Домой он отправился первым. За ним гуськом потянулась нечисть, ну а я задержалась, вдыхая чистый лесной воздух и довольно щурясь на солнце. Свою ошибку поняла, когда меня странным образом повело. Пошатнувшись, я выронила вожделенный десерт и, не удержав равновесия, сползла по стеночке следом, хороня под обмякшим телом клубничное лакомство. Сознание, вопреки моей воле, улетело в страну грез, где не было знакомого дома и большого деревянного крыльца. Зато там была полупустая комната с резным креслом-качалкой, в котором сидел, закинув ногу на ногу, оборотень. Большой и, к сожалению, черный.
Монстр довольно оскалился, постукивая острыми когтями по деревянному подлокотнику, затем поманил меня пальцем и проникновенно произнес:
– Ну, здравствуй, лапушка. Давно не виделись.
– Лучше бы никогда не виделись, – пробормотала я, поднимаясь с пола. Понять, сон это или явь, было сложно. Ощущения пугали своей реалистичностью. Однако вместо того, чтобы испытывать страх перед чудовищем, я думала о трагически погибшем тортике, простить который ему никак не могла. – Что тебе надо, Калеб? – произнесла раздраженно и, подбоченившись, уставилась на него.
Что может мне сделать дух во сне? Разве что поговорить, ну, или соблазнить, хотя этот номер у него больше не пройдет – я замужем!
В лесу…
Когда на Джетта посыпались шишки, он раздраженно зашипел, уворачиваясь. Когда посыпались белки – охренел. Мелкая нечисть и раньше пакостила, но чтобы падать как снег на голову и при этом что-то верещать, без конца жестикулируя… хм.
– Какого лешего? – устав от очередного концерта, спросил лесник пляшущего на его плече грызуна, которого перебивали две рыжие товарки, бегающие вокруг.
– А вот не надо поминать меня в столь сомнительных выражениях! – пробасил Сорас, на участке которого опять приключилось несчастье.
Собственно, он и вызвал Смотрящего в палаточный лагерь, из которого ночью сбежали все туристы. Даже гаджеты побросали, не говоря уже про рюкзаки, спальные мешки, прочие вещи. Была компания – и нет. Вернее, есть, но на Русалочьем водоеме в дальнем секторе Альва-Арны. Как домчались туда за несколько часов – загадка. Местный водяной в образе доброго старичка отловил измученных и перепуганных ребят, напоил травяным отваром и выяснил невероятное: за ними гнался вендиго. Упоминание злого духа-людоеда второй раз за пару дней слегка напрягало, хотя всему виной могли быть слухи, пущенные детьми.
Рассказы всех четверых пострадавших сходились, но где гарантия, что они не обкурились с вечера или не выпили чего-нибудь галлюциногенного? Откуда в лесу взяться вендиго в образе огромного человекоподобного монстра, похожего на черную тучу? Может, оборотень какой мимо проходил, а эта впечатлительная компания лишнего напридумывала? На них, конечно, полно царапин, но от веток ведь, а не от когтей. Вещи тоже в порядке, хотя и потоптаны местами. Судя по следам, сами туристы по ним и пробежались, аки стадо мамонтов. Еще зверье мелкое отметилось в надежде поживиться какой-нибудь вкусняшкой. Ну а мифическим вендиго даже не пахло.
– По-человечески излагай! – скрипнув зубами, потребовал Джетт, и бельчонок, ну очень по-людски вздохнув, сменил ипостась, чтобы снова затараторить, на этот раз чуть более разборчиво. – Кто? – переспросил лесник, перебив писклявый монолог.
– Сашка!
– Какой Саш… Аля, что ли? – нахмурился он.
– Да!
Джетту поплохело. На что способно его зеленоглазое чудо, он знал прекрасно. Упасть со второго этажа, поскользнуться, заблудиться, в луже искупаться – с нее станется!
