– Держи, дочка! – женщина лет пятидесяти пододвинула Веронике картонную коробку, в которой стояли бутылки с «коктейлем Молотова». – Это последние, больше бензина нет!
Девушка кивнула и, подхватив коробку, стала подниматься из подвала. Чтобы зайти в основное здание, необходимо было пройти четыре метра и зайти в дверь запасного выхода. Вероника делала уже четвертый заход.
Весь вчерашний день женское население «Агрохимтехники» собирало пустые бутылки, которые носили в подвал под административным зданием. Несколько мужчин собирали в боксах для техники остатки горюче-смазочных материалов. А пожилой дядек, в очках с резинкой на дужках, колдовал, смешивая найденное в только одному ему ведомых пропорциях.
На ночь всех заставили спуститься в подвалы. Под утро, где-то за час до рассвета, сверху послышались взрывы. Через некоторое время в подвал спустился один из ополченцев. Парень сообщил, что базу пытались захватить, но нападавших удалось уничтожить. Естественно, что никто уснуть уже не мог.
Утро встретило грохотом автоматных очередей наверху. Спустился один из мужчин, схватил коробку с «коктейлями» и умчался обратно, крикнув, что остальные бутылки тоже надо доставить наверх. Вероника отнесла уже три коробки, и сейчас оставалась последняя.
Девушка успела пройти только пару метров по улице, как вокруг засвистели пули. Несколько из них ударили в стену над ее головой, выбив бетонную крошку. Вероника оцепенела и не могла себя заставить сделать хотя бы шаг.
– Что встала, дура! – раздался голос над ее ухом.
Сильные руки обхватили девушку за плечи и потащили к дверям. Уже внутри Вероника увидела молодого парня, прислонившегося к стене.
– Балу! – крикнул ее спаситель.
– Я здесь, братишка! – к ним подскочил второй, высокий, плотно сбитый молодой человек.
– Зацепило меня! – спасший Веронику парень буквально стек вниз. На стене остался широкий кровавый след.
– Клещ, ты держись давай! – Балу достал из кармана на рукаве бинт и зубами стал рвать упаковку.
– Не стоит, братишка! Я все, отбегался… Порвите этих сук! Держитесь… – Клещ с хрипом выдохнул, изо рта потекла кровавая пена. Потом лицо парня стало спокойным, он улыбнулся и… умер.
Балу провел ладонью над лицом друга, закрывая ему глаза.
– Чего ждешь? Пошли наверх. Барахло свое тащи сама, – здоровяк вытащил из разгрузки друга запасные магазины и стал подниматься вслед за девушкой.
– Шульц!
Франц стоял у окна в квартире на втором этаже дома напротив «Агрохимтехники».
– А, это вы, герр Фридрих! Чем сможете порадовать? – командир наемников опустил бинокль и обернулся к вошедшему. Куратор операции выглядел неважно. Лоб покрылся испариной, на щеках появился нездоровый румянец.
– Все плохо, Франц! Я сумел выйти на связь с американцами, они не могут пробиться из города на основном направлении. Завязли в уличных боях. Маерс на связь не выходит. Думаю, там тоже все плохо!
– И что вы предлагаете? Нам самим здесь устроили маленький Сталинград! Русские хорошо укрепились. Из этого четырехэтажного здания по нам стреляют из каждого окна. Если бы не бульдозеры, мы не прошли бы даже через внешний забор. Вы видите, мы проскочили на территорию, но сквозного проезда нет. Там все перегорожено старой техникой! Пока мы мечемся, как пауки в банке, русские расстреливают нас с верхних этажей. Придется брать штурмом здание, иначе нам не пройти дальше. Ребята придумали что-то вроде «джихад-мобиля». Попробуем взорвать его возле широких окон на первом этаже. Если получится, проникнем внутрь, а там… как карта ляжет.
