Хаген криво усмехнулся, вскинув меч наперевес.
Во-он туда, между головогрудью и боковым шипастым щитком он и вгонит остриё.
Демон, превратившийся к тому времени в подобие самого настоящего шара, медленно оторвался от Древа, поплыл над головой Хагена, завис, слегка подёргивая щетинистыми лапами, каждая из которых заканчивалась внушительным когтем.
К ногам хединсейского тана упала мягкая серая петля, словно свитая из множества паутинных нитей. Демон издал странное урчание, словно пёс, пытающийся звать за собой хозяина.
Он точно предлагал Хагену взяться за петлю. Нападать создание явно не спешило; или же это его способ охоты? «На доверии», как сказали бы в воровских гильдиях Бирки.
Серое вервие слегка поднялось, втягиваясь в брюхо демона. Петля теперь раскачивалась прямо перед лицом Хагена; чуть поколебавшись, он опустил меч и продел в неё левую руку.
Демон удовлетворённо фыркнул, и начал медленно подниматься вверх, по-прежнему раздувшись, словно рыба-пугало.
Мимо проплыла стена нагой коры Древа, и демон, сделавшийся воздушным шаром, двигался теперь сквозь настоящий лес – от ствола Древа отходили многочисленные и широкие ветви.
– Куда ж ты меня несёшь? – пробормотал Хаген.
Страха не было. Чего бояться мёртвому в мёртвой стране?
Демонов становилось больше, самого разного и причудливого вида; они обсели ветви Древа, суетились и ползали, перебегали, перелетали и вообще больше всего напоминали жуткий рой громадных насекомых. От тащившего Хагена вверх демона-шара они, однако, спешили убраться подальше.
Путь наверх занял совсем немного времени.
Вокруг медленно разливался слабый серый свет, исходивший, похоже, от ветвей и листьев Древа.
Здесь, чувствовал Хаген, сходятся питаемые тремя Источниками Магии корни великого Древа; под корой течёт магия, порождённая и Кипящим Котлом, и Источником Мимира, и чистейшим Урдом.
И среди этой серой мглы, простёганной слоистым туманом, где сновали чёрные, блестяще-лиловые и тёмно-багровые тела демонов, Хаген вдруг увидал обычный живой огонь.
Он сразу понял, что это – нормальное пламя; оно почти нестерпимо жгло мёртвые глаза тана.
Демон-крабопаук вдруг принялся с шипением сдуваться, подъём замедлился, а потом они и вовсе замерли, покачиваясь, над широченной, в пять обхватов, ветвью, где в углублении почерневшей и обуглившейся коры горел небольшой костерок.
Возле него застыла массивная фигура в обтрёпанном старом плаще, некогда – тёмно-зелёном, но давно уже выцветшем; рядом стоял громадный двуручный топор.
Хаген лишь только и смог покачать в изумлении головой.
– Привет тебе, древний Мимир, страж Источника Мудрости. Я не чаял встретить тебя здесь.
– Я тоже не чаял встретить здесь… многих, – гулко и низко отозвался старый ётун. – Но тебе, Хаген из Йоля, мой привет. Садись. Вижу, что сюда ты попал дорогой ценой.
– О да, – сощурился ученик Хедина. – Куда уж дороже – собственная жизнь. Прости, страж, это ты послал за мной?..
– Пуфа-то? Я. Милейшее существо этот Пуф, мухи не обидит, как говорится.
– Однако он же демон, так?..
– Так. Только и демоны бывают разные. Вот Пуф, например…
– Великий ётун, – прервал его Хаген. – Ты послал за мной. Зачем и почему? И как ты сам, живой, никак не мёртвый, оказался в серых пределах?
Мимир пошевелился, поёрзал (ветвь затряслась), пошевелил палочкой угли.
