Смущенный этим фактом Зэрнур, вновь приняв человеческий облик, огляделся и мрачно произнес:
— Мы возместим убытки.
Бегающий по двору и вырывающий последние волосы на голове трактирщик остановился, недоверчиво посмотрел на дракона, на магов, под взглядами магов его энтузиазм заметно угас, и мужик нервно произнес:
— Не надобно, господин дракон, вы улетайте, главное, а мы уж как-нибудь сами, своими силами.
Сидящие в погребе разбойнички согласно закивали, мол, да-да, сами, лично хозяину поможем, а вы летите себе, у вас там явно дел много.
— К примеру, университет нетронутый стоит, — словно ни к кому не обращаясь, произнес Владыка.
Стремительно покрывающийся чешуей Зэрнур повернулся было к нему, но то ли принявшиеся прикрываться щитами разбойники, то ли испуганно ринувшиеся в лес только что вышедшие из него студенты подействовали, но дракон сдержался. С ненавистью оглядев ушастого Владыку, который для всех оставался непробиваемым Вачовски, он произнес:
— Побеседуем позже!
Вачовски остался недвижим и безмолвен, а вот Владыка сказал:
— Дракон вашего положения, не способный держать нервы под контролем, ир-хан Зэрнур…
Бронзовый дракон, собиравшийся взлететь, застыл.
— И вы же понимаете, — все так же, словно с лесом разговаривая, продолжил Гаррат, — что мое возвращение на пост Владыки обяжет меня, как достойного правителя своей страны, оградить мой народ от… пожаров и прочего…
— Прекратите! — не выдержала я.
Что именно «прекратите», никто из окружающих не понял, потому что, кроме меня и Зэрнура, слов Владыки не слышали, но мне было неважно, кто и что сейчас обо мне подумает.
— Это низко и подло! — глядя на ушастого Владыку Долины драконов, прямо высказала я.
И, не дожидаясь его ответа, скомандовала:
— Тихомир, Славен, Верес, Никодим и… Вачовски, собрать сохранившиеся вещи и следовать за мной. Сейчас!
И не дожидаясь, пока парни отреагируют, подхватила свой плащ, накинула, застегнула и, искренне сожалея о потерянных вещах, отправилась в лес, сверяясь с картой, которая, по счастью, во-первых, ни в одном пламени не горела, даже драконьем, а во-вторых, находилась в плаще, поэтому тем более осталась целой.
— Радович, у вас шесть дней! — понеслось мне вдогонку от профессора Этраса.
Я кивнула, не оборачиваясь, продолжая идти и сосредоточенно глядя на карту. Все, на что я сейчас надеялась, — дойти до темноты до ближайшей деревни, чтобы там можно было переночевать и попробовать выменять на простые заклинания какую-нибудь еду. Хорошо хоть перепуганные Владыкой студенты не стали куртки снимать, так что среди потерь числились только рюкзаки со сменной одеждой и шапки с перчатками.
Моя группа, пособирав на ходу что можно было из-под обломков таверны, поспешила за мной. На месте остался только Владыка, но вот за него я как-то совсем не переживала.
И не удивительно.
— Вкусняшечка, — раздалось совсем рядом, за моей спиной, — ты чего? Я же все для тебя, все условия, о комфорте позаботился, а ты?
Наверное, из-за того, что говорила сейчас иллюзия Вачовски, я не сдержалась и, развернувшись, очень тихо спросила:
— Все для меня?
Стоящий с валиками зеленых ушей Владыка уверенно кивнул.
И из-за вот этой его уверенности я и сорвалась. Подавшись к стоящему у кромки леса дракону, гневно высказала:
— Из-за вас и вашего желания экстренно освоить левитацию я потеряла все силы, выложившись на управлении многоместной телегой, и мне потребуется несколько дней, чтобы хоть как-то восстановить свой резерв. То есть я осталась абсолютно без магии в условиях небезопасного Горлумского леса на все время магической экспедиции! А ваше «о комфорте позаботился» закончилось тем, что теперь я и вся моя группа лишились сменной одежды, предметов, необходимых для выживания в лесу и прочего. И знаете, после всего этого у меня к вам, пожалуй, будет только одна просьба — НЕ НУЖНО БОЛЬШЕ НИЧЕГО ДЛЯ МЕНЯ ДЕЛАТЬ!
И развернувшись, я продолжила путь, вглядываясь в карту и стараясь не думать, просто вот ни о чем сейчас не думать, кроме поиска ближайшей деревни, потому что ночевать в лесу — самоубийство. Просто самоубийство — тут одних только волков четыре вида, плюс волкодлаки, плюс оголодавшие шатуны, исход зимы все же, плюс…
— Куда мы идем? — задал вопрос догнавший Тихомир.
— Подальше от магистров, — смахнув набежавшую все же слезу, ответила я.
— А потом? — вопросил подоспевший Никодим.
— Я думаю, — ответила уклончиво.
Подумать нужно было о многом. Об очень многом. Например, о том, что где-то в этих лесах имелась деревенька Вострюки, в которой у господина садовника Ноштру жила родня, и вот им как раз «заплутайку» продала я. А как не продать? Королевские сборщики налогов приходили по осени и забирали не только то, что по закону положено, но и втрое сверху, не заботясь о тех, кого оставляли в голодную долгую зиму без припасов. И если карту составить, к следующей весне после королевских чиновников здесь повсюду мертвые деревеньки стоять будут. А коли не составить — у магистра Аттинура будет достойный повод всех нас выставить из университета, и тогда уже от нас к этой весне ничего не останется… Больше всего хотелось остановиться и рассказать все парням, полагаясь на народную мудрость, в которой одна голова — это хорошо, но большее количество голов несомненно лучше, вот только… И Тихомир, и Славен меня предали, даже не особо задумываясь, и я не была уверена, что они согласятся подумать о тех, кого мы оставим на съедение чиновникам, если точно карту составим.
И тут я врезалась. Со всего размаха и очень чувствительно приложившись лбом.
— Капюшон надень, — произнес возникший на моем пути Владыка.
Молча обошла и иллюзию Вачовски, и ушастого правителя Долины драконов, у которого уши, похоже, продолжали расти, потому что «валики» увеличились вдвое, и последовала дальше, с тоской осознавая, что тропинка заканчивается и впереди непроходимый, с высокими сугробами, лес.
— Ты надеваешь капюшон, я иду впереди, — неожиданно предложил Гаррат.
Я пожала плечами и остановилась, пропуская его вперед.
— Идем строго на север? — поинтересовался, осторожно обходя меня, дракон.
— Нам придется пройти этот лес вдоль и поперек, — мрачно уведомила я.
— Ясно. — Владыка остановился, огляделся с видом истинного завоевателя
