Рис. 114. Гипотетическая реконструкция усть-ижорской церкви
По переписи 1733 г. священником в церкви служил Алексей Козьмин в возрасте 34 лет, который жил здесь с женой Екатериной Прокофьевной и четырьмя детьми: Алексеем, Сергеем, Авдотьей и Марфой. В церкви также служили дьячок Василий Петров и пономарь Петр Сазонов. При ней была просвирня, которой заведовала Акулина Трофимова.
В селе «Устье реки Ижоры» было 30 дворов крестьянских и два бобыльских. При этом размещались они неравномерно. На одной стороне, вероятно, левой, их было 25, а на правой, где ранее была усадьба, – всего 7. Общее количество населения составляло 193 человека, включая 108 мужчин и 85 женщин. При этом в описи упоминается еще одна деревня – Новая слобода, располагавшаяся, вероятно, на восточной окраине села, вдоль Шлиссельбургского тракта. В 1733 г. в 11 деревнях, входивших ранее в меншиковское поместье на Ижоре и объединенных в село Усть-Ижору, было 153 двора, а в них 986 душ русских и латышских крестьян, из которых 530 были женского и 454 мужского пола [РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Д. 80а. Л. 77-77об].
По указу Анны Иоанновны от 12 мая 1732 г. Ижорская мыза с деревнями была передана из дворцового ведомства в Садовую контору для содержания имеющихся при Санкт-Петербурге садов [РГИА. Ф. 470. Д. 235. Л. 92]. По этому поводу в Усть-Ижоре была произведена полная опись имущества. Заброшенный дворец «бывшего Меньшикова деревянного портамента с двумя малыми шпицами ветх» и нуждается в починке, говорилось в ней. Следующий осмотр здания был проведен 10 лет спустя, в сентябре 1742 г. подмастерьем плотницкого дела Иваном Лукиным, работавшим под руководством известного голландского инженера на русской службе Германа Ван Болеса. По его результатам дворец предполагалось полностью разобрать и заменить нижние венцы от 3 до 5 в разных частях сруба. В документах упоминаются некоторые подробности устройства строения: стены были обиты выбеленным холстом или шпалерами, кровля была покрыта гонтом, обогрев осуществлялся кирпичными печами.
Однако, при дальнейшем рассмотрении состояния церкви в марте-сентябре 1743 г., архитектором Слядневым было сделано заключение о невозможности «малым коштом» починить дворец в его прежнем виде, поэтому принято решение перебрать остатки дворца и построить из разобранных материалов новое здание по одному из двух предложенных проектов – «длинной 8 сажень, а вышиною и шириною по пропорции». «Приказали при оном селе Ижоре вместо объявленного ветхого дому построить вновь деревянное строение по учиненному архитектором Слядневым опробованном в канцелярии от строений оному чертежу…, а то строение производить титулярному советнику Агафону Глазатову…». На строительство предполагалось выделить 200 рублей, с учетом стоимости материалов. Караул должны были осуществлять, как и прежде, ижорские крестьяне. В 1744 г. дворец был перестроен, видимо, с полной разборкой, и его облик значительно изменился [РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Д. 235. Л. 92–94]. Это подтверждается и в описаниях современников: «… по многих летах обветшал, сломан, а на том месте ныне, в 1744 г. построен новый» [Богданов 1997, с. 228].
Однако обновленное строение просуществовало недолго, вероятно, потому, что необходимость в нем к тому времени отпала. Елизавета Петровна, в отличие от отца, не посещала Шлиссельбург и имела сходный по размерам деревянный дворец поблизости – в Рыбацком селении, куда она, по преданию, ездила на охоту. В 1752 г. усть-ижорский дворец разобрали, а материалы перевезли в Петербург, где использовали для нового строительства на Песках. Об этом сообщалось следующее: «В новопереведенных слободах служителей от городового строения, что переведены из Синявина батальона к Невскому монастырю, деревянная церковь построена из хором Ея императорского Величества, которыя стояли на Ижоре при устье реки, во имя Рождества Христова» [Титов 1903, с. 44].
Известно, что в этих местах первую деревянную церковь построили еще в 1730-х гг. В 1748 г. Канцелярия от строений обратилась с ходатайством отвести пустопорожнее место за Литовским каналом, в «Песках», под слободу, а в 1752 г. последовало его высочайшее утверждение. Тогда же в начале 6-й линии поставили новую деревянную пятиглавую церковь, сделанную из материалов разобранного усть-ижорского дворца. 11 марта 1753 г. ее торжественно освятили во имя Рождества Христова. По имени этого храма вся прилегающая часть города получила название Рождественской [Сорокин и соавт. 2009].
На окраине новой столицы
Петр I заботился о надежных коммуникациях между центром страны и новой столицей. А учитывая то, что основные перевозки велись по традиционному водному пути, проходившему по Волхову, Ладоге и Неве, требовалость обеспечивать их безопасность, надежность и эффективность. Они не должны были зависеть от природных условий. В указе Петра I от 18 ноября 1718 г. говорилось: «Какой великий убыток на вся годы чинится на Ладожском озере от худых судов, и что одним сим летом с тысячу судов пропало…». Это были, конечно, не большие парусные корабли, а преимущественно плоскодонные неповоротливые барки, на которых в Петербург доставлялись продовольствие, строительные материалы и другая продукция из Приладожья и центральных губерний страны. Экономические потери были ощутимы. Поэтому в 1719 г. начали строительство Ладожского канала от Волхова до Невы вдоль южного берега озера, протяженностью 111 км, и глубиной в сажень (2,1 м). Предпринимались действия по развитию судостроения и улучшению судоходства на внутренних путях. Отсюда и указы Петра I, требовавшие строительства более надежных, «новоманерных», судов на основе западноевропейских аналогов и запрет на строительство традиционных, «староманерных» [Сорокин 1997а, с. 46]. Были начаты и
