Грант пожал плечами:
– Придумаем что-нибудь.
– Но зачем? Почему бы не оставить все как есть?
– Потому что Перл – моя дочь.
– Миллионы отцов – может, и сотни миллионов – живут вместе детьми и не придают этому особого значения.
– Сотни миллионов? – Грант криво усмехнулся. – Ты преувеличиваешь.
Мэг закатила глаза:
– Точные цифры – не мой конек.
– Я уже понял.
– А многих мужиков, вроде моего папаши, вообще не волнует, сколько у них детей.
– Вот именно, – неожиданно жестко произнес Грант. – Я знаю, как Холлистер поступил с твоей матерью и всей твоей семьей. И я…
– И ты так же поступил со мной, – закончила Мэг за него.
– Не так же. Но почти.
Она кивнула, наконец-то во всем разобравшись.
– Поэтому ты считаешь, что у тебя есть шанс на искупление. Если ты вольешься в жизнь Перл, станешь ей настоящим отцом, то перестанешь быть мерзавцем, как Холлистер.
– От этого выиграю не я один. В Хьюстоне у Перл будет все. Лучший медицинский уход. Лучшие физиотерапевты.
– Да, но…
– Ты могла бы забыть о деньгах.
– О каких деньгах? – настороженно переспросила Мэг.
– О наследстве. Ты сама говорила, что этих денег тебе не надо. Вот выйдешь за меня замуж и забудешь о них.
– Как благородно, – ухмыльнулась она.
Грант улыбнулся:
– Да нет, я не это имел в виду. Деньги Холлистера меня не волнуют. Я про то, что если ты не хочешь переживать о своем финансовом положении, то выйти замуж за банкира будет для тебя идеальным решением.
– Мастерски заговариваешь зубы, – сухо сказала она. – Почти убедил.
– Мэг, нам же хорошо вместе. Из нас выйдет отличная семья.
– Чтобы стать настоящим отцом для Перл, тебе не обязательно жениться.
– Но я хочу, чтобы мы все были вместе. Все время. И прошлой ночью мне показалось, что ты хочешь того же.
У них с самого начала был прекрасный секс. Мэг этого не отрицала. Но какой смысл Гранту становиться приходящим отцом, если он мог уболтать ее на свадьбу? Ему так выгоднее. Заодно заработает себе искупление.
Грант не сводил с нее глаз. Его сжатые губы и сгорбленные плечи выдавали его отчаяние. Он ждал ответа.
Мэг пожала плечами:
– Ну, не знаю.
– Ты хочешь, чтобы я что-то сказал, попросил? Хочешь романтического жеста? Чтобы я упал на колени и поклялся в вечной преданности?
Мэг отвернулась, горько усмехнувшись. Да, она всего этого хотела. Конечно, хотела! Но она не станет выходить замуж только потому, что это удобно. Она бы согласилась, если бы он ее попросил. Если бы он не мог без нее жить. Вообще-то она не считала себя особенно романтичной. Она была рассудительной и практичной. Но только не рядом с Грантом.
За несколько последних недель она не только простила ему свое разбитое сердце, но и сдуру вручила ему его снова. И Грант оказался слишком тупым, чтобы это понять.
Грант все смотрел на нее. Выжидал. А потом улыбнулся, да так, что у нее в животе запорхали бабочки.
– Так что скажешь? Ты выйдешь за меня?
Но прежде, чем Мэг ответила, дверь открылась, и в сад зашла Лэни.
– Перл вывезли из операционной. С тобой хочет поговорить врач.
Глава 16
Ничто так не ущемляет мужское самолюбие, как молчание женщины в ответ на его предложение руки и сердца.
Но, наверное, он сам виноват, что задал подобный вопрос в неподходящий момент. Мэг была на нервах и слишком измотана. Ну и конечно, ему стоило поработать над подачей материала. Но Грант и вчера, и сегодня изливал ей душу. Разве этого недостаточно? Пока он сидел в саду и ждал окончания операции, он окончательно убедился: что бы ни случилось с Перл, Мэг ему терять не хотелось.
И вот прошло уже два часа после беседы с хирургом и анестезиологом, почти час они сидели возле Перл и ждали ее пробуждения, а Мэг не проронила ни слова. Да она на него и не смотрела. Она его обнимала, плакала от облегчения у него на груди, но ни разу не посмотрела в глаза.
Главное, с девочкой все хорошо. Сладкая малышка Перл выдержала операцию на ура. Отверстие в ее сердце заживет. Через несколько дней она будет дома.
Грант столько раз измерил шагами крохотную послеоперационную комнату, что медсестра в итоге попросила его уйти, если он не прекратит.
Еще медсестра сказала, что первые часы Перл будет находиться в полудреме, а когда очнется – растеряется. Так и случилось.
Мэг сидела рядом, держала ее за ручку, поправляла одеяло и время от времени ерзала на своем кресле и потягивалась.
Очнувшись первый раз, Перл испугалась и заплакала, во второй – затряслась, в третий раз снова заплакала, а в четвертый казалась абсолютно потерянной. Когда Перл окончательно проснулась, она растерянно оглядела комнату, но уже стала больше похожа на себя. Найдя глазами Мэг, она улыбнулась. Затем перевела свой лучезарный взгляд на Гранта и улыбнулась шире. Она протянула к нему свою пухленькую ручку, он взял ее в свою, и у него неожиданно защипало глаза…
Мэг ошибалась. Он хотел совместной жизни не ради искупления. Он мог только надеяться, что когда-нибудь она его простит. Никакого искупления ему больше не нужно.
Перл, все еще держа каждого за руку, соединила их ладони, словно устраивала игру в ладушки.
Сосредоточенный на Перл, Грант не смотрел на Мэг, когда она произнесла:
– Ладно. Я выйду за тебя.
Если его предложение было далеким от романтики, то ее ответ – еще дальше. Но Грант все равно его принял. Ведь теперь у него появится достаточно времени, и он поймет, как завоевать ее сердце вновь.
Ближе к ночи Перл перевели в отделение педиатрии. В послеоперационной комнате Мэг не отходила от нее ни на шаг, и, когда медсестра собралась ее перевозить, Грант еле уговорил Мэг спуститься в столовую и хоть немного поесть, а он останется с Перл.
Проходя мимо комнаты ожидания, Мэг увидела, что Далтон все еще там. Она зашла внутрь, и он поднялся. Получается, он провел здесь целый день. Старший брат, которого она никогда не знала. Он раскрыл объятия, и Мэг улыбнулась, опустив голову ему на грудь.
– Не обязательно было оставаться.
Но он молчал и просто обнимал ее. Намного крепче, чем она ожидала. Как будто успокаивал не только ее, но и себя. А потом она заметила, что на Далтоне черная рубашка, а не белая, как с утра. Она отодвинулась, и он ее отпустил.
– Холлистер умер, – произнес он с черным от горя лицом.
Мэг охнула, хоть и начала догадываться.
– Когда?
– Сегодня утром. Когда Перл была на операции. Мы все выключили телефоны.
Позади него на стене висела табличка со словами: «Пожалуйста, выключайте мобильные телефоны. Уважайте остальных ожидающих». Теперь понятно, почему он так крепко ее обнимал. Видно, ему было очень тяжело.
– Мне очень жаль, – повторяла она снова и снова.
Придя в себя, Далтон сказал:
– Я еще кое-что хотел с тобой обсудить.
– Конечно. Все, что угодно.
Только как она выдержит? На сегодня это уже
