе. Я просто забрал их силу, и вуаля! Я – Фей. А кто в этом усомнится, пусть попробует бросить в меня камень, предварительно написав завещание. Можно сразу выбрать место под осинкой. Как ласково называл своих подопечных один мой знакомый сторож на кладбище: «Подосиновики, подберезовики, поддубники и подсиренники».
– Ты еще и на кладбище жил? – ужаснулась я, представляя, сколько «хозяев» было у котишки. – А сколько тебе лет?
– Двадцать четыре… Лет семьдесят, как двадцать четыре. Просто в тот момент, когда я убил двух фей, мне было двадцать четыре. И после этого время для меня остановилось, – сладко заметил Фей, ползя хвостом по моей ноге. – Мышка, а почему ты занервничала? Что такое? Я слишком стар для тебя? Или слишком молод?..
Ой! Х… х… хвостик…
– Мышка, а что такое? Что с тобой, моя Мышка? Я же тебя руками не трогаю. Видишь, у меня руки заняты! Я сижу и играю с твоей ленточкой. Мне она очень нравится. Я, как настоящий кот, люблю ленточки. Не могу понять, почему моя Мышка так нервничает! – коварно заметил Фей мне на ухо, терзая когтями ленту.
Понять он не может!
Фей осторожно прихватил меня губами за ухо, и я услышала смешок.
– Х… х… хво… О!.. стик… Ну за… а!.. ачем так? – Я прикрыла глаза, чувствуя, как крестный целует мою шею.
– Кстати, я заметил, что ты никогда не гладишь мой хвостик, – коварно вздохнул Фей. – Поэтому он решил погладить тебя сам! Зима скоро. Хвостик мерзнуть начал… Еще не распушился к холодам. Ничего, скоро у меня лохматость повысится, и я смогу зимой на снегу спать!
Я вцепилась руками в его руки, понимая, что сейчас мне все равно, что там распушится к зиме! Через минуту я пришла в себя, повернулась к нему лицом и повисла на его шее, смущенно глядя в бессовестные глаза.
– Мне стыдно, – прошептала я, закрывая глаза. – Хвост у тебя есть, а совести у тебя нет…
– А ты хочешь, чтобы все было наоборот? – осведомился Фей, поднимая брови.
– Еще чего! – заметила я, покраснела и осеклась, снова смущенно уткнувшись в его грудь.
– А как же принц? Прекрасный бесхвостый принц? На белом коне, с короной и шпагой? Мечта детства и
