Гай Орловский
Ричард Длинные Руки. Удар в спину
© Орловский Г. Ю., 2018
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018
* * *Часть первая
Глава 1
Жанна-Антуанетта еще всхлипывала, когда в кабинет торопливо вошли Альбрехт и Келляве, за ними грузно вдвинулся дородный сэр Рокгаллер, градоначальник захваченной столицы.
Альбрехт с порога окинул цепким взглядом комнату, на мгновение задержал его на вытирающей слезки кружевным платочком маркизе.
А когда повернулся в мою сторону, на его строгом лице читалось, что все беды на свете от женщин, начиная с тех, что пошли от глупого поступка Евы.
– Садитесь, – велел я, – без церемоний. Мы в полевом лагере, хоть это и дворец. Появился враг и уже нанес первый удар.
Сели молча, очень серьезные и настороженные, только на лице Келляве проступило нечто вроде злого удовлетворения, наконец-то зримый враг, с которым можно скрестить мечи, да еще Альбрехт чуточку дернул щекой, дескать, сколько было этих ударов, и все еще первый?
Я пересказал услышанное от Жанны-Антуанетты, все продолжили хранить молчание, только быстро схватывающий Альбрехт вздохнул и покачал головой.
– Подметное письмо, – проговорил он с неудовольствием. – Конечно, пусть его проверят специалисты Норберта. Наш доблестный граф… или он уже герцог?.. подмял под себя и местную тайную службу, но даже это вряд ли что-то даст в данном случае. Придется ждать их требований. Кстати, я понимаю жажду сэра Ричарда встретить ясно осязаемого врага и вступить с ним в бой, но этот случай вряд ли дает нам достойного нашей силы и мощи врага.
Сэр Келляве и Рокгаллер даже не переглянулись, но по их лицам видно, согласны с Альбрехтом, тот быстрее всех схватывает любую ситуацию и делает самые разумные выводы, словно не благородный рыцарь высокого происхождения, а торговец какой.
Рокгаллер сказал несчастным голосом:
– Зато по требованиям поймем, кто они и чего добиваются. С другой стороны, вот так взять и дать им преимущество?
Келляве вздохнул, от него тоже требуется высказать свое мнение, а это труднее, чем махать мечом.
– Сэр Ричард, – сказал он с холодноватой отстраненностью, – предпочитает действовать в интересах империи, не примешивая ничего личного. А интересы державы говорят, что это личное дело маркизы.
Альбрехт и Рокгаллер молча перевели взгляды на меня. В их глазах читалось, Келляве прав, маркиза слишком ничтожная величина для империи. А личные проблемы все, кроме императора, должны решать самостоятельно.
Строгие, осознающие груз ответственности, шутка ли – подмяли империю! – глядят на меня выжидающе и требовательно. Сейчас мы не шайка баронов, с мечами в руках отстаивающие свои крохотные земли, под нашей властью такое, что уже все начали побаиваться раствориться в необъятной империи.
– Личное, – согласился я, – мы все должны отделять личное от государственного, что пока удается, мы же с Севера! Но в деле маркизы есть одна крайне неприятная деталь…
Келляве задвигался в кресле, доспехи протестующе звякнули.
– Ваше величество?
Я пояснил:
– Согласившись принять ее в качестве лица империи, я тем самым подставил и ее под удар.
– Империю? – уточнил Келляве.
– Маркизу, – ответил я. – Сейчас она важный и дорогостоящий бренд. Некая заметная деталь в политико-экономической модели империи. Переходом от Скагеррака в наши ряды принесла важные имиджевые очки команде реформаторов. Терять эти очки разве не государственная оплошность?
– Так мы не теряем, – напомнил Келляве. – А муж… что муж? Мы даже не знали о нем. Не жалко.
Маркиза вскочила и метнула в его сторону взгляд, полный негодования и ярости.
– Сэр! – вскрикнула она звенящим от ярости голосом. – Я здесь!
Я хлопнул себя по лбу.
