Спустя несколько секунд люк в борту капсулы открылся, и наружу с глуповатой ухмылкой на губах вылез Возиус. Сразу за ним, чуть прихрамывая, – Калеб. Вместе они двинулись через двор, все еще накрытый белым одеялом снега – который, впрочем, местами подтаял, – к древнему зданию библиотеки. Изо рта друзей вырывался пар. Картинка сменилась изображением с камеры внутри библиотеки: дверь Первого ковчега открылась.
Наружу из лифта вылетела Майра и бросилась через мраморный вестибюль к выходу – Ной постоянно переключался с камеры на камеру, чтобы уследить за ней. Вот она выбежала на ослепительный солнечный свет. Увидев Возиуса, Майра расплакалась, кинулась к братишке и крепко обняла его. Ее чувства передались Аэро, даже слезы на глаза навернулись.
Он услышал в голове ее голос: «Спасибо, спасибо, спасибо…» Это было даже не послание, скорее просто благодарная мысль, которая повторялась без конца.
– Воз, да ты никак выше стал! – заметила Майра.
Картинно застонав, она отпустила Возиуса и чуть ли не смущенно подошла к Калебу. Из-за хромоты тот немного отстал. При виде его увечий Майра болезненно поморщилась и скривилась еще сильнее, увидев рубцы на шее.
– Эй, да не рассыплюсь я, – подмигнул Калеб и тут же порывисто сгреб в объятия Майру, которая по сравнению с ним казалась совсем миниатюрной.
Аэро ощутил некое новое чувство… совсем не приятное. Откашлявшись, он попросил:
– Благодарю, Ной, хватит.
– Хорошо. Конец трансляции.
Мониторы погасли.
Прошло некоторое время, прежде чем Аэро сумел побороть овладевшие им чувства. Ему нравились новые невероятные ощущения, нравилось испытывать разнообразные эмоции, но он еще не привык, что они могут причинять боль – как удар кинжалом в сердце.
Рен поднялась из-за пульта и подошла к иллюминатору. Посмотрела на медленно вращающуюся планету.
– Земля теперь выглядит иначе, да?
– Да, – согласился Аэро. – Только…
– Осесть на ней пока не тянет, – подсказала Рен. Они с Аэро оба испытывали одно и то же чувство: разрывались между кораблем – местом, которое дало им жизнь и взрастило, – и будущим домом на Земле. – Сэр, вы готовы обратиться к солдатам? – спросила наконец Рен. – Не стоит затягивать. Отсутствие лидера порождает смуту. Надо пользоваться моментом и утвердить вашу власть, иначе армия взбунтуется.
Аэро обернулся и отсалютовал ей:
– Да, майор Джордан. Окажете мне честь?
– Майор, значит? – Рен насмешливо посмотрела на него.
Прочие офицеры и солдаты могли бы счесть это несоблюдением субординации, однако Рен с Аэро по-прежнему оставались на мостике вдвоем. Они через многое прошли вместе, многое пережили, и подобную фамильярность так просто было не искоренить.
– Верно, тут надо многое поменять. Освободилось несколько высоких постов. Если не одобряешь мой выбор, я приму к сведению твой мудрый совет…
Рен подняла руку, прося слова:
– Я принимаю повышение, сэр, – сказала она и отдала честь.
Затем прошла за старый пульт Дойла и вбила несколько команд.
– Верховный командующий Райт, корабль в вашем распоряжении. Можете обращаться к армии.
Аэро расправил плечи, прекрасно понимая, что его сейчас увидит и услышит в своей казарме каждый солдат. Предстояло рассказать о Винике, сообщить новые данные о Четвертом ковчеге и – самое главное – подготовить людей к высадке на Землю и предстоящей битве.
Глава 40. Эвакуация (Ищунья)
– Готова? – спросил Ползун, подскакивая к Ищунье. В руке он сжимал полоску металла, испещренную дырочками, – грубое подобие солнцезащитных очков. – Все собрались в городе.
