Пожалуй, самая главная сложность в борьбе с раком – это то, что раковые клетки представляют собой наши собственные клетки, которые изменились. В 1989 году Гарольд Вармус получил Нобелевскую премию за новаторскую работу, посвященную происхождению ретровирусных онкогенов. В своей торжественной речи он описал борьбу, которую вынуждены вести исследователи: «Осуществив рискованное предприятие, мы только увидели нашего монстра вблизи и по-новому описали его масштабы, его жуткий облик. Мы поняли, что рак – это наше прошлое „я“, только в искаженном виде».
Еще ранее исследователь Уильям Уоглом писал, насколько сложно найти лечение, которое влияло бы только на раковые клетки, не затрагивая клетки, нормально функционирующие. Он говорил, что это почти так же трудно, как «найти агент[26], которое растворит левое ухо, а правое ухо оставит невредимым». По этой причине многие из наиболее эффективных видов лечения рака, развившиеся с 1950-х годов, были глубоко токсичными. Они были изначально нацелены на одну ключевую особенность раковых клеток – их быстрое и бесконтрольное распространение. Но, конечно, другим клеткам тоже нужно делиться и расти, а любой агент, направленный на главную способность рака, оказывает глубокое и вредоносное влияние и на нормально работающие клетки. Схемы химиотерапии обычно представляют собой комбинацию нескольких агентов, нацеленных на деление клеток. При этом, в своей попытке разрушить раковые клетки, они могут быть очень тяжелыми для всего организма, могут наносить ему огромный ущерб. Вещества, которые используются в химиотерапии, токсичны. В крайних случаях пациентов, по сути, сознательно отравляют до полусмерти, чтобы уничтожить злокачественную болезнь.
Недавно был открыт ряд новых специфичных противораковых агентов, которые концентрируются на других способностях раковых клеток, в первую очередь стоит отметить разрушение сигнальных путей и нацеленность на онкогены. Найти правильное лечение бывает невероятно трудно и, как правило, оно оказывается очень специфичным, зачастую может влиять лишь на маленькую подгруппу определенного типа болезни. Работа идет медленно, тяжело и стоит дорого, но, возможно, в будущем благодаря ей можно будет справляться со многими распространенными видами рака – держать их под контролем, что позволит пациентам вести нормальную жизнь. Но надо проявлять осторожность: в сфере лечения рака уже было много фальшивых прорывов.
ПричиныСложность рака не исчерпывается тем, как трудно его разрушить. Нам неизвестна какая-то одна причина, по которой возникают мутации, формирующие рак. Считается, что свое начало он берет с единственной перемены в единственной клетке, но, похоже, эта мутация может быть обусловлена множеством разных факторов. Свою роль может играть влияние окружающей среды, влияние табачного дыма, ионизирующего излучения, солнечного света, асбестовая пыль – известно, что все эти факторы увеличивают риск. Есть и несколько известных вирусных методов передачи, таких как ВПЧ, генетические факторы и целый ряд причин, связанных с образом жизни, которые увеличивают риск развития рака.
Питание тоже, как известно, имеет значение. Существует сильная корреляция между многими областями здоровья, связанными с питанием, и риском развития рака. Возьмем хотя бы увеличение риска колоректального рака из-за потребления обработанного мяса, о котором мы уже говорили.
Однако важно помнить, что рак зачастую может возникать в результате мутаций, которые кажутся спонтанными. На протяжении всей жизни в нашем организме происходят миллиарды событий, связанных с ростом клеток, но стоит одной из них сбиться с пути, как она может разрушить нам жизнь. Существуют способы увеличить или снизить риск, но от рака никто из нас не застрахован. Это результат одной-единственной перемены, это случайное событие, а не длительная деградация организма и не прямое следствие определенного выбора, который мы делаем в жизни.
Риск развития рака – это как риск несчастного случая. Мы можем избегать рискованных ситуаций, но не можем перехитрить случай. Рак – это неизбежная опасность, встроенная в нашу жизнь, пожалуй, самый главный фактор риска, который вышел на первый план из-за тенденции к увеличению продолжительности жизни. Он освобождает нас от большинства других потенциальных причин нашей смерти. Если у кого-то развилась эта ужасная болезнь, в любой из великого множества своих форм, последнее, что надо делать, – это обвинять человека, который с ней столкнулся. Люди, страдающие от рака, – жертвы жестокой судьбы, и мы должны только быть благодарными, что в наш век у них больше шансов на борьбу, чем в какое бы то ни было другое время в истории.
Соблазн универсального леченияУспехи в борьбе с раком – огромное увеличение показателей выживаемости и эффективные долгосрочные результаты лечения – во многом обусловлены пониманием того, что рак – это не одна болезнь. Он невероятно сложен, и каждый случай требует индивидуального подхода, целого комплекса различных инструментов, доступных современным онкологам. Зачастую лечение оказывается суровым и долгим, требует сил, храбрости, доверия и решимости.
Для каждого, кто узнает свой диагноз, начинается трудная борьба. Неудивительно, что люди готовы ухватиться за любую соломинку, которая, как им кажется, может вытащить их из пугающего водоворота.
Мы уже говорили про щелочную диету и непонимание природы антиоксидантов, но это далеко не все. Мифов, объединяющих диеты и рак, великое множество. Один из самых главных – то, что существует одно лечение или одна причина для всех форм болезни. Это общее место для разных областей псевдонауки, но наиболее опасным такое заблуждение становится, когда дело касается рака: уж очень подобный соблазнительный взгляд противоречит научному пониманию вопроса. Многие диетические протоколы на протяжении долгих лет обещают универсальное лечение. Зачастую корни таких обещаний уходят в те времена, когда казалось, что это лечение и правда вот-вот появится.
Терапия ГерзонаУроженец Германии доктор Макс Герзон развивал свой метод лечения от рака в период с 1920-х по 1950-е годы. Он основывался на мнимой очистке организма от токсинов с помощью специально созданной диеты и нелепой веры в силу кофейной клизмы. Герзон верил, что болезнь – это результат
