Даника удовлетворенно улыбнулась. Четвертый ковчег – угроза серьезная, но и у Второго есть своя армия тренированных солдат. Так просто они не сдадутся.
– Продолжайте, капитан, – сказала Даника. – Да не оставит ваших солдат боевой дух.
Отделение Тэйбор двинулось дальше. Постепенно шаги солдат смокли в изгибах коридоров на пути к симуляторам. Даника проводила их гордым взглядом – приятно было смотреть на военных, беспрекословно исполняющих приказы и обязанности. «Не то что дезертиры», – подумала она с ненавистью. Смутьянов Да-ника презирала всегда, еще со времен учебы. В голове всплыло воспоминание – неясное, смутное, как о любом событии, о котором совсем не хочется вспоминать.
Лиллиан.
Это имя вспомнилось само, помимо воли. Лил-лиан приходилась Данике биологической сестрой, но девочки общались только в школе. Лиллиан была на год младше Даники, а на четвертый год в Агогэ опозорилась, попавшись на жульничестве. Позднее Даника узнала, что сестренка не успевала по математике и ей назначили испытательный срок. Отчаявшись, Лил-лиан проникла в секретную базу данных инструкторов, чтобы узнать ответы на тесты. Взлом обнаружили и отследили.
В наказание Лиллиан изгнали из колонии: посадили в спасательную капсулу и выбросили в космос. Запасов воздуха и пайков хватило бы самое большее на несколько недель, но какой конец постиг сестру, Даника не знала. Знала только, что та наверняка мертва. Вблизи не было пригодных для жизни планет, а космос – это ведь даже не место. Он – пустота, бездна.
Лиллиан Ротман…
– Даника, спаси! Не дай изгнать меня! – жалобно кричала сестренка, когда ее тащили к ангару. К родственнице она обратилась не по фамилии, как требовал протокол, а по имени, и это лишь укрепило решимость Даники. Ее сестра была слаба, уязвима. Солдаты вроде нее угрожали их обществу, традиции и выживанию.
Она должна была умереть.
С каменным лицом Даника вместе с одноклассниками смотрела, как сестренку запихивают в капсулу и запирают. Лиллиан колотила в задраенный люк кулачками, и Даника видела на мониторах, как она борется, однако герметичная обшивка не пропускала звуков.
– Продолжайте, майор Дойл, – приказал Верховный командующий Бриллштейн.
Данике на миг – лишь на краткий миг – показалось, что на его лице промелькнула тень боли.
Дойл нажал комбинацию кнопок на ручном пульте, и капсулу выбросило в космос. На мониторах Даника видела, как та становится все меньше и меньше – крохотная искорка на фоне черноты, – и испытывала облегчение. Ее биологическая родственница оказалась эмоционально нестабильной, но что еще хуже – она стала пятном на генетической репутации самой Даники. Опорочила их фамилию. «Поделом ей», – думала Даника.
Дезертиры заслуживали участи не лучше. Она вспомнила распоряжения Виника: «Наделяю вас полномочиями применять любые необходимые средства». Даника свой долг исполнит, докажет, что Лиллиан была аномалией в ее роду.
– Майор Ротман? – напомнил о себе капитан Малик. – Мы не ошиблись коридором?
Даника вернулась к реальности. Оказалось, она стоит у спасательных капсул в ангаре, у длинного ряда корабликов в нишах. Должно быть, она не туда свернула: надо было направо, а она пошла влево. Звездное пекло, да что это с ней?
Малик и солдат из Лазарета выжидающе смотрели на Данику. На их лицах она отчетливо видела сомнение.
– Все верно, капитан Малик. – Она отступила назад. – Я только решила тут кое-что проверить. Солдаты, на гауптвахту – сюда. За мной.
Развернувшись, Даника пошла в обратную сторону. По пути она старалась задавить воспоминания о Лил-лиан, делая вид, что не чувствует терзающих ее чувств.
