– На могилку твоего одиночества, – заметил Фей, внимательно глядя на мою реакцию. – Я лично вчера кинул туда первую горсть земли. А сейчас кину вторую…
Он обнял меня, положил на подушку и стал целовать. Я уже расстегнула третью пуговицу на его белом камзоле и сосредоточенно ковыряла четвертую.
– Где мой хвостик? – тихо прошептала я, положив ладонь на щеку крестного. – Где мой любимый хвостик?
Вдруг раздался стук в стекло. Мы нехорошими взглядами посмотрели на окно. На подоконнике сидел большой нахохлившийся голубь и нагло тарабанил клювом по стеклу в надежде, что его впустят.
– Фея? – спросила я, заметно напрягаясь и натягивая одеяло на себя.
– Не-а, – лениво отозвался крестный, вставая с постели и открывая окно.
Он втащил голубя внутрь. Голубь задергался, когда с его лапы бесцеремонно сорвали письмо. Лапа осталась на месте. Зато на подоконнике появилось жидкое последствие птичьего испуга. Наспамил, зараза!
– Сразу видно, что к деньгам, – усмехнулся Фей, пробегая глазами записку: – «Нужна срочная помощь в адном очинь делекатном вапросе. Просьба прислать голубем все рикомендации, дакументы, потверждающие вашу компитентность! С уважением, Б.»
Крестный достал из ящика стола целую стопку макулатуры, посмотрел на несчастного голубя, который конвульсивно вздрогнул при виде груды бумаг, оставив еще один «подарок» на подоконнике.
– Мышка, подержишь птичку, пока я все это буду приматывать к ней? – ядовито заметил крестный. – Птичка, это не я придумал… Все претензии к твоему или твоей «Бэ». Так, где-то у меня тут скотч оставался после туфелек… Мышка, найди мне конец скотча, или я психану… Мышка, не шучу…
Я усиленно скребла ногтями клейкую ленту, пока Фей рисовал на каждом документе «Копия верна» и ставил мою роспись. Через пять минут я поняла, что голубь не взлетит.
– Давай его подбросим? – ехидно предложил крестный, открывая настежь окно. – Это уже не письмо. Это бандероль получается.
* * *Через час я стояла в роскошном зале. На высоком троне сидела красивая молодая женщина. Ее кожа казалась фарфоровой, черные, как смоль, волосы собраны под сеточкой, а голову венчала изысканная корона. На ней было голубое платье с лимонными вставками, что сразу вызывало ассоциации с… Белоснежкой.
– Ловите вашего голубя, – ехидно заметила я, бросая ей на колени бедную птичку. – Лети с приветом, вернись с ответом. Все документы, как и просили!
– О! Я обязательно почитаю, – произнесла королева приятным голосом, глядя на нас с котиком. – Я так рада, что ты откликнулась на мою просьбу о помощи. Я сейчас все вкратце изложу. Понимаете, я попала в трудное положение. Злая мачеха хотела меня убить, а она, как известно, была ведьмой, поэтому я попросила убежища у гномов. Все так делают, когда их преследуют чародеи или ведьмы. Один принц выкупил меня у гномов, заплатив мой долг. А через два года ко мне стали приходить письма. Вот они!
У меня в руках очутилась стопка писем. Первое гласило:
«Глубокоуважаемая Белоснежка! Сообщаем вам, что вы должны нам крупную сумму денег! Будьте так любезны внести их немедленно! С уважением, гномы».
Я пробежала глазами все письма, отмечая эволюцию обращений к адресату.
– Взял кредит? Коллектор бдит! – усмехнулся котишка, свешиваясь с моего плеча и тоже читая чужую корреспонденцию.
«Уважаемая Белоснежка!», «Белоснежка!», «Эй, ты!», «Скотина!», «Тварь!». Последнее письмо звучало так:
«Паскуда! Если ты не заплатишь по долгам, то мы тебе кишки вырвем! Ты поняла? А еще расскажем всем, какую ты сказку на ночь нам читала! У нас есть доказательства! Так что гони деньги, непонятливая! Или натурой отрабатывать будешь!»
– Сказку на ночь читала? – сильно оживился кот, ерзая на моих плечах и поглядывая на Белоснежку. – Мне интересно знать, это были коллективные чтения? Клуб любителей Маяковского?
– Я не знаю, о чем речь! – смутилась и тут же возмутилась красавица, принимая обратно стопку писем и вручая мне клочок бумаги. – Я не понимаю, в чем проблема, если принц полностью расплатился по долгам с гномами за их услуги! Вот расписка!
– А где сейчас принц? – спросила я, глядя на бумажку. Смахивала она на приходно-кассовый ордер. Даже печать стоит! Ничего себе!
– Умер. Как только он умер, сразу начались эти письма с угрозами, – вздохнула Белоснежка, показывая на портрет какого-то красавца.
«Я, принц Эрик, вношу деньги за Белоснежку. 100 000 золотых».
И восемь подписей. Одна – принца и семь – гномов.
– Я не могу понять, о каком долге идет речь, если Эрик при мне вносил эту сумму, – вздохнула Белоснежка. – И почему именно сейчас? Я прошу вас разобраться! Если вы сумеете решить этот вопрос, уважаемый принц, то я согласна присоединить свои земли к вашим. Гномы хотят один миллион золотых, но у меня нет таких денег! В письмах сказано, что сто тысяч – это только первый платеж! Я даже не знаю, что ответить!
– Я к вам пишу, чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать. Но вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, рассрочку дайте для меня! – выдал кот, гаденько усмехаясь. – Сначала я смолчать хотела, поверьте, моего стыда вы б не узнали никогда, когда б надежду я имела, хоть редко, хоть в неделю раз, вносить с процентами аванс. Так! Почему никто не записывает? Я что? Зря стараюсь?
Я прыснула.
– И я там был, кредит платил, на проценты попал, двести лет отдавал! – продолжил котишка. – Или нет! И жили они, поживали, добра наживали, кредит отдавали. И даже правнуки их вспоминали, когда последнее с себя снимали.
– Так вы мне поможете? – простонала Белоснежка, заламывая руки. – У меня вся надежда на вас… Иначе я не знаю, что обо мне подумают подданные! И я боюсь, как бы они не испортили мне репутацию! Или не убили…
– И где живут эти любители сказок на ночь? – поинтересовался кот. – Точный адрес в студию.
– Вы не сможете так просто туда попасть! – покачала головой Белоснежка, снова пробегая глазами письма. – Да и они сразу заподозрят, что я вас прислала. Честно, я уже посылала туда людей с просьбой разобраться, но никто не вернулся. Живут гномы в горах, где добывают горный хрусталь. Их домик находится на поляне, в непролазных дебрях, прямо у подножия горного хребта.
– И сколько ты у них прожила? – спросил котофей.
– Три месяца и десять дней! – ответила Белоснежка, пряча расписки и разматывая голубя.
– Один миллион разделить на сто… Мышка, да это по десять тысяч в день! Ананасы, шампанское, опахало были? Бассейн? Номер люкс с кондиционером и служанками? Мышка, я не могу придумать развлечений на десять тысяч в день! А ты можешь? Если да, то не стесняйся!
– Хорошо, я берусь за это! – усмехнулась я, прикидывая в голове суммы. – Только учтите. Если я помогу вам, то вам придется официально присоединить
