Пока мужчины парились, я закончила ежевечерний уход за своей живностью. А Лидия готовила ужин, с удовольствием принимая помощь Лисаветы и весело болтая с ней.
Вымыв руки и быстро переодевшись, решила немного перевести дыхание перед ужином, но заметила забытые на кресле вещи Руслана, которые он, скорее всего, приготовил, чтобы надеть после бани, а рядом на столике и баночку с медом для Олега с Кириллом. Вроде как для этого сегодня снова и парилку устраивали…
Бросила неуверенный взгляд на Лидию. Та занималась котлетами и вместе с Лизой была по локти в сухарях и фарше. Вот незадача, ей отмываться долго. Но порадовалась: она уже не плачет и расправила плечи. Все же сегодняшние похороны – это тяжелый удар для нее, и неважно, что она уже столько месяцев готовилась к этому. Сегодняшний день стал тем переломным моментом, когда все прошлое осталось в Тюбрине, а будущее теперь строится в Васине. Я сама это пережила и хорошо понимала Лидию сейчас.
Делать нечего, надо идти самой. Подхватив кучку вещей и баночку, направилась в баню. Постучала, но никто не ответил, и я решила, просто не слышат. Осторожно приоткрыла дверь и спросила:
– Эй, кто-нибудь, заберите вещи и мед… – опять тишина, – эй-эй, ребята… – Осторожно заглянула. Убедившись, что все в парилке, прошла к дивану. Едва успела положить вещи Руслана, как услышала шорох открываемой двери и увидела Кирилла, вышедшего из парилки. Остальные что-то приглушенно, со смехом обсуждали, и на короткий миг я услышала шлепки веника по влажной коже.
Кирилл вытер ладонью смуглое лицо, стирая капельки пота, и уставился на меня. Я же держала баночку с медом, прижимая ее к груди и чувствуя себя так, будто меня застали за чем-то неприличным.
Мужчина с небрежно обмотанными мокрой простыней бедрами выглядел потрясающе. Обнаженный торс с капельками пота, скользящими по смуглой загорелой коже… Я следила взглядом за их движением, затаив дыхание от восторга, и вмиг забыла, зачем сюда пришла. Ну нельзя же быть таким… таким… Не успела подобрать нужное слово.
– Что-то случилось? – его глухой встревоженный рычащий голос вывел из ступора, в котором я оказалась из-за собственных расшалившихся гормонов. Тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, и наконец-то оторвала взгляд от великолепного тела и смогла посмотреть Кириллу в лицо.
Голубые глаза стали черными, а самое жуткое, он ощерился в странном оскале, словно рычал угрожающе. Или как победитель… О, сила, или как охотник…
Сделал пару шагов навстречу, и я, побледнев, посмотрела ему прямо в глаза, неосознанно защищаясь банкой с медом. Кирилл остановился слишком близко, и я почувствовала терпкий аромат его разогретой кожи. Этот запах будил во мне все самое потаенное и животное, до сих пор неведомое. Даже слюна во рту собралась, а сглотнуть я боялась… спровоцирую.
– Что-то случилось? – снова его хриплый голос и тот же вопрос.
Судорожно качаю головой, а потом вспоминаю, зачем я вообще тут нахожусь:
– Прости…те, Руслан забыл свою чистую одежду и баночку с медом, чтобы Олега намазать…
– За меня уже не переживаешь? – Его рука скользнула, согревая кожу предплечья вверх до рукава майки и вызывая возбужденный бег мурашек.
– Переживаю… если тебе это важно знать. – Я все же позволила себе сглотнуть слюну, чтобы ответить, медленно приходя в себя.
Опять этот хищный любопытный взгляд зверя и наклон головы. Повел плечами, привлекая к ним мое внимание, и все так же тихо попросил:
– Позаботься и обо мне, пожалуйста… намажь меня медком, а Руслан попарит.
Я вздохнула, успокаиваясь, сквозь опущенные ресницы разглядывая его грудь, и гладкую манящую кожу, и выступающие, словно перетекающие мышцы. Караул, теперь у меня еще и ноги подгибаются.
– Намажешь? – его длинные пальцы аккуратно забирают у меня из рук баночку с медом, которую я так сильно прижимала, что ему пришлось приложить чуточку усилий, касаясь при этом моей груди. Я почувствовала всем телом, как в этом месте между нами словно разряд возник. Опять обмякла. Медленно, гипнотизируя взглядом уже горящих, а не ледяных глаз, Кирилл отвинтил крышку и ждал моего решения.
Протянула дрожащую руку и макнула пальцы в банку. Я испытала странное ощущение: пальцы при погружении особенно остро чувствовали липкую густую массу. Потом я неуверенно приложила ее к груди Кирилла и провела медовую полоску, ощущая, как напрягается он от прикосновений, насколько его кожа горячее моей, тем более после парной.
Мой взгляд скользил за движением руки, и уже вся ладонь касалась кожи мужчины, а я сама, привстав на цыпочки, подалась к нему ближе. Всего чуть-чуть, но еще сильнее ощутила уже всем телом его жар и густой пряный аромат, который заставил глубже вдохнуть, наслаждаясь. Моя ладонь размазала мед по правой стороне груди Кирилла, двигаясь по кругу, задевая коричневый сосок, и при этом я чувствовала, как мои собственные твердеют и ноют от желания, чтобы он к ним прикоснулся.
Снова сглотнула, теперь от буквально непреодолимой потребности попробовать эту густо смазанную медом кожу, но я стоически терпела, заботясь о второй стороне. Исподлобья бросила быстрый взгляд, наблюдая за его реакцией. Кирилл стоял, вытянув одну руку вдоль тела и сжав кулак, а во второй – держал банку. Причем мне стало ее жаль, кажется, скоро она треснет – так сильно напряглись его пальцы на стекле. Глаза полыхали черным пламенем, но он не двигался с места. Скользнула ему за спину, резко выдохнув от того, что грудью задела его плечо. Показалось, от моего вздоха Кирилл вздрогнул и окаменел. Провела ладонью по плечам, потом над и между лопатками, сгорая от восторга, в который меня привела его обнаженная, внушительная и сильная спина.
Я уже двумя руками размазывала мед по его спине, скорее лаская, чем заботясь о чем-либо еще, и вообще вряд ли помня, где я, что я и зачем. И вот в тот момент, когда разум меня полностью покинул и я решила лизнуть его между лопаток, раздался резкий звук открываемой двери и ехидный голос Руслана:
– Так-так, а что это вы тут делаете?
Меня словно в прорубь с головой окунули. Я машинально отстранилась от Кирилла, да так и застыла с раскрытым ртом (на кончике языка уже ощущался вкус меда) и растопыренными ладошками. Мои, наверное, круглые от испуга глаза столкнулись с понимающими и хитрыми – Руслана. Я захлопнула рот, так что клацнули зубы и, запинаясь, заговорила, но краем уха слышала, как нарастает чье-то злобное рычание.
– А мы тут медом спину мажем, чтобы ты Кирилла попарил… потом, – и уже почти совсем придя в себя, – мед ты, кстати, забыл вместе со своими вещами в гостиной. И можешь не благодарить.
– Спас… – ухмылка Руслана стерлась, и
