– Бдит на строительстве причальной башни, – отрапортовал он. – Вы сказали, это наша главная цель…
Я сказал строго:
– Официально наша главная цель – освободить маркиза Антуана из лап мерзких бунтовщиков и мятежников. Все остальное как бы побочное, понял?
Он сказал быстро:
– Понял, ваше величество! Я все понял правильно.
– И пусть приведут того Жака, – сказал я. – Пойдет с нами, устроим очную ставку.
Жака притащили со связанными руками за спиной, на голове все еще черный мешок. Он покачивался, то ли в самом деле ослабел, то ли прикидывается, но конвоиры поддерживают его с обеих сторон и сопят достаточно грозно.
Я сказал с небрежностью:
– Мешок снимите, операция вошла в завершающую стадию. Пусть увидит нашу несокрушимую силу и разгром его презренных хозяев.
Мешок сдернули, Жак болезненно щурился и морщил лицо, а когда ему развязали руки, сперва протер кулаками глаза, потом лишь помассировал запястья.
– Посадить его в седло, – велел я. – Следить, чтобы не сбежал. В этот раз может попытаться. Созрел!
Жак сказал слабым голосом:
– Ваше величество, зачем? Я же не пытался…
– А потому, – ответил я зловещим голосом, – что сейчас мы едем к имению Больших Рыб… Жак, что-то ты сбледнул как-то нехорошо, хотя очень интеллектуально! Что-то случилось? Воздуха недостает?
Он с трудом выдавил из себя слабую улыбку.
– Все герцогство в вашей власти, ваше величество! Вы вольны ехать, куда изволите.
– Так и делаю, – согласился я. – А в имении Больших Рыб переверну все вверх дном, даже иголку не спрячут от моего нещадного ока злого правителя!
Он сказал с тоской:
– Да, перевернуть вы сможете все.
– Знаю, – ответил я. – Так что, возвращаясь к нашим баранам, где подло похищенный маркиз?.. Еще раз повторяю для туповатых, я знаю, он не в Зачарованном Месте, туда вам не попасть…
Милфорд и разведчики прислушивались со всем вниманием, двое ринулись к расседланным коням, я видел, как отдают приказы коноводам, а затем вместе с ними бросились к груде сваленных на траву седел.
Я продолжал рассматривать Жака взглядом гневного властелина.
– Говори! Ты знаешь, что я хочу услышать.
Он ответил тихим голосом:
– Я этого не скажу.
– И не надо, – сказал я. – Милфорд!.. Отряд готов? Выезжаем в имение Больших Рыб. Я уже сказал, всего двенадцать миль, но хочу, чтобы и этот презренный предатель и заговорщик услышал. Да-да, когда я говорю, что нам все известно, то это значит, что нам действительно известно!
Разведчики лихо запрыгивали в седла, разворачивали коней, через минуту вокруг нас собрался весь отряд.
– Как только увидим имение, – сказал я, – центр остановится, пока правый и левый фланги не замкнут кольцо! Если кто-то попытается убежать – задержите. Будут сопротивляться – убейте на месте!
Милфорд уточнил:
– Только тех, кто с оружием в руках?
Я отмахнулся:
– Милфорд, не будь мелочным. Всегда есть и будут естественные побочные потери гражданского населения. Косвенные.
Милфорд повеселел, спросил с энтузиазмом:
– Ваше величество, а до скольких трупов позволено ошибаться?
– Ты педант, – заявил я свысока, – смотрите на проблемы ширше!
– Понял, – ответил он счастливо, – нехорошо быть мелочными!.. Все сделаем, ваше величество!
Я повернулся к смертельно побледневшему Жаку:
– Ну что?.. Поехали?
Ответить тот не успел, двое крепких парней Милфорда скрутили ему руки за спиной и усадили в седло. Один ухватил длинный повод и взобрался на своего коня.