* * *Несколько напряженных минут спустя Даника остановилась у двери гауптвахты. На страже стояли пятеро вооруженных солдат с фальшионами наготове.
– Майор Ротман. – Они отдали честь и жестом пригласили внутрь.
Створки двери разошлись, и Даника Ротман оказались лицом к лицу с Рен Джордан. Лицо дезертирки исказила гримаса ненависти. Она спрятала за спину маленького мальчика и сделала жест оружейнику – тот загородил собой раненого юношу. «Калеб Сиболд из Тринадцатого ковчега», – вспомнила Даника. Грудь и живот юноши стягивали повязки. Глубокие раны понемногу заживали, превращаясь в рубцы – от них точно останутся шрамы. Видимо, над ним поработали людоеды из Седьмого ковчега.
– Майор Ротман, – сердито сверкая глазами, обратился к ней оружейник, – я отправился в путь по прямому распоряжению моих названых братьев и сестер. На нас ваши полномочия не распространяются…
– Молчать, брат, – отрезала Даника, хватаясь за рукоять фальшиона. – Вы дезертир, как и остальные. Ваш драгоценный Орден больше вас не защитит. Вы все теперь во власти Верховного командующего Виника.
Мальчишка, присев, смотрел на нее из-за ног Рен. Взгляд его остановился на фальшионе, но в нем не было страха – скорее любопытство. Тут вперед выступил Калеб.
– Майор Ротман, я требую немедленно отпустить нас, – высокомерно произнес он. – Мой отец заседает в Синоде Тринадцатого ковчега. Вы не имеете права держать нас в плену. Моя колония умирает, и мы должны как можно скорее спасти ее обитателей.
Рен поморщилась:
– Побереги дыхание, Сиболд. У майора Ротман нет сердца – только кусок льда. Мозгов, кстати, тоже нет. Сама она думать не умеет, тупо следуя приказам Виника.
Испытывать эмоции Данике не полагалось, однако в груди у нее полыхнул огонь ярости. Она ведь и правда следует приказам, как учили, а Рен за свою дерзость заплатит. У Даники есть все необходимые полномочия. Она взяла с подноса шприц, игла блеснула в свете потолочных панелей.
На лице у Рен отразился страх. Она знала, чем заправлен шприц, – это была вытяжка из яда давно вымершего насекомого Paraponera clavata, муравьяпули. Никто на древней Земле не жалил больнее. Яд действовал моментально и вызывал лютую боль, ее волны прокатывались по телу, стихая, чтобы затем вновь накрыть жертву. Ни сердце, ни легкие он не задевал, а потому смертельным не был, но в том-то и соль. Врачи на борту колонии усилили эффект, заодно добавив приличную дозу сыворотки правды. Такой укол кого угодно разговорит.
Рен прикусила задрожавшую было верхнюю губу.
– Майор Ротман, вам придется обработать меня первой, – сказала она, жестом веля мальчишке спрятаться под койку. Тот метнулся в укрытие и стал следить за происходящим уже оттуда.
– Как скажешь, дезертир, – ответила Даника и сделала жест Малику, чтобы тот прижал Рен к койке. – Поболтаем-ка немного о Четвертом ковчеге.
Она нажала кнопку и обернулась к Рен. Толстая дверь гауптвахты закрылась, но крики Рен все равно прорвались наружу.
Глава 6. Тупик (Майра Джексон)
– Всего каких-то шесть недель? – переспросила Майра. – Вы уверены, профессор?
От страха во рту появился горьковатый привкус. Над столом замелькали образы из сообщения Драккена: вооруженные солдаты в одинаковой форме и готовые к пуску ядерные боеголовки. По всей комнате управления жужжали и гудели компьютеры.
– Я проанализировал их скорость и траекторию, – сказал Дивинус, когда опять появилось изображение корабля. – На подходе к Земле они замедлят ход, но если только
