Лорда Калахана интересовало всё. Родовое имя, титул и кто мой отец? Как мы жили? Где? Как именно выглядел наш замок и где конкретно он расположен? На каком этаже покои родителей и мои? Где кабинет папы? Сколько прислуги? Большой ли гарнизон? Где расположен фамильный склеп? Кто еще из родни имеется? И лишь в самом конце, вынув из меня всю душу, он спросил то, с чего, я думала, начнет:
– А сейчас – подробно! Почему ты сбежал из дома и очутился на улице? Кто тебя выгнал? Кто сейчас владеет титулом и состоянием? И как умерла Альенда? С самого начала и со всеми деталями!
– Отец умер от болезни, – хмуро рассматривая свои сжатые на коленях руки, начала я. – Он слег и последние пару месяцев жизни не вставал с постели. Целители так и не смогли понять, что с ним, но он слабел с каждым днем. Мама ухаживала за ним, приглашала лекарей и травниц, но ничего не помогало. Меня она предупредила еще в детстве, что умрет через неделю после мужа. Я не знаю почему. Она так и не сказала. Говорила только про любовь, души, обряд единения, но в детали не посвятила…
Мои последние слова заставили дракона болезненно поморщиться. Он явно знал про этот обряд больше меня, и ему совсем не понравилось, что та, которой он когда-то дорожил, связала себя подобными магическими узами.
А я продолжила, стараясь рассказывать детально, как было велено, но короткими фразами и по существу:
– Потом папы не стало. Накануне он послал за моим единокровным братом, Гаспаром. Он бастард, намного старше меня, и жутко злился, что наследство и титул должны перей-ти ко мне, ребенку, рожденному в браке, а не к нему, старшему сыну. Гаспар приехал утром. Не один, со своей шайкой, все пьяные, веселые… Мы с мамой боялись, что он сделает что-то с нами. С самого детства Гаспар шпынял меня, проклинал и обещал, что я сдохну в нищете, он позаботится. Он терпеть не мог всех нас.
– Альенда всегда была слишком доброй и мягкосердечной. А проблему нужно решать в зародыше и сразу избавляться от врагов. Она могла это сделать легко, никто бы и не догадался, – обронил мой собеседник.
Это ужасно, наверное, но я была с ним согласна. Цинично, аморально и беспринципно, ведь Гаспар мой брат. Но, да, лучше бы этого врага не было в нашей жизни. Когда я стала такой жестокой? Я мысленно грустно усмехнулась.
– Для меня мама обустроила тайное укрытие, о котором никто не знал. Мы с ней случайно нашли старинный план замка, на котором был отмечен потайной коридор, ведущий наружу. Мне пришлось спрятаться. Предполагалось, что она придет за мной, если всё будет хорошо, выпустит. Если же не появится, то нужно было затаиться. Она боялась, Гаспар убьет ее, чтобы добраться до наследства. А следом и меня. Она не пришла…
– Дальше! – скомандовал дракон, так как я сделала небольшую паузу. В горле пересохло и от долгой речи, и от нахлынувших горьких воспоминаний.
– Мне пришлось просидеть там месяц, пережидая, пока прекратится погоня, которую наверняка отправили за мной, не обнаружив в замке. Потом по тайному ходу выбрался наружу, шел пешком через всю страну. Мне позднее люди рассказали. Для всех – графиня Альенда наложила на себя руки от горя по безвременно почившему супругу, – тут меня передернуло нервной дрожью. – А наследником всего состояния и титула стал Гаспар, единственный выживший отпрыск графа, его старший сын, незаконнорожденный, но признанный.
– Альенду убил этот Гаспар?
– Уверен! Он неоднократно, с самого моего детства, грозился прирезать меня. А маму ненавидел лютой ненавистью. Она была законной женой, вроде как его мачехой, родила ребенка, который должен унаследовать всё то, что Гаспар считал своим. Я был в бегах, не мог узнать всё досконально. Но и так ясно, – криво улыбнулась я. – Графиня якобы наложила на себя руки. Ведь Гаспар не знал, что она и так обречена и умрет не позднее чем через неделю. А труп истинного наследника (как бы мой труп) был позднее найден в лесу, обглоданный волками до неузнаваемости. Опознали по одежде. Об этом мне тоже рассказали люди. Не удивлюсь, если и папу отравил он. Мы трое были препятствием к богатству. Гаспар много пил и играл в карты.
– Хочешь вернуться в родной замок и принять титул и состояние?
– Нет!!! – Меня аж подкинуло. – Ни за что! Я не вернусь в Дагру никогда! Лучше быть нищим музыкантом на свободе, чем графом с магическим даром в закрытом королевстве.
– Я понял, – спокойно ответил лорд. Сцепив пальцы, он несколько мгновений размышлял, что бы еще спросить, но, так и не придумав, встал: – Отдыхай. Осваивайся. Спросишь у Жаника, как проехать в город, если пожелаешь. Слуги всё покажут и расскажут. Приглядывай за своим рабом, как бы он глупостей не натворил. А я вернусь через несколько дней и проверю, как ты тут устроился.
– Лорд Калахан! – вскочила я. – Не знаю, как вас благодарить за всё, что вы сделали для меня. Я…
– А я сделал это не для тебя, – равнодушно глянул он мне в глаза. – Мне нравится твой талант, бесспорно. Я не хочу, чтобы он сгинул, и поэтому предлагал тебе свое покровительство. Но этот дом я отдал не ради твоих красивых глаз или умения петь и рассказывать сказки. Это для Альенды, в память о ней. Я не смог уберечь ее, так пусть живет хотя бы ее ребенок.
Он отвернулся, мгновение помедлил, словно размышляя, после чего покинул меня.
Глава 20
Лишь с его уходом я отпустила себя, сгорбилась, и слезы закапали на сжатые руки. Всю душу разбередил, разворошил тщательно запрятанные в памяти воспоминания, вытянул наружу заглохшую было боль.
Ненавижу Гаспара. Чтоб он сдох, тварь! Я не убийца, нет. Не умею просто. Но, кажется, если бы могла, его бы придушила собственными руками.
Мне понадобилось много времени, чтобы вернуть себе душевное равновесие и найти силы выйти к остальным. Слезы высохли, хотя глаза наверняка теперь красные.
С кухни доносились голоса, госпожа Виенна отдавала распоряжения своим дочкам, а они что-то весело чирикали в ответ, взбудораженные новостями и переменами. Где находятся Дарио и лорд Калахан, было неясно.
Послонявшись по холлу, я прихватила куртку и, выбравшись из дома, бездумно побрела по саду, прикасаясь кончиками пальцев к деревьям.
Здесь царило тепло. В Дагре сейчас разгар зимы, вьюжат бураны, занося всё снегом, греются у огня люди. В Калиоте, где стоял замок лорда Калахана, тоже зима, но мягкая, больше похожая на середину привычных мне осени или весны. А тут почти лето. И воздух теплый, хоть и не жаркий, и деревья
