Глава 8. Покинутая в ночи (коммандер Драккен)
Драккен ощутил, как неведомая сила затягивает его в мир сна.
Маяк засветился ярче обычного и понес его через весь корабль, сквозь обшивку судна прямиком в черную пустоту космоса. Драккен пылающим метеором пролетел сквозь вакуум и рухнул на землю другого мира. Дымкой поднялся со дна кратера, возвел мысленный барьер вокруг своего разума. Маяк пульсировал.
«Где это я?» – подумал Драккен.
Кругом, насколько хватало глаз, простиралась опаленная пустыня. Солнце черной жемчужиной поблескивало в зените. Края мира расплывались, словно он еще не до конца оформился, но при этом продолжал шириться, обретая четкость и новые детали. Вот посреди пустыни выросла гора с неровными склонами и уперлась пиком в обсидиановое небо. Что-то новенькое… Этот мир явно создавали носители – силой объединенных Маяками сознаний. Тут и сходились их умы, как на призрачном перекрестке. Мир стал видимым воплощением их нейронной связи.
Драккен не сразу сообразил, почему его сюда затянуло, но вот наконец почувствовал, ощущая это в каждой пульсации устройства на запястье: «Они реактивировали Маяки». Когда прочие носители укрылись в Первом ковчеге, их связь с Драккеном – к немалой злости последнего – прервалась. Потом еще и Ной вскрыл его маскировку, так что пришлось на ходу менять тщательно выстроенные планы.
Однако теперь все по-прежнему.
Драккен всем своим естеством ощущал силу восстановленной связи. Используя Маяк, поискал девчонку. Он знал, она где-то здесь, в мире сна, – лишь ей было под силу призвать его на этот перекресток. Ее связь с Маяком была мощнее, чем у остальных носителей – Аэро и Ищуньи, – вместе взятых.
«Майра… Майра… Майра…»
В поисках девчонки Драккен мысленно прощупывал мир снов… Ага, вот и ответ. Зловещим дымным облаком он понесся над черной пустыней – навстречу сигналу. Взлетел на горный склон и там увидел вмурованную в каменную толщу огромную золотистую дверь отмеченную символом Уробороса. Налетев на нее, Драккен отскочил, будто отброшенный древним заклятием.
«Девчонка воздвигла защиту от меня?!» – мысленно поразился он.
Драккен ощутил, как внутри вздымается жаркая волна ярости. Он вскроет эту дверь, найдет, как за нее проникнуть. При мысли о том, как он поживится энергией девчонки, у него даже потекли слюни. С тех пор как он последний раз входил в ее разум, прошло немало дней. Драккен собрал в сгусток всю свою мощь, привлек энергию из Маяка, от своего народа, от их горячих сердец и от корабля, от ядра реактора. Собрал все воедино и ударил.
Из Маяка вырвалось изумрудное пламя.
Чудовищный жар расплавил дверь: металл потек по склону золотистыми ручейками. В горе обнаружилась кабина лифта, а внутри – сжавшийся, дрожащий человечек.
– Меня бросили… – всхлипнула Майра. Слезы душили ее, она дрожала всем телом. Маяк у нее на руке мерцал неровным светом. – У нас был план… но Аэро и Ищунья сдались. Бежали из Первого ковчега через потайной ход. Ищунье плевать на других… а Аэро любит Рен больше, чем меня…
– Чего ты хотела, носитель? – глумливо рассмеялся Драккен. – Друзья снова бросили тебя, как и тогда – после Суда. Все тебя бросают.
Маяк позволял свободно рыться в ее мыслях, извлекая на свет худшие воспоминания. Он заставил Майру заново пережить момент, когда ее арестовали, вывели прямо с урока в школе и бросили в Тень, а еще – испытать боль от разлуки с друзьями, когда те избегали ее в коридорах колонии. Драккен наслаждался, используя память Майры против нее самой. Лакомился ее страданиями.
– Я же думала… что Аэро любит меня…
– Никто тебя не любит, носитель, – ощерился Драккен, опускаясь на нее, опутывая призрачными щупальцами. Майра закричала и тщетно попыталась отбиться. Она была слаба, ее бросили, да и Маяком она тоже не научилась владеть. Драккен чувствовал вкус ее страха и горя, пил их вместе с жизненной силой. Забавлялся, выискивая в уме Майры самые сокровенные мысли. Он, словно на экране, увидел ее воспоминания:
Вот девчонка просыпается от глубокого сна, идет по темному коридору. Заходит в комнату Аэро – пусто, затем к Ищунье – там тоже никого. Сломя голову несется по переходам, ищет друзей и натыкается на потайную дверь в заброшенной пещере, а за ней – пустой лифт. Внутри записка:
Майра!
Ищунья пропала. Сбежала посреди ночи через потайную дверь. Мне очень жаль… но и мне нужно уходить.
Я постоянно думаю о Рен, и эти мысли сводят с ума. Надеюсь, когда-нибудь ты найдешь в себе силы простить меня.
Аэро
Драккен снова расхохотался. Значит, девчонка – единственный носитель, оставшийся в Первом ковчеге. Ной – компьютер, а профессор Дивинус – лишь проекция. Теперь проникнуть в их убежище и забрать секрет оружия Конца будет совсем легко.
Осталось прийти и потребовать своего.
Часть вторая. Военная хитрость
Он непроницаем, как мрак; его движение как удар грома.
Сунь-цзы. «Искусство войны»[4]Глава 9. Последний носитель (Майра Джексон)
Проснувшись с криком, Майра уже знала: друзья ушли.
Ищунья и Аэро.
«Они оба ушли», – подумала она.
Ей даже не надо было проверять соседние комнаты, чтобы убедиться в этой горькой правде. Майра все ощутила физически – как если бы ей отняли руку или ногу. Она села на кровати, позволяя шелковистому одеялу соскользнуть с худеньких плеч.
Бледная, она дрожала. Подняла правую руку: Маяк слабенько пульсировал. Устройство, как и саму Майру, лишили энергии. Майра вновь задрожала, вспомнив, что ей довелось пережить во сне. Вновь пришел Темный и принялся сосать из нее жизненные силы, заодно вороша мысли, самые сокровенные тайны, упиваясь ее горечью от потери друзей.
Других носителей.
«Я последняя осталась в Первом ковчеге».
Это убежище, построенное для того, чтобы сохранить знания, культуру и технологии, напоминало теперь могилу. А в это время к Земле несся Четвертый ковчег с ужасающим арсеналом на борту, и его командующий намеревался снести дверь хранилища.
Надежды не было.
Глава 10. Срочная подготовка (Орден оружейников)
Суставы старейшины чуть слышно поскрипывали.
Шурша полами багряной мантии, он шел через Кузню. На ходу отключал золотистые механизмы и гасил потолочное освещение. Вот он взглянул на новенькие, недавно выкованные фальшионы, висевшие посреди цеха, прямо в воздухе. Полностью заряженные клинки мерцали – мастер насчитал семь. Их изготовили за последние сутки.
Старейшина всегда гордился трудами Ордена, но сейчас не мог сдержать отвращения: на пороге войны пришлось ускорить темпы; командование совершенно не думало о последствиях – да и о том, что столкновения в принципе можно избежать, если выбрать верную стратегию. Это нарушало основные принципы – те самые, благодаря которым Второй ковчег и пережил тысячелетний исход в безжизненных глубинах космоса.
«Вот только я ничего поделать не могу, – напомнил себе старый мастер. – Верховного командующего Виника не переубедить. Он упрям, горделив и безрассуден, ни капли не изменился со времен Агогэ. Не видит, насколько ошибочен его путь,