Недолгая скачка галопом, а когда впереди на равнине, за которой снова лес, показалось красивое двухэтажное здание с балконами, колоннами и роскошным крыльцом с изящно выкованным навесом, я перевел арбогастра на рысь, и все с облегчением придержали взмыленных коней.
Милфорд двумя короткими взмахами послал часть обряда обходить справа, другую слева, а мы пустили скакунов шагом, давая возможность окружать имение полностью и тщательнее сомкнуть кольцо.
Жак нахохлился в седле, мрачный и молчаливый. Черный мешок на голову не надели, пусть видит, как четко проходит операция. Не знаю, что он думает, но о том, что вся таинственная страна великого волшебства уничтожена, должен догадываться, иначе бы я не вышел оттуда.
Я то и дело ловил на себе его устрашенный взгляд. И хотя уничтожил не я, я бы как раз сохранил, но раз уж так получилось, то как политик просто обязан приписать такое великое разрушение себе. Как для устрашения, так и для возвеличивания и упрочнения своей власти, ужасной и тотальной, от которой, как теперь все видят, нигде не скрыться.
Властелинов, что строили и возводили, мало кто помнит, а великих разрушителей знает каждый ребенок: Аттила, Чингисхан, Темуччин…
Выросли в размерах и начали приближаться расположенные вдали от имения сараи, овины и кузницы, это чтобы оттуда не долетали ароматы домашнего скота. Там же, судя по развешенному белью, прачечная, а еще в сторонке пекарня. Все, как везде, неожиданности встретятся вряд ли.
Милфорд на своем быстром коне выглядит рядом с моим Зайчиком, будто сидит на жеребенке, то и дело задирает голову в ожидании приказа.
– Возьми пару человек, – велел я, – пойдешь со мной. Остальным окружить и бдить!.. Вдруг кто из окна скаканет. Не все же благородные…
Милфорд повернулся, прокричал имена и команды. Оставшаяся с нами группка разбилась по двойке и разлетелась в стороны, нужно проверить, в плотное ли кольцо взято имение, а я неспешно пустил Зайчика к главному зданию.
Глава 6
Бобик и здесь ухитрился поймать крупного кабанчика, что вышел из леса в надежде полакомиться на полях и огородах. Я добычу проигнорировал, и он сунул отчаянно визжащего зверя ошалелому Милфорду.
– Бери, – сказал я подбадривающе, – а то уважать не будет.
Милфорд ухватил и некоторое время героически удерживал страстно брыкающего зверя, но кабан все же вырвался, тяжело рухнул на землю и попытался бежать к лесу.
Бобик с радостью догнал, ухватил в пасть и, подняв с легкостью над головой, снова сунул Милфорду на седло.
– Да загрызи ты этого кабанчика, – посоветовал я Милфорду. – Видишь, Бобик не понимает твоего гуманизма!
Один из разведчиков молча сунул острое лезвие ножа под левую лопатку кабана, другой с той стороны помог удержать брыкающегося зверя, пока кровь хлестала широкой струей, заливая бок испуганного коня.
Пока решали проблему кабана, мы с Зайчиком приблизились к зданию, по обе стороны крыльца палисадник с цветочными клумбами, уже увядающими, словно ухаживающая за ними женщина больше ими не интересуется или здесь больше не живет.
Я прямо с седла прыгнул на крыльцо. Дверь распахнулась, выбежал встревоженный человек в одежде дворового слуги.
– Кто такие? Чего…
Я ухватил его за плечо и отправил вниз головой с крыльца в сторону примчавшихся Милфорда и двух его помощников.
Бобик тоже перестал наблюдать за схваткой с кабаном, уже неинтересно, одним прыжком оказался на крыльце.
– Не спеши, – велел я.
Слугу скрутили, Милфорд и еще один обнажили мечи и пошли за мной следом, но стараются держаться так, чтобы в любой момент могли выскочить вперед и прикрыть меня, словно я враз стал немощным и старым, как и положено властелину такой огромной
