Я почти справилась. По крайней мере, с коридорами и лестницами – честно говоря, я плохо представляла, куда бегу, но вроде бы Анмирен сажал свой корабль где-то тут не очень далеко, что если там есть еще чей-то… вот вроде бы и тот коридор, по которому мы шли… и… нет. Нет! Ну как же так?!
Сердце мое упало, и я остановилась как вкопанная. Навстречу мне шел этот гад. Но как же это его «через неделю»? Или я настолько потеряла счет времени? Может быть, меня водили в лабораторию не каждый день? Может, я слишком долго валялась без сознания после этих их парализаторов? Или же что-то пошло не так, и его вызвали раньше? О боже, какая насмешка!
И ведь что дальше, что обратно бежать бесполезно – в присутствии киару – видимо, любого киару – техника перестает сходить с ума, вот и дверь за моей спиной захлопнулась и, кажется, открываться не планирует. Так что я, потеряв всякую волю к сопротивлению – да, слишком рано, вы правы, но что делать, если я оказалась слабаком? – просто стояла и ждала, пока он ко мне подойдет и отведет обратно в лабораторию. Впрочем, ему даже не придется делать это самому – вон уже идут мои конвоиры, их скафандры, очевидно, тоже начали слушаться…
Что было дальше я не знаю, потому что в попытке реабилитироваться перед заказчиком, а может, просто опасаясь новых неожиданностей, эти в скафандрах выстрелили в меня из парализатора, и я провалилась в уже привычную темноту.
Для меня прошло буквально несколько мгновений, и я так хорошо помнила события, предшествующие беспамятству, что открывать глаза не хотелось. Ведь что я там смогу увидеть? Опостылевшую белизну своей комнаты-тюрьмы? Лабораторию? Корабль Анмирена? Даже не знаю, что и выбрать, так все не заманчиво.
Не открывая глаз, почувствовала, что ко мне кто-то подошел, и когда он попытался взять меня на руки, изо всех сил ударила головой в лицо. Перед закрытыми глазами запестрели звездочки, а мой неизвестный противник зашипел, но меня не бросил. Повторять удар головой я была не готова, зато вот вцепиться в горло очень даже хотела. И вцепилась. Глаза, правда, пришлось открыть… и на секунду я зависла. Потому что на меня смотрел не Анмирен, на меня смотрел Айрдан, и не сказать, чтобы очень уж дружелюбно смотрел. И брови вон вопросительно-осуждающе приподнял…
Но я же видела Анмирена! А значит… значит, это он пытается меня обмануть, замаскировавшись под Айрдана. Ну конечно! От осознания такой огромной подлости я еще больше разозлилась и, стиснув шею негодяя с новой силой, вступила с ним в диалог.
– Ах ты гад! – прошипела я, и гад почему-то удивился. А может, мне показалось, потому что у него явно кончилось терпение, и он каким-то одним скользящим движением опустил меня на ноги, и руки мои со своей шеи снял и за моей спиной их зафиксировал. И все бы ничего, но так получилось, что мы прижимаемся друг к другу, и мое глупое тело, желая верить глазам, а не логическим выводам, отреагировало как на Айрдана. Или же это опять вирус разбушевался…
– Что?! – спросил тем временем вероломный гад. – Что случилось?!
– Ненавижу вас, – сообщила я, начиная всхлипывать. – Это подло!
– Мы же перешли на «ты», – как-то обреченно вздохнул он. – Как ты себя чувствуешь?
– Когда это? – недоверчиво прищурилась я. А все-таки ведь как похож… и голос похож…
– М-да, – вздохнул он. – Зря я поскромничал тогда. Надо было что-то другое просить, раз ты… раз вы все равно ничего не помните, Мария Романова. Как вы себя чувствуете?
– А… а… Айрдан? – спросила, чувствуя себя невероятно, просто фантастически глупо. Неужели и правда он?
– Лалира, – вконец обеспокоился синеглазый, взглянув куда-то в сторону. – Что с ней такое?!
Не знаю, какой диагноз поставила или еще только собиралась мне поставить инопланетянка, потому что я вдруг начала истерически смеяться. И эти чокнутые руане вместо того, чтобы посмеяться над недоразумением вместе со мной, вкололи мне какую-то штуку, от которой я сразу же заснула. Ах да, я же не успела им рассказать, что за ошибочка вышла…
– Сколько моих рисунков у тебя было? – спросила я едва проснулась и открыла глаза. И еле сдержалась, чтобы снова не наброситься, на этот раз с поцелуями. Он ведь шарахнется от меня наверняка!
– Семь листов, на одном два рисунка, – отозвался мой любимый синеглазый инопланетянин, даже почти без удивления. Я повернулась на бок и теперь мы лежали друг напротив друга, вроде бы и близко – сантиметров тридцать, но все же слишком далеко…
Я решила спросить еще.
– А сколько землянок у тебя было?
– А этого, Мария Романова, я тебе не говорил, – улыбается. – Как ты себя чувствуешь?
– Глупо, – честно призналась я. – И очень… глупо. Так сколько?
– Нет, этого я тебе не скажу, – не поддался на провокацию Айрдан.
– А инопланетянок?
– Нет.
– А как ты меня нашел?
– Это расскажу, – и так, зараза, улыбается и смотрит, что мне хочется не разговаривать, а трогать. Но я держусь.
– Когда? – Нет, все-таки не совсем держусь, протягиваю руку и легонько провожу пальцами по его губам. А дальше я вообще ни при чем – рука сама скользит ниже, вот ложится на грудь, гладит там, ползет чуть ниже – пресс проверить и позавидовать…
– Могу сейчас, – соглашается Айрдан и тоже протягивает руку, гладит меня по щеке. И – нахал! – рука, как и моя, скользит ниже.
– Ага, – честно стараюсь сохранить невозмутимый вид. Хотя, может, плюнуть уже на приличия и стеснительность? Свалю на вирус все потом… м-м-м!
Киару сдался первым – убрал мою руку, пока она не уползла еще ниже, и попытался вернуть разговор в вербальную плоскость. По крайней мере, он как-то судорожно вздохнул, зажмурился и полным страдания голосом начал:
– Мария…
– Да! – сказала я, рывком преодолевая эти несчастные тридцать сантиметров и прижимаясь к нему. – Да!
– Тебе надо поесть и в медкапсулу, – сделал еще одну попытку.
Я поразмыслила пару секунд. Есть не хотелось, а при мысли о медкапсуле у меня и вовсе начинался нервный тик. Я там и так уже практически прожила последние несколько дней, хватит с меня! Так что я просто поцеловала несговорчивого инопланетянина, и это как-то сразу устранило все противоречия – чем же стоит заняться прямо сейчас.
И уж не знаю, дело было в количестве
