– Я выпишу… Который сейчас час? Десять минут двенадцатого? Хватит вам полчаса на то, чтобы добраться до прокуратуры? Отлично. А поскольку у меня имеется подозрение, что косвенной причиной убийства могли быть финансовые махинации во «вверенном вам учреждении»… Таким образом, я временно, до решения суда, арестовываю банковские счета, прекращаю любые финансовые операции и вызываю бригаду экспертов из ОЭП и налоговой полиции. Пусть проверяют, чем вы тут занимаетесь. Уверяю, не позже завтрашнего утра вы поймете, что незаменимых людей все-таки нет. И вас это касается в первую очередь.
– Я буду жаловаться!
– Как вам будет угодно. Ваше законное право.
– Это произвол, – пробормотал управляющий.
– Разумеется. Еще какой, – согласился Саша и расплылся совсем уж неприлично. – Ну так что? Насчет Раменской?
– Черт с вами, – зло ответил управляющий. – Надолго вы ее забираете?
– Кто знает, – философски заметил Саша. – Расследование убийства – штука серьезная.
– Ну да. Я так и думал.
– Спасибо за сотрудничество. – Оперативник поднялся из кресла, шагнул к двери, но на пороге обернулся: – Кстати, хочу сразу предупредить. Если вдруг выяснится, что Раменская уволена в связи с нашим сегодняшним разговором, у вас лично будут крупные неприятности. Это я обещаю официально. Можете мне поверить.
– Я верю, – управляющий помрачнел еще больше. – Слушайте, идите, а? Забирайте свою Раменскую и не мешайте работать.
– Уже ушел, – ответил Саша и вышел, наказав по пути охраннику: – Враг не дремлет. Бди. Он прошел в операционный зал, остановился у Наташиного окошка, обратился к очереди:
– Товарищи, я очень сожалею, но вам придется подождать несколько минут, пока не подойдет другая сотрудница. – И, повернувшись к Наташе, добавил: – Вас вызывает управляющий. И верхнюю одежду захватите. Наташа несколько секунд смотрела на него, затем молча поднялась, взяла из стенного шкафа плащ и сумочку. Саша с удовольствием наблюдал за ее точеной фигуркой, лениво отбрыкиваясь от возмущенных клиентов:
– Спокойно, товарищи, спокойно. Всего несколько минут. Приношу вам свои личные извинения за причиненные неудобства. Производственные вопросы. Товарищ, ну я же извинился. Что еще вы от меня хотите? Чтобы я сделал себе харакири? Наташа вышла из-за конторки, остановилась в ожидании. А к окошку уже спешила другая сотрудница.
– Ну? Видите? – взывал Саша, направляясь к выходу. – Все уже улажено. Сейчас вас обслужат. Ничего страшного не случилось.
– Слушайте, вам что, заняться больше нечем? – спросила Наташа, когда они с оперативником вышли на улицу.
– Почему это нечем? Очень даже есть чем, – совершенно не обиделся тот.
– По вашей милости меня могут уволить.
– Не уволят. Я об этом позаботился, – беспечно отмахнулся Саша. Наташа вздохнула:
– У вас, в органах, все сотрудники такие?
– В смысле? Какие это «такие»? Обаятельные? Симпатичные? Мужественные? Выражайтесь конкретнее.
– Наглые, настырные, развязные.
– А-а-а. Нет. Только я один. Остальные скромные, – оскалился Саша.
– Что вам от меня нужно на этот раз? – Наташа посмотрела в сторону банка. – Говорите быстрее, и я пойду. Рабочий день в самом разгаре, а у нас не государственная богадельня.
– Где-то я уже это слышал, – пробормотал Саша. – Знакомые такие интонации.
– В чем дело сегодня? – девушка не была расположена к светской беседе.
– Оговорюсь сразу. Десятью минутами вы не отделаетесь.
– Я так и думала, – Наташа поджала губы. – Слушайте, товарищ из органов, оставьте меня в покое. Так понятнее?
– Ну зачем же грубить? Вам это не идет.
– Что поделать, если вы другого языка не понимаете.
– Наташа, я, между прочим, тоже тут не у тетки на блинах прохлаждаюсь, а выполняю свою работу. Мне поручено снять с вас показания. Официально. И приобщить их к делу. Так что, хочется вам этого или нет, а поговорить со мной придется.
– Официально? – задумчиво повторила девушка.
– Вот именно.
– В таком случае, пришлите мне повестку. С датой, со временем и указанием кабинета. Без повестки ни на какие ваши вопросы я отвечать не намерена. Наташа резко развернулась и зашагала к банку.
– О-одну минуточку, – окликнул ее Саша, суматошно вытаскивая из «визитки» бланк. – Сейчас, сейчас.
– Что такое? – Наташа остановилась, посмотрела на него.
– Черт, ручка замерзла. У вас есть ручка? – Девушка, все еще недоумевая, протянула оперативнику ручку. – Спа-асибо. Который сейчас час-то у нас? Ага. Ну вот, – Саша протянул повестку, – официальная повестка. С датой, со временем. Правда, номер кабинета отсутствует, поскольку у меня в прокуратуре своего кабинета нет. Пока. Но, может быть, появится. А в остальном – официальный документ. Между прочим, откажетесь идти, пришлю за вами наряд. Честно, честно. И нечего тут мне улыбаться, я при исполнении.
– Я вам улыбаюсь? – опешила от такого нахальства девушка. – Да вы с ума сошли.
– Улыбаетесь, улыбаетесь. Я заметил.
– У вас неоправданно завышенное самомнение.
– Да нет, просто я наблюдательный. Наташа взяла повестку, покрутила в руках, поинтересовалась:
– Ну и что мне теперь делать? Ехать в прокуратуру?
– Зачем? Считайте, что прокуратура приехала к вам. – Саша огляделся. – Есть тут какая-нибудь кофейня поблизости? Кофейку хочется горяченького.
– За углом, – кивнула девушка и тут же осведомилась не без язвительности: – Вы прямо в кофейне собираетесь показания снимать?
– А что вас не устраивает? – состроил удивленную гримасу Саша. – Хорошее, спокойное место. Опять же, напитки подают. Не то что у нас в прокуратуре. Так как, пойдем?
– Ну пойдемте, – согласилась со вздохом Наташа. – Только кофе за ваш счет.
– Договорились, – согласился радостно Саша и согнул руку крендельком.
Волин разбил список подозреваемых на пять частей. В каждой – по шесть-семь фамилий. Пятерым сотрудникам, выделенным «Главным» в помощь следственной группе, предстояло установить и проверить алиби этих людей. Правда, на скорый результат рассчитывать не приходилось. Работы минимум на неделю. Хотя кто-то будет «отваливаться» в процессе, значит, и круг подозреваемых медленно, но верно станет сжиматься. Лева позвонил ближе к трем часам дня.
– Аркадий Николаевич, – голос оперативника дрожал от возбуждения. – Я проверил Пашину. В их ПТУ нет отделений, на которых могла бы учиться Ладожская. Никаких бухгалтерских и прочих курсов. Но… Две приличные зацепки. Первая: около полугода назад Пашина пыталась устроиться на работу.
– И что? – Волин пока не видел повода для особой радости.
– В службу «777». Вы знаете, что это такое?
– Понятия не имею.
– Сексуальные услуги по телефону.
– Пашина? В «Секс по телефону»? – Волин не поверил своим ушам. – Да ей семнадцать лет всего. Какой может быть, на фиг, «секс по телефону»? Это же уголовщина чистейшей воды.
