– Что же будет с Хьёрвардом? – вырвалось у воительницы; Райну охватывал тяжкий, ледяной, недостойный валькирии ужас.
– Мы его отстоим. – Она ждала ответа от Старого Хрофта, однако снова отозвался тот, другой, обладатель удивительной Силы.
– Потом разговоры, Фиделис, потом! – оборвал его Отец Дружин. – Отсюда надо успеть вы…
Багряное небо над головами вновь извергло из себя целый рой ангелов; Владыка Асгарда взмахнул палицей, сотканной из множества сияющих колючих молний, и Древние, повинуясь, кинулись дальше всей ордой, топоча и круша то, что ещё оставалось целым.
Из развалин, через груды битого камня, изломанных брёвен, рухнувших стропил и битой черепицы, сквозь облака едкой пыли полезли мертвяки, и Райна даже обрадовалась – что-то привычное, знакомое, что можно разить, поражать и убивать – вторично.
Костяки рассыпались под её ударами; палица отца вбивала неупокоенных в деревянную мостовую; однако очень скоро немногие уцелевшие расползлись, словно мокрицы, по окрестным руинам, а в конце улицы появилась высокая фигура, в два раза выше обычного человеческого роста; ангелы слетались к ней, словно бабочки к свету.
Спаситель.
Райна бросила отчаянный взгляд на Аса Воронов.
– Отец, я… мы… нам надо…
– Нет нужды, – остановил её тот, кого владыка Асгарда назвал Фиделисом. – Я готов. Тут же погибло достаточно невинных.
Валькирия беспомощно всплеснула руками.
– Отец! Дальние… они послали меня…
– Молчи! – сурово оборвал её Старый Хрофт. – Фиделис, что ты задумал?
– Что и должен был сделать, – пожал тот плечами. – Олаф, ты… готов?
– Готов, – бестрепетно кивнул купец. – После того, как побывал… там, откуда ты меня вызвал, господин, уже ничего не страшно.
– Вот и говорю тебе – истинно, нынче же будешь в месте святом, – негромко сказал Фиделис, кладя руку Олафу на плечо. – Уходите, уходите все! Спаситель ещё сильнее, чем я думал; придётся без меня вам пока. Но я вернусь, верьте!.. Вернусь, как только… – Он резко обернулся. Спаситель, обратившийся сейчас в настоящего великана, надвигался, в кровавых небесах вились ангелы, а по сторонам дороги скапливались разупокоенные мертвецы. Задул резкий и горячий ветер, сухой, словно из кузнечного горна, на остатках стен заиграли невесть откуда взявшиеся отблески мрачного подземного пламени.
– Идём, добрый человек, – негромко проговорил Фиделис, беря Олафа за руку, словно брата.
– Нет! – вдруг подхватился один из половинчиков. – Нет, Фиделис! Этого Он и ждёт, это ему и надо!..
– Спаситель так и не набрал полной силы, – покачал головой Фиделис. – Поэтому ангелы и стали уязвимы. Поэтому мы можем…
– Да нет же! – Невысоклик аж притопнул. – Веру в Него убивать надо, а не с Ним самим сражаться! Эвон сколько народу отсюда сбежало – они жизнь свою да скарб спасали, а отнюдь не души! И не зря же Он за нами тянет, надо Ему нас прибить окончательно, с нами покончить, иначе давно б уже собирал мёртвых да мир высасывал!..
– Фредегар дело говорит, – поддержал собрата второй половинчик.
– Нас не хватит на огромный Хьёрвард, – покачал головой Фиделис.
– Хватит, если достанет времени, – возразил невысоклик, и его неожиданно поддержал купец с тесаком:
– Верно! Так и есть! Народишко-то не к Нему, а от Него бежит! Вот и надо так, чтобы Он тут, в Хедебю, так бы и остался! Запереть бы как-то! Лекарь, а?
– Запереть… – задумался Фиделис, кидая быстрые взгляды то на кружащих в небе ангелов, то на шевелящихся в развалинах мертвяков. – Попытаюсь, братья и ты, сестра-воительница…
«Ишь ты, братья и сестра», – подумала Райна. Нет, странный «лекарь» не лгал, они для него и впрямь были братьями и сёстрами.
