Предвестник Зла. Вот так-то! Саша победно уставился на убийцу, чувствуя, как сердце его сладко ухает куда-то в пятки, а грудь прямо-таки распирает. От гордости за собственную храбрость, должно быть. Наконец Потрошитель вздохнул:
– Странно было бы, если бы этот человек признался, что Предвестник – он сам! Другого я от него и не ожидал.
– Насчет Предвестника – ладно… – начал было Саша, но Потрошитель перебил его:
– Да нет, не «ладно», Александр Евгеньевич. Какое уж тут «ладно», – сказал он и вздохнул еще раз.
– Но вы и насчет этого… как его… Гилгула, Гончего, тоже ничего не сказали.
– Однако я не утверждал и обратного, – заметил Потрошитель. – Если вы внимательно припомните наш разговор или пересмотрите запись, то легко обнаружите, что ничего подобного я не говорил. Я, конечно, не сказал вам прямо, кто Гончий, тут вы правы, но лишь потому, что пожалел вашу психику. И не хотел, чтобы вы воспринимали меня как сумасшедшего.
– А я вас и не воспринимаю как сумасшедшего, – громко сказал Саша, еще развязнее расплываясь в кресле. – И, к вашему сведению, даже ни секундочки не думал, что вы сумасшедший.
– Ну и отлично. – Потрошитель скрестил руки на груди.
– Наоборот, мне кажется, что вы – самый обычный симулянт!
– Вон что. – Убийца продолжал улыбаться. – Разумно. Это из-за книги?
– Конечно, – расплылся торжествующе Саша. – Тем более что вы о ней знаете!
– Разумеется, знаю, – согласился Потрошитель. – Я же вам ее передал.
– А тот, второй, утверждает, что это он отдал мне книгу!
– Лично?
– Что?
– Я спрашиваю: он сделал это лично? Бах! – В его голове вспыхнула молния. – Какая глупость! Если книга действительно принадлежала Леониду Юрьевичу, то почему он не отдал ее сам? Зачем доверять фолиант стоимостью в несколько десятков тысяч долларов алкоголику? А вдруг тот сбежит? Подобный способ передачи имеет смысл только в одном случае: когда хозяин книги не может сделать этого собственноручно. Физически не может. Например, если он заперт в охраняемом боксе больницы… Саша смутился собственной несообразительности.
– Эта книга… – сказал он, чтобы хоть что-то сказать и не выглядеть дураком. – Леонид Юрьевич говорил, что она обо мне?..
– Разумеется. Эта книга – не Библия и не Евангелие. «Благовествование» – всего лишь название, данное затем, чтобы человек, который будет читать, понял: писавший был на стороне добра!
– Но тексты «Благовествования» и Библии, – заметил Саша, – совпадают почти дословно. За исключением полярности трактовки!
– Ну, это уж вам лучше знать, – пожал плечами Потрошитель. – Вы же автор этой книги, не я.
– Я? – Саша почувствовал, как у него отвисает челюсть.
– Конечно. Вы пишете «Благовествование» для себя. Чтобы в следующей жизни можно было вспомнить о том, что происходило с вами раньше. Потому и многие его куски в прозе. – Потрошитель усмехнулся. – Вы боялись, что у вас – НЕПОМНЯЩЕГО – не хватит терпения прочесть ее до конца, если она будет написана библейским стихом. И официальной регистрации книги добились по той же причине. Чтобы не возникла у вас ненароком мысль, будто книга – обычная фальсификация, «новодел». – Саша подавленно молчал. – Вы сами заказывали ее в типографиях. По четыре экземпляра, – из предосторожности, – и на всех европейских языках, поскольку не были уверены, где переродитесь в следующий раз.
– Бред, – Саша зажмурился и тряхнул головой. – И кем же я был, по-вашему, в прошлой жизни?
– Доктором. Англичанином.
– Имя?
– Рослин Д'Онстон.
– Так звали моего прадеда, – пробормотал Саша. – По отцовской линии.