– Я оставил свой Источник, когда понял, что магии в Упорядоченном приходит конец. Пытался объяснить это Ракоту, но тот не понял, слишком торопился. Стал убеждать меня, что всё это совершенно не так, – великан вздохнул. – Меня, хранителя Источника Мудрости! Здесь, во владениях Соборного Духа, магия претерпевает великое обновление и перерождение. Сюда возвращаются души и отсюда же исходят новые. Корни великого Древа пьют изо всех трёх Источников, и потому в душах, порождаемых здесь, Свет, Тьма и Мудрость пребывают в разных, порой диковинных, сочетаниях.
– И что же дальше?
– Дальше? Баланс нарушился…
– Я слышал это от многих, мудрый ётун.
– Верно. Все повторяли, что Весы, мол, вот-вот рухнут, но ничего не делали, чтобы вернуть их к равновесию. – Мимир бросил полешко в угасающий костёр, взвились искры. Демон Пуф, немного сдув панцирный свой пузырь, опустился чуть ниже к огню, протягивая к нему когтистые лапы. – Все, кто как мог, швыряли кто что мог на разные чаши этих самых Весов, от чего они только сильнее раскачивались. А я пришёл сюда, на ту самую ось, что держит на себе их коромысло. Здесь их и надо останавливать.
– Как? – только и смог вымолвить Хаген.
Ётун не торопился. Сидел, вздыхал, что-то бормотал себе под нос.
– Когда я очутился здесь, – сказал он наконец, – то видел сперва только одну сторону происходящего. Ракоту я говорил об иссякании магии, как оно выглядело тогда. Потом, пока я странствовал тут, по ветвям Древа, пока ощущал ток силы из моего собственного Источника, мне казалось, что достаточно покончить с теми, кто неразумно тратит силу, которая уже не воспроизводится достаточно быстро и не возвращается в великий круговорот. Мне казалось, что виноваты Новые Боги, ну, и ещё те, кто прицепил своих пиявок-зомби к Источникам…
Хаген стиснул зубы. Каждая фраза Мимира порождала множество вопросов, однако тан крепился.
– Но потом мне стало ясно, что причина ещё глубже. Упорядоченное старело, медленно, но верно. Дальние и Спаситель вершили свою работу. И здесь, на великом Древе, это отражалось тоже. Баланс был нарушен не там, в глубинах сущего, а здесь, где сходятся все пути и все дороги.
Тан молча внимал.
– Демоны, – проговорил ётун, глядя в огонь. – Откуда здесь, в месте упокоения и просветления, могли взяться демоны, твари низшего порядка? Почему великий Демогоргон попустил это? Для какой они тут цели? Я мучился этими вопросами долго, Хаген из Йоля. Пока не понял, что они – часть серых пределов, такие же могильщики, как и Дальние со Спасителем. Всё живое медленно накапливает в себе яд смерти и должно пройти через великое обновление, как через него проходит и магия. Демоны – словно жуки-древоточцы, делают свою работу. И всё было бы хорошо, если бы кое-кто не решил несколько ускорить события.
– Кто же? – вырвалось у Хагена.
– Мой Источник – Источник Мудрости, но не всеведения, тан Хединсея. Хотя я догадываюсь.
– Кто? – повторил тан.
– Забавные вещи тут творились… – пробормотал вдруг ётун, вновь шевеля костерок. – Демоны умножались. Иные были полезны для Древа, иные вредоносны, словно насекомые. Соборный Дух с давних времён давал достойным, из пришедших к нему в посмертие, дело – долг – охранять Древо, истребляя вредивших ему. А потом тут появились… Дальние.
– Дальние? Как?
– Их надоумил кто-то очень, очень хитрый из людей-магов, тан Хединсея. Именно тех, кто решил «поторопить события». Я долго слушал тишину и ночь серых пределов, мальчик из Йоля. Я ощутил слабое эхо давних чар. Они помогли друг другу, маги и Дальние.
– Но великий Демогоргон…
– Мощь его огромна, это так. Но тончайшую иголку ты не забьёшь пудовым молотом.
– Очень даже забью! Достаточно лишь точно её поставить, и…
– Сила не может не иметь ограничений, –