– Франц, послушай! Задание провалено! Из Старопетровска нам не ударить. Мы опоздали! Прорыв со стороны Прибалтики должен был начаться еще час назад, но на вызовы никто не отвечает. Предлагаю вернуться на базу и ждать прибытия основных сил там.
– Вы еще не поняли, Фридрих? Не будет никаких основных сил. На базе мы всего лишь отсрочим свой конец. Здесь же у нас есть мизерный, но все же шанс выбраться из города либо умереть как мужчины – в бою.
– Вы псих, Франц! Как старший по званию я приказываю…
Грохнул выстрел, и Фридрих упал с простреленной головой.
– Швайне! Подняли ил со дна в здешнем болоте, а теперь в кусты… нет, не выйдет, герр Фридрих.
Франц Шульц убрал пистолет в набедренную кобуру, взял лежащую на столе штурмовую винтовку «G36». Попрыгал, проверяя, как подогнано снаряжение, и решительным шагом пошел на выход.
– Как обстановка, Дитрих? – спросил Франц у подошедшего к нему заместителя.
– По-прежнему, герр Шульц. По-прежнему… Пять машин пробилось внутрь атакуемого объекта, а назад выбралась только одна. Проехать насквозь, не втягиваясь в бой с обороняющимися, не выйдет. Все проезды заставлены грузовой техникой. Четыре пикапа сожгли, когда они пытались проскочить мимо здания, где засел противник. Теперь наша горящая техника только усилила затор.
– Сожгли, Дитрих? У русских имеется тяжелое вооружение? К нам такой информации не поступало.
– Вам знакомо понятие «коктейль Молотова»? Стоит нашей технике приблизиться к зданию или попытаться прорваться дальше, как из всех окон летят бутылки с огнесмесью.
– Что там с нашим брандером?
– Готов, герр Шульц! Проблема в том, кто его поведет?
– Это буду я, Дитрих! Я знаю, что ты хочешь сейчас мне сказать… не надо. Ты не менее опытный командир и не хуже меня справишься дальше. Нужно идти вперед. Выбирайтесь за город.
Франц Шульц сидел за рулем пикапа. В кузов общими усилиями собрали все, что может гореть и взрываться. Гранаты, канистры с горючим, баллоны с пропаном. У наемников не было взрывчатки и мин. Они, доннерветтер, не собирались устраивать войну с русскими, а всего лишь охраняли объекты нанявшей их транснациональной корпорации. По крайней мере, все так думали. И никто не позаботился вооружить сотрудников частной военной компании чем-нибудь повесомее штурмовых карабинов.
Тяжелый штурмовой шлем, бронежилет. Ха, как будто это поможет! Нет, Франц Шульц готов сегодня встретиться с предками во дворце Вальгаллы!
Вперед! Пикап вырулил со двора и, разгоняясь, стал приближаться к выбитым бульдозером воротам. Градом забарабанили по кузову пули, лобовое стекло покрылось отверстиями и паутиной трещин. Что-то ударило Франца в грудь, потом еще раз. Он уже почти ничего не видел, в глазах стояла кровавая пелена. Чтобы не потерять сознание, Франц стал петь. В зеркало заднего вида он увидел, что в кузове пикапа полыхает яркое пламя. А потом и зеркало разлетелось от попавшей в него пули.
– Я должен успеть, – повторял, как мантру, Франц Шульц.
Вот она – стена! Тяжелая машина ударилась в нее рядом с входными дверями здания. Пару мгновений ничего не происходило, а затем раздался мощный взрыв, последствий которого не выдержали ни двери, ни окна.
Следом за машиной – брандером ехали оставшиеся «Тойоты» с бойцами в кузовах. С каждого борта в сторону непокорного здания летели сотни пуль. Стрелки пытались подавить огневые точки шквалом огня. Добравшись до цели, наемники забегали в двери, запрыгивали в оконные проемы. И падали, скошенные пулями защитников здания. Но следом шли новые нападающие, постепенно выдавливая