– Ах да! Маркиза, подождите, пожалуйста, в соседней комнате. Мужской разговор, да еще людей благороднейшего происхождения, бывает не для женских ушей.
Альбрехт встал, галантно провожая ее, отвел в сторону внутренних помещений моих императорских апартаментов, а там плотно прикрыл за нею толстую дверь, чтобы не оставалось ни самой крохотной щели.
– Ты куда отвел? – спросил я, когда он вернулся и сел. – Дверь в оранжерею справа.
– Да ладно, – ответил он. – У вас и туалетная комната как спальня. А цветы от слез вянут.
Я повернулся к внимательно слушающим Келляве и Рокгаллеру.
– Не буду напоминать о довольно оскорбительном желании этих неизвестных лиц как-то влиять на вашего императора! Даже руководить им.
Альбрехт, сильно морщась, прервал бесцеремонно:
– Позвольте, Ваша Звездность, но я что-то не усмотрел желания влиять на вас!
Остальные промолчали, но я видел на их лицах то же самое выражение подчеркнутого и даже демонстративного непонимания.
– Бросьте, принц, – сказал я. – Вы же прекрасно понимаете, что сочту себя задетым. На это и был расчет.
Он взглянул на меня исподлобья.
– Что, правда, уже принц?
– Разве нет? – переспросил я. – Ладно, потом разберемся. В общем, герцог, вы уже знаете, мы все здесь сидим как на иголках в ожидании удара с той стороны, откуда не ждем. Возможно, это как раз тот случай.
Рокгаллер покряхтел, подвигался в кресле, устраиваясь, как королевский пингвин в утесах.
– Что за удар, – переспросил он, – если не вовлечена армия?
– Уж вам-то не знать, – сказал я с укором, – вы и на Севере не были только лихим рубакой. Удар может быть таким, что армия не успеет и хрюкнуть, а не то что почесать задней лапой за ухом.
Келляве произнес с ноткой недоумения:
– Муж для маркизы почему-то много значит, кто бы подумал?.. Обычно для женщин значение имеет только размер его доходов, а также длина титула…
– Вы правы, сэр Гастон, – сказал я. – Но если маркиза так привязана к мужу, то без него ей будет не совсем. А это скажется на ее облике, что бросит некоторую тень на облик представляемой ею империи. Потому давайте думать, как ей помочь, потому что это в интересах нашей империи. Мне за державу обидно, а вам?.. Ладно, можете не отвечать.
Рокгаллер проговорил после паузы:
– Установить наблюдение за маркизой. С кем общается, кто к ней подходит… Даже кому кивнет, улыбнется. Как улыбнется.
– Привлечь магов, – предложил Келляве. – Чтоб никто незримником не прошел. У охраны есть амулеты?..
– Снабжены, – ответил я. – Спрошу у Карла-Антона.
Альбрехт прервал:
– Ваше величество, а почему его не позвали? Он как человек благородного происхождения вполне вхож в наш круг.
Келляве кивнул и добавил с уважением:
– К тому же так много сделал для нашей победы над филигонами!
Я сказал громко:
– Карл-Антон!.. Вы меня слышите?.. Повелеваю явиться на военный Совет в моем кабинете!
С минуту все сидели в тишине, наконец в дверь стукнули, заглянул Периальд.
– Ваше величество, – провозгласил он зычно, подражая то ли дворецкому, то ли церемониймейстеру, хотя вряд ли знает между ними разницу, – к вам сэр Карл-Антон!
– Пусть войдет, – распорядился я, отметив для себя, что Периальд назвал его сэром, а это значит, слух о благородном происхождении чародея уже пронесся по дворцу, а то и по городу.
Дверь распахнулась шире, Карл-Антон вошел все в том же плаще с откинутым на спину капюшоном, в шляпе с высокой тульей и в сапогах из грубой кожи.
На лицах собравшихся отразилось удовлетворение, маг еще в большей степени, чем они, верен одежде Севера.
Я кивнул чародею на свободное кресло:
– Садитесь, благородный сэр. У нас
