Или нет?
Недаром же малышу меняют имя и род? Помусолят эту историю лет десять, да и забудут потихоньку. А там и новое что придумают.
Может, и правда стоит попробовать стать семьей с Рамоном? Ради малыша, ради себя, ради… да просто – попробовать? Можно всю жизнь прождать чуда и не дождаться его, а я маг жизни, я обязана сама творить чудеса. Пусть бывший маг, но жить я продолжаю!
Я медленно протянула Рамону руку, которую тот крепко сжал в своих ладонях. Это он такой горячий или у меня такие ледяные пальцы?
– Да?
– Да.
Кто спросил? Кто ответил? Это уже наше личное и интимное дело. Семейное. А вдруг и правда получится?
Эпилог, или Три года спустя
– Мама, смотли!
Маленький Томми Ринар – поразмыслив, его величество решил, что представить малыша бастардом Рамона будет лучшим выходом, при котором все всё понимают, но доказать не могут, – мчался ко мне. В руках у малыша был здоровущий синий ирис. Красивый.
С момента нашей свадьбы прошло уже три года, и я ни на минуту не пожалела о принятом решении. Рамон оказался хорошим мужем для такой, как я. Я пропадала в лечебнице, которая открылась через полгода после свадьбы, Рамон пропадал на службе. Мы встречались за столом и в спальне, не утомляя друг друга. И пожаловаться на мужа я не могла.
Нежный и внимательный любовник, хороший друг и просто человек, с которым есть о чем поговорить: разве этого мало? Очень много.
Довольны были все. Моринары, в род которых вливался маг жизни. Его величество – интриган крабов! Рамон… Даже я, хоть в это и сложно поверить.
Дар ко мне так и не вернулся, но я старалась его компенсировать умением, и без лишней скромности скажу, что превзошла своих учителей. Глаз у меня верный, а рука легкая, и мое личное кладбище пополняется крайне редко.
Своих детей у нас пока не было, но Томми упорно звал нас с Рамоном мамой и папой, а герцог упоенно возился с малышом. Я даже не ожидала такого от Палача, но, увидев, как он укачивает ребенка, у которого режутся зубки (маг ты или не маг, а больно!), прониклась до глубины души. Чужой же ребенок, а Рамон выгнал няньку и полночи не спал.
Он оправдывается государственной необходимостью, приручением и прочими глупыми словами, но я-то вижу! Он любому голову откусит за нас с Томми.
– Мама!!!
Ножки подвели малыша.
Томми запнулся о корягу и с размаху полетел на землю. Прямо на здоровущий камень. И затих. А я… Я и сама не поняла, как слетела с крыльца. Как подхватила малыша на руки, как ощупала головку.
Кровь, так много крови… И рана…
Безвольно мотнулась шейка, лицо малыша стремительно выцветало до пепельного цвета. Ох-х… Проклятый камень! Неужели…
И вдруг… Я думала, что забыла это ощущение. Но внутри начало разворачиваться нечто. Дар? Моя сила? Я почти не помнила, как это бывает, но здесь и сейчас…
– Не смей умирать!
И сила хлынула из меня потоком! Это было… словно вернуться домой после долгого путешествия. Словно глоток воды после пустыни… Словно… жизнь! Кровь останавливалась, страшная рана закрывалась на глазах. Томми ощутимо расслабился и повозился, устраиваясь поудобнее.
Живой? Выживет! Но… дар?
Я медленно развернулась и как сомнамбула направилась в дом. Как такое может быть? Не верю. Невозможно. И все же, положив Томми на кровать в детской и отдав его на попечение служанок, запершись в своей комнате, я была вынуждена признать очевидное. Внутри, там, где три года жили лишь пустота и холод, ровно и упрямо горел огонек дара. Крохотный по сравнению с тем, что было, но… живой! Он был. Он горел, он согревал меня, и я… Я жила!
– Вета, открой!!!
Конечно, слуги донесли Рамону. Кто бы сомневался? Впрочем, ругаться я не стала, просто встала и распахнула дверь. Рамон ворвался внутрь, подхватил меня на руки.
– Ты как?
– В порядке. А Томми?
– Жив-здоров, я только от него.
Своих у нас пока не было, а малыша Рамон любил, как родного. Ребенок ведь не виноват, что у него мать – дура.
– Рамон… я… Кажется, я опять маг.
Я ожидала любой реакции, но муж вновь удивил меня.
– Ты или ребенок?
– Ре… ре…
От шока я застряла на первом слоге. Рамон фыркнул:
– Вета, а ты не поняла? Мне Ренар еще неделю назад сказал. Он думал, ты знаешь.
Я знаю? Я ЗНАЮ?!!
– Я… беременна?
– Да. А ты…
Распускать руки нехорошо, но подзатыльник муж получил. За идиотский смех. Мало ли что я лекарь? Я не повитуха! И вообще, на себе не так заметно.
То есть…
– Мой ребенок может быть магом жизни, и это – его дар?
– Вполне возможно. Надо попросить Ренара посмотреть. И во дворец я тебя пока не пущу. Сама понимаешь, Эрик, Алекс…
Ну конечно… То, что полудемоны и некроманты – замечательные, не отменяет конфликта сил.
– А на работу?
– Я же обещал тебе не запрещать.
Да, сколько пересудов было в свете. Герцогиня Моринар – лекарка! Но потихоньку все прикусили ядовитые языки. Над Рамоном не посмеешься, а мне попросту все равно, вот и успокоились. Сейчас, наверное, опять начнут. Но не оглядываться же на чужое мнение? Как справедливо замечает госпожа Лимира, на каждый чих не проздравствуешься. А раз так – живем своей жизнью.
Рамон пропадает на службе, я в лечебнице, и мы оба занимаемся малышом. Скоро и еще малышни добавится в доме, и это здорово!
– Спасибо. – Я погладила мужа по щеке. – Спасибо, родной…
– Это тебе спасибо, Вета. Ты не просто маг жизни, ты и есть моя жизнь.
Счастье ли это? Не знаю. Но это – правильно.
* * *Ребенок родился в срок. Мальчик. Рене Виктор Моринар, сильный маг жизни.
Томми был счастлив. У него появится братик, которого Томми будет всему учить! Тоже маг жизни! Это же здорово, правда?
Ревность? Откуда бы ей взяться? Мы с Рамоном девять месяцев убеждали малыша, что он самый замечательный, и Томми нам поверил. Тем более если бы не он, мой дар мог проснуться позже.
Как оказалось, у мага жизни есть шанс обрести утраченное. Мой дар – искра от огня моего сына. И теперь мне предстоит учить двоих, учиться самой сопрягать дар и умение лекаря, да и просто… жить, радоваться, быть счастливой.
Я смотрю, как муж держит на руках старшего сына, подношу к груди младшего и мечтаю еще о ребенке. А лучше – о двух. Внизу, в гостиной, ждут друзья: канцлер, маркиза Террен с сыном, маг воды Ренар Дирот… Да много кто пришел поддержать меня. Единственный, кого там нет, – его величество. Мало ли… рождение мага жизни у мага жизни – дело тонкое, лучше держать некромантов подальше. Он понимает.
Лекари передрались за право принимать у меня роды, и с разгромным счетом победил