– Совершенно верно. Так звали вашего прадеда семейные и клиенты. А вот все прочие лондонцы благодаря «Таймс» знали его совсем под другим именем.
– Каким же?
– Джек-Потрошитель.
– Джек-Потрошитель – мой дед?
– Джек-Потрошитель, равно как и доктор Рослин Д'Онстон, один и тот же человек – вы сами. Просто пока вам еще не удалось этого вспомнить. Как, впрочем, и многого другого. Что же касается Предвестника… Не советую вам недооценивать его, – пробормотал убийца. – Если вы помните мой рассказ, а именно – беседу Лота с Нахором, то поймете: дальнейшие встречи с этим человеком не сулят вам ничего хорошего.
– Вы хотите сказать, что он может меня убить?
– Да, – Потрошитель кивнул, серьезно глядя на Сашу. – И не только может, но и попытается.
– Час от часу, – Саша наморщил лоб. – Но я ведь даже не помню…
– Не имеет значения. Вы – Гончий, и этого достаточно.
– Подожди, – сказал Саша, переходя на «ты». Причем далось ему это легко и свободно. – Если Леонид Юрьевич – Предвестник Зла, значит, ты – добрый Ангел!
– Я – твой Ангел, – поправил серьезно Потрошитель.
– Мой? – Саша засмеялся и хлопнул в ладоши. – Но все-таки ты – Ангел?
– Да.
– Не очень-то ты похож на Ангела. Потрошитель понимающе улыбнулся.
– Крылья, да? Белые одежды. Нимб над головой. Ты это имеешь в виду? – Саша неопределенно кивнул. – Всеобщая ошибка. Вы путаете духовное и телесное. Зачем ангелу крылья? Он же ангел, а не ворона. И, кстати, представь себе, что бы началось, если бы по улицам бродила толпа крылатых ребят с нимбами над головами?
– Толпа? Так ты, стало быть, не один?.. Потрошитель снова усмехнулся:
– Ты идешь по своим делам, спокойно, не торопясь. И вдруг… Наступаешь на банановую кожуру и падаешь. В это время из-за поворота выезжает грузовик и спокойно катит прочь. Если бы ты не упал – оказался бы под колесами, но… – Он хлопнул в ладоши. – Ты лежишь на тротуаре, а грузовик скрывается за углом. Итог: ушиб вместо гибели. Кто, по-твоему, бросил эту самую кожуру? Кто заставил тебя наступить на нее? Саша поджал губы:
– Ангел?
– Ангел. Но ангел не слишком благочестивого человека. Более… праведного остановят, чтобы проверить документы, или спросить сигарету, или поинтересоваться, который час. А настоящий праведник и вовсе пойдет другой дорогой. Каждому воздастся по его поступкам. – Потрошитель выдержал паузу, позволяя собеседнику осмыслить услышанное: – Нас много. Больше, чем ты думаешь. Мы рядом. Ходим по улицам, живем, общаемся с вами, растем и падаем вместе с душой, которую оберегаем. Мы везде… Он указал на окно, за которым раскинулся сырой, серый от дождя город.
– Я понял… – Саша на секунду задумался, а затем произнес решительно: – Но тогда получается, что ты не мог убивать женщин! Раз ты – Ангел, то не мог убивать женщин! А? Это не твоя работа, это работа Гончего! – И расплылся, безумно довольный ловким логическим вывертом. Однако тут же подумал, что на самом-то деле очень плохо представляет себе, что могут ЭТИ Ангелы, а чего они не могут. В Адме, во всяком случае, Ангел Нахор весело кромсал хасидеев направо и налево.
– Теоретически мог, – уклончиво ответил Потрошитель. – Но в целом ты прав.
– В смысле?
– В смысле, это действительно работа Гончего.
– И… что? – Саша почувствовал недоброе.
– Ничего, – Потрошитель пожал плечами и улыбнулся.
– Но убил-то их ты, – возразил Саша, сбиваясь с нахально-развязного тона.
– С чего ты взял?
– Как… Ты же сам вчера сказал.