В тронном зале было пусто, если не считать разбросанных по полу косточек крыслов. Ищунья окинула взглядом обсидиановый престол, каменный алтарь и сводчатые окна, уходящие ввысь подпорки свода… Да, это место умерло, но покидать его все же было нелегко, ведь, даже лишившись энергии, колония свою роль исполнила. Дала приют на тысячелетие исхода, бо́льшая часть которого прошла в кромешной тьме.
Ищунья отвернулась.
– Пора.
– Ищунья… почему грустишь? – спросил Ползун. Он коснулся руки Ищуньи, и по коже у нее побежали мурашки. Для хила Ползун был довольно крупным: регулярно и сытно питаясь крыслами, жуклами и клубнями, он поправился и окреп, в пульсирующем свете Маяка его рыжеватая шерстка красиво лоснилась. Он первым примкнул к Ищунье, а пока они готовились покинуть Седьмой ковчег, еще сильнее сблизился с ней.
Ищунья не знала, как относится к Ползуну. Вряд ли то была любовь, о которой толковал Ной: ее ведь не тянуло на безумные поступки, – хотя ощущение было приятным. Пожалуй, Ползун ей нравился. Да, наверное, так. Хотя мурашки намекали на нечто большее.
– Дом… мы дом бросаем, – прорычала она в ответ, привалившись к Ползуну. Он принялся утешать ее, нежно поглаживая по плечу.
– Ты же сама говорила: это не наш родной дом.
– Светлый Край?
Ползун кивнул:
– Вот где теперь дом.
Ищунья снова, последний раз оглядела тронный зал. Воспоминания каскадом пронеслись в голове, но теперь они казались далекими и туманными. С тех пор как она впервые покинула подземелья, ее жизнь сильно изменилась. Ползун был прав, и Ищунья понимала это всем своим естеством.
«Пора уходить», – подумала она, а вслух сказала:
– Идем. Уходим отсюда.
Они помчались прочь из замка. Ползун бежал впереди и вывел Ищунью сначала в большой вестибюль, а затем и на мостовые Агартхи. Последние несколько дней обитатели подземной колонии готовились покинуть пещеры и выйти в Светлый Край. Все шло гладко после того, как Корнерой сдался и хилы сплотились вокруг Ищуньи.
Рубака собрала примерно сотню силов – тех, что выжили и ютились в тоннелях. Ищунья впустила их в замок и велела хилам делиться едой с оголодавшими изгнанными собратьями. Стала брать их с собой на охоту: учила самостоятельно добывать пропитание. Ползун настаивал, чтобы она заняла трон Корнероя, но Ищунья отказалась: предпочитала спать на полу со стаей. Она презирала ловушки комфорта и, став вожаком, привычек не изменила.
Хилы и силы собрали в замке все кусочки металла, из которых потом смастерили себе маски для защиты от палящего шара в небе. Ищунья все им рассказала о Светлом Крае: как о чудесах, от которых дух захватывает, так и о мерзостях. Поведала о противном, жгучем и смердящем свете, хотя понимала, что словами всего ужаса не передать. Впрочем, скоро стае предстояло самой во всем убедиться.
Ищунья с Ползуном неслись улочками города, а громада замка позади постепенно уходила во тьму. Еще несколько изгибов и поворотов – и они оказались на центральной площади, у журчащего фонтана. При появлении Ищуньи силы и хилы принялись топать по земле.
– Ищунья, Сильнейшая из силов, – зарычали они.
Все обзавелись масками: кто-то сжимал их в руках, прочие нацепили на глаза. Некоторые несли набитые тушками крыслов рюкзаки, а кое-кто обвязался рваньем – для защиты от холода. Многие прихватили костяные копья, которые повесили за спины на кожаных ремнях. Набралось восемь сотен хилов и силов – столько всего пережило исход.
Ищунья вскинула руку, прося
