– Ну что, не надумали? – Сидящий перед ним грузный тип в довольно дорогом костюме высокомерно ухмыльнулся и, картинно затянувшись сигарой, пыхнул в сторону Алекса облачком ароматного дыма.
– Нэт, – выдавил из себя парень, с трудом ворочая разбитыми губами. Вот ведь черт – правду говорят, что никогда не узнаешь, где найдешь, где потеряешь. Если бы не тот весьма, естественно, неприятный опыт с допросом огэпэушником, то он бы точно давно уже поплыл и подписал все, что от него требовали. А пока, смотри-ка, вполне себе держится. Впрочем, и бьют-то его пока не так уж и сильно. Нет, больно, конечно, не вопрос, но… Алекс едва заметно сморщился и прикоснулся языком к зашатавшемуся зубу и ранке, сделанной им же на внутренней стороне губы. Эк его приложили… Но – терпимо. После огэпэушного опыта – вполне терпимо…
* * *До Нью-Йорка Алекс добрался на легендарной «Мавритании», уже более пятнадцати лет удерживающей самый престижный в мире переходящий приз среди пассажирских лайнеров – «Голубую ленту Атлантики». Старушка всего год как вышла из очередного ремонта, так что через океан шла весьма ходко. А вот интерьеры, похоже, не поменяли. Так что Алексу удалось насладиться тем самым «духом викторианской Англии», которым и был пропитан этот корабль, сошедший с верфей в тысяча девятьсот седьмом году. Королева Виктория к тому моменту, конечно, уже лет шесть как покоилась в могиле, но дух ее, судя по всему, был тогда вполне еще жив.
Неожиданности начались прямо у трапа.
– Мистер Хубер?
Алекс притормозил и недоуменно уставился на какого-то типа в мятом плаще и шляпе, остановившего его, едва только он сошел на пирс. За спиной типа маячили двое мрачных полицейских.
– Да, это я. А в чем, собственно, дело?
Тип ухмыльнулся и махнул перед носом Алекса каким-то удостоверением.
– Специальный агент Донахью. Вам придется пройти со мной.
Алекс едва заметно скосил глаза на троих охранников, поспешно пробирающихся к нему сквозь толпу пассажиров. Вот черт, надо было не жадничать и ехать всем вместе…
– Но зачем? Разве я что-то нарушил?
– Все узнаете в свое время, – пробурчал тип, после чего слегка повысил голос: – Или мне надо попросить вон тех бравых парней, – он ткнул пальцем за спину, где переминались с ноги на ногу полицейские, – помочь вам с передвижением?
– Нет, зачем же, я готов… – поспешно отозвался Алекс, бросив еще один косой взгляд в сторону охранников. Они никак не успевали. Парни ехали во втором классе, и их просто не пускали на трап, пока вниз не спустятся все пассажиры первого. Так что придется подчиниться и надеяться на то, что его охранники разберутся с тем, куда его увезут. Впрочем, как бы там ни было – начинать бизнес в США с конфликта с американскими правоохранительными органами не выглядело удачной идеей…
Помещение, куда его привезли, выглядело как контора небогатого коммивояжера. Ну как он ее себе представлял по фильмам и книгам… Зайдя внутрь, тип кивнул паре довольно дюжих парней в точно таких же, как у него, костюмах и шляпах, стянул с плеч плащ, повесил его на вешалку и сказал полицейским:
– Спасибо, парни, дальше мы сами, – после чего молча указал Алексу на стул, стоящий в самом центре комнаты, и, подхватив другой стул, стоявший у стены, развернул его спинкой в сторону парня и уселся на него лицом к Алексу, сложив руки на спинке.
– Ну что, мистер Хубер, позвольте мне предъявить вам обвинение в уклонении от уплаты налогов на сумму, которая позволит мне, чертов ты немец, упечь тебя за решетку лет на двадцать минимум!
– Нало… – ошеломленно выдохнул Алекс, после чего возмущенно заявил: – Но я платил все налоги!
– Там, – тип ткнул пальцем куда-то себе за спину, – может быть. Но, как нам стало известно, ты – американский гражданин, потому что родился здесь и никогда не отказывался от гражданства. Так что ты сильно задолжал своей родине, приятель…[103]
Следующие несколько часов превратились для Алекса в настоящий кошмар. С него требовали немедленно рассказать о всех его доходах, полученных им после отъезда из Америки, сообщить номера счетов, иначе угрожали «закатать в такую тюрьму, где ниггеры будут сутками трахать тебя в задницу». Сначала этот тип орал на него один, а потом к прессингу подключились и двое его подручных. Парень успел сотню раз пожалеть, что ему когда-то пришло в голову назваться выходцем из США, и буквально голову сломал, пытаясь понять, откуда об этом узнало ФБР [104]. Впрочем, на самом деле установить это не составило бы особого труда. За время пребывания в прошлом он упоминал об этом не один раз – и во время своего первого попадания, в усадьбе Хуберов, во время жизни в Базеле и даже во время своей работы на BASF, да и во время второго попадания тоже отметился. Даже и бравировал этим, мол, он вам не хухры-мухры, а американец… Более того, в полицейском протоколе его допроса после убийства Конради местом его рождения указаны именно США. Но ведь для того, чтобы выяснить это, надо было как-то этим озаботиться, не так ли? Напрячься, приложить определенные усилия. Ведь здесь нет ни Интернета, ни электронной почты. Да и обычная-то почта весьма нетороплива и не очень надежна – и почтовые пакетботы регулярно тонут, и почтовые самолеты падают, и почтовые вагоны регулярно сходят с рельсов… Кому и зачем это понадобилось?
Все стало ясно, когда за окном уже стало темнеть. Совершенно измученный допросом Алекс впал в некоторую прострацию и потому не заметил, что троица его мучителей куда-то испарилась, а их место неожиданно занял какой-то весьма дородный урод с сигарой в зубах. Нет, не классический «мистер Твистер», этот был хоть и полным, но при этом выглядел таким… скорее разжиревшим мордоворотом, чем капиталюгой, однако чем-то похож…
– Я вижу, мистер Хубер, – радостно улыбаясь, начал он, – вы попали в весьма неприятную ситуацию.
Алекс встрепенулся и недоуменно уставился на столь внезапно появившегося перед ним собеседника.
– Вы кто?
– Я? О, я – ваша надежда выбраться из той ситуации, в которую вы попали, с наименьшими потерями.
– Вот как? – Алекс саркастически усмехнулся. – И что же мне это будет стоить?
– Совсем немного, – ухмыльнулся в ответ дородный и, закопавшись в портфель, достал оттуда пачку бумаг. – Одну вашу подпись. Вот здесь.
Алекс несколько мгновений испытующе разглядывал это тело с сигарой, после чего протянул руку и, взяв бумаги, углубился в них.
– Вы клоун? – раздраженно спросил он, закончив с чтением. – Вы что, действительно считаете, что я передам вам свой патент на таких условиях? Да он стоит раз в пятьсот больше, чем вы мне тут предлагаете. И это еще я беру по самой нижней планке.
– А зачем вам деньги