– Попытаюсь… – бормотал лекарь, пока Спаситель неторопливо, словно наслаждаясь собственным торжеством, приближался к ним. – Запереть с кем-то из наших, замкнуть в битве вечной…
В этот миг у Спасителя, наверное, иссякло терпение. Райна ощутила короткое и болезненное содрогание силы, с небес на землю хлынул багряный ливень – теплый и солоноватый.
Лилась кровь.
Спаситель медленно простёр руку, и Его воинство – ангелы вместе с мёртвыми – ринулось на сжавшуюся вокруг Старого Хрофта кучку противников.
Отец Дружин ответил громоподобным рыком, размахнулся палицей – и, словно отвечая ему, изливающиеся кровью облака пробила чистая ветвящаяся молния, грянула в ближайшие развалины, поражая поднявшихся в атаку мертвецов.
Невысоклики дружно спустили тетивы коротких своих луков, и ни один не промахнулся – два белых ангельских создания распростёрлись на камнях, словно обычные смертные ратники.
Спаситель не достиг полной мощи.
Его можно задержать.
Райна приняла щитом прыгнувшего на неё какого-то особенно шустрого мертвяка, раздробила череп ударом эфеса. Отец Дружин закрутил палицу вокруг себя, с неё срывались короткие росчерки молний; вот одна нашла грудь переднего ангела, и белокрылое существо отшвырнуло прямо в гущу собратьев, словно в него ударили стенобойным тараном; полетели белые перья.
Другая молния задела плечо Спасителя – промахнуться по Его громадной фигуре было и в самом деле затруднительно.
Великан пошатнулся. Он по-прежнему шёл в молчании, движение его продолжалось, неумолимое, бесшумное, неотвратимое. Но чего-то Ему по-прежнему недоставало, какой-то малости, чтобы окончательно заполучить весь Хьёрвард.
Ангелы обрушились на обороняющихся со всех сторон, лавина белых крыл и длиннейших, словно копья, невозможных мечей.
Однако они были уязвимы, часть их силы исчезла.
Стрелы невысокликов сбивали слуг Спасителя наземь, Райна принимала выпады на щит, но лишь Отец Дружин крушил их одного за другим. Палица его разила молниями, и даже если ангел успевал вскинуть клинок для защиты, голубоватое пламя всё равно обвивалось вокруг иномировой стали, словно удав вокруг добычи, скользило, добираясь до цели, и фигура в белом и золотом валилась в пыль, сделавшуюся скользкой и липкой от кровавого ливня.
Даже Олаф ухитрялся встретить своим тесаком лезвие ангельского меча; и только лекарь Фиделис застыл, низко опустив голову и уронив руки, словно к чему-то прислушиваясь. Его Сила втянулась внутрь, скрылась в нём, словно улитка в раковине, но Райна знала, что она вот-вот вновь вырвется на свободу – когда настанет должное время.
Сколько бы они так продержались?
Может, даже и долго, потому что палица Отца Дружин разила без промаха и стрелы невысокликов были метки, а колчаны ещё не опустели. Но что потом?
Кристалл Дальних сделался не просто ледяным, но обжигающе-холодным, словно впитав все морозы этого мира, морозы, обращающие плоть в камень за считаные часы. От него по боку валькирии расползался нехороший холодок.
Предупреждение. Возможно, последнее.
– Что это было? – вдруг вскинул голову лекарь Фиделис. – Сила? У тебя, сестра-воительница?
Райна отбила один за другим три выпада, пнула наглого мертвяка, ударила эфесом, вгоняя череп в пустую грудную клетку, прежде чем сумела ответить:
– Напоминание… от… Дальних! – Щит её принял ещё один удар, и лезвие просекло край.
– Дай сюда! – выкрикнул Фиделис, лицо его внезапно покраснело, и отнюдь не от крови, вымочившей всех с головы до ног.
Кое-как увернувшись, Райна бросила ему промороженный кристалл; смарагдовые грани тотчас покрылись ало-ледяной коркой, касавшиеся их капли мгновенно замёрзли.
Она не думала,