– Сорас, мне пора, – бросил он, взяв на руки бельчонка, чтобы тот не упал во время движения, и помчался к ближайшему порталу. Туристы, водяные, вендиго – к черту всех, когда его солнышко в опасности! Кстати, в какой? – Что ты там говорил, рыжий? Повтори! – уточнил у пушистого гонца лесник, два других грызуна бежали следом, не отставая. – Упала? Из окна? Нет? Ух… Ну, слава Великому костру! – выдохнул он.
А потом узнал про навеянный сон, и беспокойство вернулось с новой силой, потому что Наоми этого точно не делала – он с ней недавно говорил, значит, кто-то другой постарался. Кто-то погибший, но не совсем мертвый, во всяком случае, духом.
Что же тебе так неймется, братишка?
Во сне…
– И чего мы такие недовольные? А, лапушка? – продолжая скалиться, полюбопытствовал Калеб. Он упорно не менял облик, позволяя мне рассмотреть его звериную морду со всех сторон. И не только морду!
– А с чего довольной-то быть? – ответила я, гипнотизируя эту наглую образину отнюдь не дружелюбным взглядом. – Усыпил, заманил черт знает куда, зубы скалишь, вместо того чтобы поговорить по-человечески. Я ведь тут для беседы, надеюсь? – прищурилась, изучая мимику звериной физиономии, но разобрать эмоции так толком и не смогла. Лыбится, сверкая клыками, а что за этим кроется – сам черт не разберет. – Ах, да-а-а! Еще ты лишил меня тортика, такое не прощают.
– Ишь какая, торт ей главнее страдающего в одиночестве деверя, – фыркнул оборотень, рассмеявшись. – Ты, кстати, со мной еще за клубничку не рассчиталась! – напомнил, погрозив когтистым пальцем.
Ассоциация с «клубничкой» в сочетании с Калебом у меня возникла какая-то совсем уж неприличная, так что я нахмурилась еще больше. Если он сейчас об очередном сеансе энергообмена говорит, я этого недобитого родственничка собственноручно добью, чтобы в костер отправился без вариантов. Как именно буду воплощать в жизнь свой кровожадный план, пока не решила, но намерение уже такое сильное, что, кажется, вот-вот само осуществится. Мой же сон! Почему нет? Или все-таки не мой? Уплыла в него я точно не по своей воле. Так, хватит панику нагонять, лучшая защита – нападение!
– Итак, Калеб? Что тебе надо? – скрестив на груди руки, поинтересовалась я.
– Ну… – Он окинул весьма красноречивым взглядом мою фигуру.
– Секса не будет! – рявкнула я, зверея. Этот тип после разговора с Мирандой доверия не вызывал. А ведь были моменты, когда я ему даже симпатизировала. К счастью, заблуждения мои быстро прошли.
– Что? Тоже не любишь эротическое разнообразие? – продолжал насмехаться оборотень.
– Эро… что? – не поняла я. – Стоп! Что значит тоже?
– То и значит. Мирочка моя всем хороша, но так зажата, что впору на луну было взвыть, – пожаловался на недостатки своей интимной жизни дух. Прошлой жизни!
– Бывает, – отозвалась слегка обалдевшая я. Таких откровений от Калеба как-то не ожидала. Думала, будет склонять меня на темную сторону, требуя срочно восстановить его энергетический баланс сексуальным способом. Или расскажет что-нибудь о брате, о проклятии – вдруг и мертвому ловеласу ничто человеческое не чуждо? А он мне о зажатости жены речь толкает. Интересно зачем? Разжалобить хочет или усыпить бдительность?
– Что тебе надо, Калеб? – повторила свой вопрос, решив не поддаваться на провокацию и не вступать с ним в задушевные беседы «о жизни такой непростой».
– Да расслабься ты уже, Аль, – махнул лапой оборотень, а меня аж передернуло, когда он так сократил мое имя. Почему-то только от Джетта было приятно
