– Боюсь, я не совсем понимаю, о чем ты.
Уголки ее губ дрогнули, словно она пыталась саркастично улыбнуться, но у нее на это не хватило сил. Рамону показалось, что в ее взгляде было разочарование. Разочарование в нем.
– Моя мать обманывала папу с самого начала. Он женился на ней, потому что она была беременна. Он надеялся, что она исправится, но этого не случилось. Он винил во всем себя. Он много путешествовал, работая на твоего отца. Я не хочу сказать, что он винил твоего отца в маминой неверности, он никогда не жалел о том, что так тесно работал с ним. Когда Треллу похитили… он искренне хотел помочь, а не быть одной из тех пиявок, что хотели нажиться на вашем горе.
– Мы это знаем, – чуть дрогнувшим голосом сказал Рамон. – Бернардо был одним из немногих, кто поддержал нас, когда отца не стало. Мы все очень волнуемся за него.
– Знаю. – Исидора посмотрела в свою тарелку и задумчиво размешала ложкой суп. – Когда папа был моложе, он был очень амбициозным человеком. Но, возвращаясь домой, он хотел, чтобы его ждала семья, в том числе и дочь, поэтому он никогда не обвинял маму в неверности. Он не хотел разводиться с ней. Папа знал, что ее непростой характер сформировался из-за непростого детства, он не хотел делить опеку надо мной, боясь повторения ее истории. Но к тому времени, как я пошла в школу, он больше не мог игнорировать тот факт, что я совершенно на него не похожа. Он знал, что мама как минимум подозревает, что я – не его дочь. Папа сделал ДНК-тест.
– И все равно ничего ей не сказал?
Исидора покачала головой:
– Он был достаточно зол, чтобы развестись, но… он любил меня. – Она пожала плечами. – Он знал, что потеряет меня в битве за опеку, ведь я ему не родная дочь. Он не знал, что делать, и тогда попросил совета у твоего отца. Знаешь, что он сказал? «Кто же будет ей отцом, если не ты?» Поэтому он остался. Я многим обязана твоему отцу. Папе все это далось очень непросто.
Рамон молча наблюдал, как она размешивает ложкой свой суп, но не ест. Он вспомнил слова Треллы о том, что по какой-то неведомой причине Исидора готова умереть за них.
– Вот почему ты согласилась на эту помолвку?
Рамону хотелось побыть одному, чтобы справиться со жгучим стыдом, сковавшим его легкие. Когда-то давно его отец поступил очень благородно по отношению к этой девушке, а теперь он воспользовался ею и ее преданностью их семье безо всяких угрызений совести.
– Я так сильно его люблю, – прошептала она. – Я знала, что мама… непохожа на других матерей. Я постоянно лгала ему о мужчинах, появлявшихся в нашем доме, о том, где была мама. Я врала всему городу, покрывая ее похождения. Я боялась, что, узнав правду, он бросит нас. Бросит меня. – Она закусила дрожащие губы. – Когда твоего отца не стало… Это был огромный удар для папы. В тот момент он переоценил свою жизнь, свой брак. Думаю, он считал, что если разведется, то разлюбит ее, но этого так и не случилось. Когда начался бракоразводный процесс, он все мне рассказал, чтобы правда не стала для меня ударом, если все всплывет.
– Но если ты еще тогда все узнала, почему не поговорила с Франциской?
– Мама не строит отношения так, как это делают другие люди. У нее не было родителей, которые любили бы ее, она не знает, как быть настоящей матерью. Вот почему я так сильно нуждалась в папе. Если бы мне пришлось выбирать, с кем остаться после развода, я бы выбрала его. Знай мама, что я выбрала его, даже несмотря на то, что он мне не родной отец, она бы не пережила этого. Она сломленный человек. Ей необходимо знать, что я люблю ее, несмотря ни на что. Что я должна была сделать? Спросить о моем биологическом отце и услышать, что она сама не знает, кто он? Тогда бы я точно потеряла ее, а я не могу так рисковать. – Исидора устало опустила плечи, и Рамон вдруг почувствовал ее боль так же остро, как собственную. – Я действительно очень устала. Можно я лягу спать?
– Я тебя провожу.
Рамон отвел ее в свою комнату, наблюдая, как она раздевается, двигаясь, словно на автопилоте. Исидора сняла брюки и рухнула на кровать. Она уснула еще до того, как Рамон укрыл ее одеялом. Он невольно спрашивал себя: что будет с Исидорой, если не станет единственного человека, в чьей любви она безоговорочно уверена?
Это все какой-то страшный сон. Они все еще в Рио, Рамон не выкинул ее в Париже, как ненужную вещь, никто не звонил ей со страшной вестью, потрясшей ее до глубины души.
Часть ее знала, что она обманывает себя, она осознавала, что находится в Мадриде. Исидора перевернулась на бок и наткнулась на горячее тело Рамона. Она позволила себе вернуться на несколько дней назад, когда все еще было хорошо и она верила, что у них может быть будущее. Рамон притянул ее к себе, пробормотав, чтобы она еще немного поспала.
– Мне снится сон, – прошептала она, уткнувшись носом в его шею. Исидора провела по его животу вниз и почувствовала, как Рамон возбуждается от ее прикосновений. – Не буди меня.
Рамон крепче прижал ее к себе и накрыл ее губы жадным поцелуем. Время словно остановилось. Рамон расстегнул пуговицы на ее рубашке и приник губами к ее обнаженной груди.
– Прикоснись ко мне, – пробормотала она, зажав его руку между своих бедер.
Рамон провел ладонью по внутренней стороне ее бедра и развел ее ноги. Когда он провел кончиком пальца по ее набухшему клитору, Исидора блаженно ахнула. Он спустился ниже, покрывая поцелуями ее шею, грудь, живот, пока наконец не прижался губами к ее трепещущей плоти. Исидора вцепилась пальцами в его волосы, двигая бедрами ему навстречу. Она твердо знала, что ни один мужчина не подарит ей такого наслаждения.
Она вскрикнула, когда мощный оргазм пронзил ее тело. Рамон на мгновение отстранился, чтобы надеть презерватив, и навис над ней. Когда он скользнул в нее, Исидора обвила его бедра ногами. Он двигался плавно и медленно, словно тоже хотел продлить эту связь, как будто тоже знал, что это будет в последний раз. Руки Исидоры скользили по его плечам и спине, она обхватила ладонями его ягодицы, побуждая двигаться быстрее и мощнее. Исидора отдавалась этой страсти, не задумываясь ни о чем, словно на свете не существовало никого, кроме них двоих. Мир вокруг взорвался разноцветными всполохами, и они, обессиленные, еще долго держали друг друга
