ОРХИДЕЯ БАЙКАЛА
Сибирская орхидея Башмачок капельный… Наши орхидные растут на земле и корнями вниз — а не куда угодно, как эпифиты тропиков.
Мы привыкли, что растения маркируют климат или географическую зону.
Это справедливо, но след маркера бывает непредсказуемо широк!
И тогда обычный у нас вид оказывается вдруг линком в мир вечного лета.
Греет знание, что наши сирень и ясень — родом из семейства маслинных:
их веточки тянутся из средней полосы в мир Библии и Античности…
Геоботаника возвращает надежду разуверившимся в связности мира.
…Листья башмачка, кстати, сохранились в зубах Берёзовского мамонта –
того самого, присевшего отдохнуть на 44 000 лет. Мамонт ел орхидею.
Байкальский тракт, пойма р. Щегловка, июнь 2016. Фото автора.
«НАРОДЫ МОРЯ»
Повезло с кадром. Океанический парафраз «Мечтателей» Дейнеки)
Не знаю, на что глазели эти ребята — рыбачить с мола, на самом деле, там не очень-то удобно, — но возвращаясь через час, я видел их там же.
Меня всегда завораживал неясный термин «народы моря» — псевдоним, под которым историки скрывают очень разные этнические объединения, двинувшиеся на Египет и Левант в эпоху «катастрофы Бронзового века».
..Принцип географического детерминизма предполагает, в частности, что у народа, живущего у моря, зрелище бесконечного горизонта якобы вызывает такое неудержимое стремление вдаль, — покорять водные просторы, и т. п., — что вот уже у него и развитый флот, и астрономия, и философия зрит в запредельное… В Марокко прививка авантюризма, в арабском и пиренейском штаммах, к берберскому аграрному субстрату успела дать неординарный талассократический импульс: в XVII–XIX веках это было лихое пиратское государство, союз пиратских городов.
Порт Эль-Джадиды, январь 2016. Фото автора.
МАРОККО. МАРРАКЕШ. САРАЙ
Мимолётный взгляд на примитивную, тяп-ляп, декоративную сварку на дверях в тихом переулке — и непреднамеренный транс: не оторваться!
Магрибцы и особенно марокканцы слывут лучшими дизайнерами своих интерьеров и вообще обитаемого пространства. До этой секунды я почему-то ещё сомневался.
Окраина Марракеша, декабрь 2015. Фото автора.
РАЗВОРОТ НАД БОСПОРОМ
Боспорский пролив и Стамбул — сверхсложные узлы человеческих путей по твёрдому, жидкому, газообразному субстрату. Мультиперекрёсток, ставший символом контакта цивилизаций, но в самом широком смысле –
включая и диковинную дипломатию, и беженство, и военные конфликты…
Аэробус берёт курс на Касабланку. Вода уже под другим крылом.
Мой ступор и тупо тормозящая фотокамера — залог праздничного кадра.
Вселенная вращается даже не вокруг Земли: вокруг самолётного кресла.
Небо Стамбула, декабрь 2015. Фото автора.
АРАБСКИЙ ПЕГАС
Одно из самых сильных геопоэтических впечатлений в жизни. Джип, везший нас по пустынному городку к отелю, остановился на перекрёстке.
Подняв глаза, мы с Амарсаной Улзытуевым увидели крылатого коня, непонятно откуда залетевшего на край Сахары! И поняли, что это знак.
Таузар, август 2015. Фото автора.
БУРЯ В СТАКАНЕ ПЕСКА
После щелчка фотокамеры мы с Амарсаной люто заспорили, поскольку погонщик верблюдов мог направить наш потешный караван налево, к загадочно черневшему на горизонте скелету пальмы, как предлагал я, а мог повести и прямиком от оазиса, как предлагал друг-романтик –
чтобы мы смогли забраться как можно дальше в дюны за оплаченный нами час туристического сервиса.
Окраина Сахары, южный Тунис, август 2015. Фото Муамара Джебби.
ПЛОХО СПРЯТАЛСЯ ДРАКОН
Высокий песчаный вал с ершистым гребнем выглядел сверху, как схрон бесконечно коварного и длинного змея. Плетень из пальмовых листьев защищает финиковые плантации от нашествия дюн и просто от суховея;
с обеих сторон его подпирает песок, усиливая эффект мембраны…
И пылинки не пропустит из пустыни в пустыню демон Максвелла!
Окрестности Дуза, Тунис, август 2015. Фото автора.
НЕЧЕЛОВЕКОМЕРНОСТЬ БОГА
Представление о Боге как субъекте космических масштабов возникло, возможно, вместе с первыми пробами географических или, поначалу, топографических карт. «Эффект обратной эмпатии» в предельном виде.
Набрасывая на песке план-схему действий на грядущей охоте или битве, древний человек смотрел на воображаемую перед собой территорию глазами какого-то огромного существа, которое способно, во-первых, охватить взглядом с неба (и даже прутиком) невероятные пространства, а во-вторых, хотя бы частично предвидеть будущие события.
Слабо совместимый с самоощущением человека, этот образ отчуждался и присваивался Богу. Или, в другой системе представлений, Богом.
Небо южного Туниса, август 2015. Фото автора.
Я ДУМАЛ, СМЕРЧЕМ ЗДЕСЬ ПРОНЁССЯ САТАНА,
А ЭТО ПРОСТО БЫЛ ТОВАРИЩ ВРЕМЯ
Отчего нас так притягивают руины? Мне кажется, скрытый мотив этого интереса — надежда на загробную жизнь, которую преподаёт нам зрелище формально обезображенных и лишившихся своих функций, однако не потерявших своего содержания архитектурных произведений.
Смерть тела ещё не означает смерти души, — считываем мы.
Смысл покидает предметы последним.
Церковь Николая Чудотворца (1695), гора Пыскор, Северный Урал, май 2015. Фото автора.
АНТРОПОЛОГИЯ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ
Повезло с кадром. В споре на конференции «Человек в ландшафте» два главных географа-теоретика и практика России наглядно демонстрируют, каждый в своём концептуальном образе, диаметральные взгляды на антропологию путешествий. Обманчиво степенный, даже статуарный
(в походах они оба подвижны, как ртуть) Владимир Каганский считает
Путешествие элитарной, аристократической человеческой практикой, отказывая сфере массового туризма в путешественном потенциале.
Путешествие — напряжённый интеллектуальный и духовный процесс, доступный далеко не каждому. Это инициация, преображение личности.
Его учитель и друг Борис Родоман придерживается демократической, эгалитарной точки зрения. Любая незначительная поездка может стать
