43
Бой первыйУтром меня разбудил солнечный луч – настоящий боец, разогнавший тьму и принесший тепло в нашу унылую комнату. Встав, я сделал несколько упражнений, чтобы разогреть мышцы, после чего двадцать раз отжался. Сходил до «отхожего» ведра – почти полного, надо бы вынести, пока не расплескалось на пол. Затем умылся водой из пластиковой бутылки и прополоскал рот. Можно жить дальше.
Со стороны соседа послышалось кряхтенье и ворчливый голос:
– И чего тебе, братан, не спится? Хорошо, что ты, по ходу, действительно немой. Не трындишь фигню всякую. Тут и меня за двоих хватает. Хе-хе…
На край окна снова прилетела маленькая птичка и запела о чем-то своем – хорошем. Я обрадовался birdie[50], как старому другу.
– Сегодня турнир, брат. У меня последний бой, после которого я перед Багром чист. Завтракать не дают, чтобы не блевали на ринге. Это я к тому, чтобы ты в курсе был, – не удержался от разговоров Фома.
Я кивнул ему с благодарностью. Хороший он мужик – хоть и болтает много.
Через некоторое время залязгал засов снаружи и дверь открылась.
– Фома! Готов к труду и обороне? – В комнату вошел бритый наголо здоровяк, одетый в уже знакомые камуфлированные брюки и кожаную куртку.
– Всегда готов! – ответил мой сосед. Вскочил со своих поддонов и, подбежав ко мне, пожал руку.
– Держись, братан, все пучком будет! – толкнув на прощание меня кулаком в плечо, он поспешил на выход.
– Фома, бляха-муха, парашу кто – дядя за тебя выносить будет? – Лысый здоровяк остановил разогнавшегося как паровоз соседа.
– Ну, Гиммлер, блин, последний день ведь здесь, – заныл Фома.
– Вот последний раз и вынеси, пока добрый дядюшка Гиммлер не разозлился, – добродушно ответил здоровяк. – Хотя, зная твой язык, какой, на фиг, последний раз? Да аккуратно неси, не расплескай! Подтирать заставлю!
Дверь захлопнулась, лязгнул засов, и в комнате воцарилась тишина. Замолкнувшая было птичка вновь запела, видимо, пытаясь вселить в меня хоть какую-то уверенность. Примерно через час снова залязгал засов. Я ожидал увидеть Фому, несмотря на то что сосед со мной попрощался, но зашел только лысый крепыш.
– Пошли, твоя очередь, – коротко сказал здоровяк.
За дверью стояло еще двое крепких ребят. Наручники в этот раз надевать не стали.
Ринг располагался на заднем дворе школы. Ничего себе, сколько народу собралось! Видать, и впрямь – популярное развлечение!
На асфальтированной площадке, напоминающей армейский плац, была разровнена большая куча песка. По углам, образуя правильный прямоугольник, стояли металлические бочки. Наполнены емкости были, скорее всего, бетоном. Я так решил, потому что из середины бочек торчали железные штыри, на которые, в свою очередь, была натянута проволока, образуя огражденный периметр. Спасибо, что не колючая. А то ведь для остроты ощущений могли и натянуть. Да, сэр!!
Вокруг ринга расположилась куча народу. Я даже представить себе не мог, что здесь столько населения. Стояли, смешавшись в толпу, люди в гражданском, воины Багра и бойцы ЧВК. Хотя, как я заметил, на службу никто не забил. Парные патрули, неспешно прогуливались, зорко глядя по сторонам. Молодец Багор, плюс ему за организацию.
Лысый жестом показал в сторону ринга. Что ж, не будем спорить с хозяевами положения. Перепрыгнув ножницами через проволоку – надеюсь, эффектно получилось, – я оказался на ринге. А вот ботинки пришлось снять, – без шнурков в них скакать довольно-таки затруднительно.
С противоположной стороны с трудом, явно поцарапавшись, перебрался через проволоку высокий худой небритый мужик. Длинные, грязные, всклокоченные волосы на голове у моего оппонента напоминали воронье гнездо.
Я поглядел по сторонам. Sakes alive![51] Да здесь целая президентская ложа! С той стороны, откуда появился мужик, был сколочен невысокий деревянный помост с навесом. На помосте стояли пять стульев, но сейчас заняты из них были только два. На одном восседал мой «старый знакомый» дознаватель. На втором сидел крепкий мужик, в синем спортивном костюме. Седые волосы на голове были стрижены в короткий ежик. Тонкие губы на костистом лице были плотно сжаты. Как мне показалось, этот человек совсем неспособен улыбаться. Видимо, это и есть здешний гостеприимный хозяин – Багор.
На ринг забрался еще один персонаж. Пухлый, круглолицый мужичок, одетый в синие джинсы и пиджак на светлую футболку. Он поднял руки, и гомон публики потихоньку стих.
– Дамы и господа! – неожиданно громким, густым голосом закричал Пухлый. – Мы продолжаем наш турнир! Позвольте представить вам новых участников: конкурент нашей общины – Немой! Поприветствуйте гостя!
Среди толпы раздались свист и крики, но, вопреки ожиданиям, гневных интонаций я уловил совсем немного. Похоже, обо мне здесь слышали. И уважали…
– И хорошо знакомый вам правозащитник и адвокат – Сергей Кузнецов! Руководитель нашей общины позволил Сергею Александровичу защитить свои взгляды и убеждения на ринге! Поприветствуйте!
Вот теперь гневных выкриков я услышал гораздо больше. Хотя, если русские правозащитники – копия американских, то я зрителей хорошо понимаю. Сам бы освистывал, если бы только смотрел на этот спектакль.
– Учитывая разницу в физической подготовке, – продолжал Пухлый, – мы решили уравнять шансы!
На ринг кто-то бросил деревянную биту. Мой заместитель Серый как-то в шутку говорил мне, что в России на тысячу купленных бейсбольных бит приобретен всего лишь один мяч.
– Ну же, Сергей Александрович, смелее, – подначивал ведущий, – без оружия вам придется туго!
Правозащитник и адвокат в одном лице робко подошел к бите и подобрал ее.
– Раз все готовы, тогда в бой, товарищи! – с этими словами Пухлый ловко выскочил за пределы ринга.
Я стоял спокойно, «светило адвокатской деятельности» тоже не решался на активные действия.
– Ну же! – крикнул кто-то совсем рядом.
Правозащитник с мрачной отрешенностью сделал пару шагов в моем направлении и поднял биту над головой. Видимо, решил обрушить всю мощь своего праведного гнева на мою бедную голову.
Это даже неинтересно, господа. Я сделал шаг навстречу адвокату. Поднятой левой рукой заблокировал руку противника с битой и ногой от всей души пнул его по голени. Свою правую руку провел у правозащитника под мышкой и захватил его запястье. И обоими руками с силой рванул вперед. Раздался дикий крик и хруст! Рука адвоката с зажатой битой неестественно вывернулась. Правозащитник Кузнецов с побелевшим лицом опустился на колени и, тихонько подвывая, стал баюкать поврежденную руку.
Я встретился взглядом с Багром, и, как мне показалось, тот ободряюще кивнул. Мой первый гладиаторский бой был закончен.
Бой второйПосле боя, хотя это больше было похоже на избиение младенца, меня отвели в школу. На этот раз не в подвал, а в один из бывших классов. Его явно переоборудовали под помещение для отдыха «гладиаторов» или еще кого-нибудь. В класс притащили пять медицинских кушеток, которые расставили в художественном беспорядке, большой стол и бак
