Спрятать жмуриков в ближайшем лесу? Не вариант, найдут в два счета по следам. Притопить под мостом? Мелко, в солнечный день дно сверху видно как на ладони. Сбросить в реку ниже по течению? Уже получше, но в где-нибудь устье наверняка стоит деревушка, там и выловят. Тащить до моря? Кто его знает, какой тут берег, если пологий — только ноги зря собью. И не факт, что будет прок — после переноски тяжести в несколько этапов останется такая тропа, что месяц не зарастет.
Спустился в оборудованный бивак, плеснул в чашку самогона на пару пальцев, выпил, — тюрьма давно отучила от брезгливости, — похрустел огурцом.
— Можно персонально для вас соорудить плотик, — с особым цинизмом я обратился к лежащим в нескольких шагах покойникам, — да отправить с вещами по волнам, вниз по течению. Авось, попадется по пути подходящий глубокий омут. Придется серьезно поработать, но благодаря вашей товарищеской заботе, — я указал зажатой в руке колбасой в сторону топора, воткнутого в бревно у кострища, — подобная задача может быть решена уже сегодня к вечеру. Однако! — тут я поднял соленый огурец вверх как жезл, — не люблю тривиальные решения! Неужели в бандитских сериалах двадцать первого века не сыщется идеи получше? Например, поджечь тайгу? Разобрать рельсы, пустить поезд под откос? А что, неплохо, один герой захлебнулся, второго бревном пришибло. Есть еще вариант имитировать нападение инопланетян, пусть мотают срок вместо меня… в самом деле, не могли же вертухаи просто так взять, да и пришибить друг друга?! Или… эврика!!!
Уже побывавшего в реке чекиста-любителя я затащил обратно в воду, под руку подложил голыш наподобие того, что в кистене, только крупнее и тяжелее. Впрочем, каменюг и без того вокруг хватало. Поперек туловища приспособил винтовку, совсем "как было". Поверх композиции навалил вохровца с разбитой головой так, как будто он и утопил напарника, прямо перед тем, как пал от его вооруженной камнем руки. По карманам шарить не стал, противно, но в одном не удержался — снял часы. Настоящий Павелъ Буре с удобным кожаным браслетом-футляром для наручного ношения, подарочные, с тиснением на задней крышке от 1910 года "За отличную стрельбу из пулемета".
Трофейные припасы для сохранения правдоподобия пришлось раздраконить не более чем на половину. Взял пару полукилограммовых[154] банок "Петропавловские консервы. Мясо тушеное. 1916", если не отравились вертухаи, сгодится и мне. К ним — пакет макарон, пшенки, чай, пару вареных яиц, круг колбасы, почти все сало и две булки хлеба. Из предметов материальной культуры раннего социализма самой ценной находкой оказался бинокль в видавшем виды кожаном кейсе. Кроме него захватил байковое одеяло, подошедшие по размеру сменные сапоги, кусок брезента, крохотную подарочную фляжку со спиртом, а также маленький медный котелок. Насилу упихал все барахло в рюкзачок.
Полбутыли самогона вылил в реку, ощутимо увеличивая тем самым гипотетическую степень опьянения убитых, раскидал в беспорядке часть вещей, ну и, разумеется, уничтожил все следы своего пребывания, какие нашел. Послуживший верой и правдой кистень закинул подальше на глубину, нечего с собой таскать лишние улики. Реальные шекспировские страсти вызвал единственный топор. Брать или не брать — вот в чем вопрос. Отказаться не смог, пусть следователи сами придумывают, куда делся столь необходимый инструмент. Утопили в драке, пое…ли или обменяли на алкогольную продукцию местных селян.
Оставалось самое интересное: спрятаться и посмотреть — "чем дело кончится, чем сердце успокоится". И при этом качественно оборвать след, ведь если гэпэушникам в картине смертоубийства что-то покажется подозрительным, они в радиусе пары километров под каждый камушек заглянут! Что означает — уходить в любом случае придется по реке. Проще, разумеется, вниз по течению. Однако лезть в капкан между морем и железной дорогой глупо, да и ветер… Как бы собачки не учуяли. Вверх же по течению придется изображать мишень минимум полчаса-час, быстрее долину никак не миновать. Дотянуть бы до сумрака ночи, который приходит вместо нормальной темноты… нет, ждать позднего северного заката на месте преступления выше моих сил. И так чуть не поседел, пропуская над своей головой товарняк, а за ним пяток молодых парней, собравшихся, судя по далеко не трезвым крикам, на свадьбу в соседнюю деревеньку.
Путь по дну реки против течения без преувеличения можно было назвать адским. Скользкие камни на дне, подстерегали неожиданные ямы, течение сбивало с ног, а пуще всего донимал стылый холод воды, в которую то и дело приходилось падать с головой. В основном случайно, а один раз специально пришлось нырять за камни, заслышав приближающийся стук колес. Хорошо хоть китайский рюкзачок такие сюрпризы выдержал без особого вреда для содержимого. Вдобавок нужно постоянно оглядываться, ловить призрачный шанс успеть спрятаться до того, как случайный ходок успеет обратить внимание или того хуже — выстрелить в спину.
Как ни спасали положение жесткие голенища ботинок, цепкий протектор подошв, да две специально вырубленные палки наподобие лыжных, все равно до поворота русла не дотянул, одолел хорошо если метров триста, дольше тянуть нельзя, по всем расчетам, риск попасть под чьи-нибудь любопытные глаза становился совершенно неприемлемым. Приметив удачный выход гранитных плит, похожих на гигантские ступени, я выбрался на берег под защиту молодого сосняка.
Не утерпел, достал бинокль, который оказался до неожиданного маленьким и больше походил на театральный, но только тяжелый, из латуни или бронзы, с удобным кожаным покрытием мест, за которые нужно держать. По краю объектива вычурная гравировка на французском "e.s. Tryndin fils Moscou", очевидно дореволюционное отечественное производство.[155] Приложился, навел резкость. Несколько хуже, чем ожидал, увеличение всего раз в пять, не более, но на таком маленьком расстоянии большего и не требуется. Пошарил по мосту и склонам, выдохнул с облегчением — все спокойно, никто не пялится в мою сторону.
Забрался поглубже в лес, разделся донага, стесняться тут некого, отжал и развесил сушиться одежду. Сам тщательно растерся спиртом, обновил трофейные сапоги и закутался в одеяло. С накомарником возиться не стал, свежий ветер не утихал ни на секунду, сдувая проклятый гнус. Судя по всему, долина реки работала как
