Мой мужчина! Мохнатый или нет, главное, любимый! А еще любящий и верный. ВЕРНЫЙ, черт возьми!
– Джетт, я…
– Ш-ш-ш, все сама увидишь. Скоро.
Я замолчала, прислонив голову к его мохнатому плечу, а ведь хотела извиниться за то, что усомнилась в нем, пошла на поводу у подозрений, которые мне искусно внушили. Перестала доверять ему, себе, нашим брачным клятвам, а ведь Роки пытался убедить меня в обратном, но разве я его слушала?
На залитой лунным светом поляне…
Она лежала обнаженная на серебристом ковре из мха, и в зеленых глазах ее отражались звезды. На припухших от жадных поцелуев губах блуждала счастливая улыбка, а на плече иссиня-черной печатью красовалась брачная метка. Точно такая же, как у него там, где раньше были следы от когтей Калеба. Наоми не солгала, обещая им незабываемое свидание. Мох на поляне, куда она велела ему привести жену, был не только мягкий, но и теплый, будто меховая подстилка. Вокруг кружили золотые светлячки, создавая волшебную атмосферу. Даже луны тут, казалось, светили ярче, и стрекот цикад напоминал тихую музыку.
– Значит, Белла была в сговоре? А еще кто? Кайл? Я видела на днях, они о чем-то шушукались. – Аля потянулась, будто после сладкого сна, вызывая в нем ответную реакцию.
А ведь он только что взял ее на этом самом ковре. Еле дотерпел до указанного в записке места! Проклятый камешек, найденный в вещах брата, действовал как наркотик, пробуждая в его обладателе запретные желания. Например, жажду секса, утолить которую могла только она – его солнечная девочка. И хотя Лами с Тами были, безусловно, очаровательны, мысли все равно возвращались к жене, без которой Джетт не находил себе места.
Три дня… всего каких-то три дня, а ему уже хотелось взвыть на луну от разлуки с ней. И даже похотливые подружки-нимфы не смогли притупить этот голод. Более того, они лишь сильнее его разожгли, окончательно убедив Джетта, что ему жизненно необходимо встретиться с Александрой. Тогда-то и пришлось кстати блюдце, присланное ведьмой вместе с коротким, но емким письмом.
А потом понеслось. Узрев жену в объятиях другого, Джетт рванул бить морду конкуренту. По пути заметил странную компанию, шагавшую в сторону озера, заинтересовался, проследил… и, наконец, поймал свою Красную Шапочку в охапку вместе с ее корзин… э-э-э… с лопатой.
– Была или не была? – снова спросила Алекса.
– Что? – не понял он, продолжая внимательно следить за ее расслабленными движениями.
Вот она поправляет волосы, тщетно пытаясь придать им более приличный вид. Или в задумчивости наматывает связку амулетов на палец, привлекая его внимание к своей упругой груди. Или лениво скрещивает ножки… Нет уж! Он и так слишком долго постился, чтобы опять лишиться сладкого. Накрыв ладонью низ ее живота, Джетт собственническим жестом скользнул ниже, вынуждая Алю вновь развести колени.
– Баньши знала о том, что задумала Наоми, или нет, говорю! – напомнила вопрос Алекса, невольно прикрывая глаза от провокационной ласки. – Погоди, – попросила она, перехватывая его руку. – Этак мы опять не поговорим. А я хочу вычислить заговорщиков!
– Успеется, – отмахнулся Джетт, целуя изгиб ее шеи. – Черт! Как же я соскучился, Аля… – шепнул он, то прикусывая шелковистую кожу, то проводя по ней языком. Участившееся дыхание любимой, ее острые ноготки, царапавшие его плечи, и тихие постанывания распаляли, внушая уверенность в бурном отклике жены. Подмяв ее под себя, оборотень снова начал целовать приоткрытые на вздохе губы, шептать ей разные нежности, давая волю рукам. Трогать ее, гладить, мять высокую грудь было блаженством, о котором он грезил ночами.
Когда Алекса обняла его бедра ногами, недвусмысленно качнувшись вперед, Джетт готов был снова ворваться в ее горячее лоно, но быстро передумал. Полежал немного, вжимая ее в природный ковер, дождался, когда она нетерпеливо заерзает под ним и стукнет его кулачком, требуя продолжения. А потом довольно усмехнулся и плавно поднялся, чтобы тут же услышать возмущенное:
– Эй! А как же продолжение? – Легко перевернув не успевшую опомниться супругу, он поставил ее на четвереньки и вошел сзади. Одним резким толчком до упора, упиваясь горячей влагой ее податливого тела, наслаждаясь упругими ягодицами, которые так приятно было массировать руками. – А если я не… о-о-о… Да! Еще! – Возмущения Александры сменились протяжным стоном, а попытка вырваться – движением в унисон.
Они занимались любовью долго и со вкусом. Первый секс был быстрым и яростным, они так сильно хотели друг друга, так истосковались по близости, что забыли о прелюдии. Сейчас же все происходило медленно и с удовольствием. А еще с фантазией, да… куда же без нее. До разговоров, вопреки намерениям, дело так и не дошло. Утомленные, но счастливые, они уснули в обнимку на волшебной поляне и очнулись только утром, когда солнце уже вовсю светило, намекая на неотложные дела вроде без пяти минут сорванной свадьбы.
Дома…
– Приглашения с почты украли, и шарики… эти вандалы полопали все золотистые шарики, надутые для банкета! – причитала мамочка, заламывая руки, в то время как я сидела в белом нижнем белье и чулках в кресле, сушила серебристый лак на ногтях, который мне только что нанесла Изабелла, и безбожно зевала.
Хотя красить меня собиралась Миранда, которая помогала мне собраться к первой свадьбе и очень рвалась поучаствовать в подготовке ко второй, планы утром пришлось переиграть. Во-первых, потому что я поздно явилась домой. Джетт, проводив меня до ворот, на глаза теще показываться не стал, дабы не нервировать ее еще больше. Во-вторых, Мира не явилась вовсе – судя по сведениям, доставленным белочками, она отсыпалась после бурного девичника, который провела в компании горячего мачо… одна. Что ж, значит, праздник удался. Пусть и у подружки невесты. Ну и в-третьих, Белла, в отличие от нас, полночи просидела у меня дома, отпаивала мою матушку успокоительным отваром и выслушивала все то, что ранее приходило на мой гаджет письменно.
– И тарелки украли, и ножи с вилками, – продолжала страдать моя несчастная родительница, чей грандиозный замысел идеальной свадьбы рассыпался на глазах. – И даже столы со стульями!
– Ну, это точно не белки, – вставила я несколько слов в ее печальный монолог. – Не дотащили бы.
– Может, они медведей позвали, – с серьезным лицом предположила баньши. То, что она стебается, я знала наверняка, а вот мама – нет.
– Да! – воскликнула она, грозя пальцем… почему-то мне. – Это все ваша Альва-Арна с ее дрессированным зверьем! Платье украли, ресторан разорили, невесту опоили…
– Я бы попросила, – проговорила баньши, выразительно изогнув бровь.
– Ладно, не невесту… – тут же отказалась от своих обвинений мама. – Но вторую подружку точно! Где Мирочка? Нет Мирочки! – заявила она победно. – Все! Не будет свадьбы… не в чем в храм ехать, не на чем и не с кем.
– Я отвезу, – обнадежила ее Белла, – на катафалке.
– Типун тебе на
