– Удивляюсь, почему он до сих пор не на ушах? – пробормотала я.
– Потому что они всегда могут заявить, что я забыл надеть защитный амулет. А посему сам виноват.
– Но это нечестно!
– И что?
Я не нашлась что ответить. Звякнул колокольчик, и пожилой мужчина в цилиндре вошел в ювелирную лавку. Оуэн схватил меня за локоть и потащил к углу здания – сейчас здесь станет очень шумно.
– Если Киши не дурак, а он не похож на дурака, то расскажет серым красивую историю о безликих хулиганах.
Со стороны лавки послышался шум, кажется, кто-то крикнул, чтобы вызвали целителей.
– Потому что, рассказав о нас, ему придется рассказать и о дочери, – поняла я.
– Да, произнеся «а», произноси и «б». – Барон пошел по параллельной улице в обратном направлении, крики за спиной становились все громче.
– Надеюсь, с ним все будет в порядке. – Мысли снова вернулись к старому ювелиру. – Он, конечно, злодей, но…
– Злодей? – хохотнул Крис, указывая на вывеску кожевенной мастерской. – С чего вдруг такое клеймо?
– Но как же… – растерялась я. – Он же заразил другого человека, считай, убил, без лекарства короста смертельна.
– То есть… – Крис остановился напротив мастерской и проводил взглядом проезжающий трамвай. Пара мальчишек скользила за вагоном на обрывке картонной коробки, рискуя свалиться на рельсы и свернуть шею. Настоящие поезда развивали сумасшедшую скорость для такого баловства, поэтому вагончики трамваев нравились городской ребятне гораздо больше, а о сломанных шеях они не думали. – Если леди Астер предложат обменять жизнь безликого сапожника на жизнь отца или матери, леди откажется? Серьезно?
– Но… – Я закусила губу, он только что положил на одну чашу весов жизнь любимых людей и какого-то мастерового. Неправильно положил. И теперь ждал ответа. – Мне не нравятся такие вопросы, – в конце концов, ответила я чистую правду.
– На самом деле тебе не нравятся не вопросы, тебе не нравятся ответы, – сказал Крис и взялся за ручку двери.
– А ты сам, – спросила я, машинально отмечая, что над входом в лавку нет желтого креста, обозначающего, что в дом пришла короста, – что сделаешь, если сейчас придет человек в капюшоне и предложит выкупить лекарство за ту же цену?
Оуэн открыл предо мной дверь и пропустил в мастерскую, оставив вопрос без ответа. Но мы оба его знали, не так ли?
Кожевенная мастерская воняла… кожей. Терпкий, словно скрипучий запах смешивался с резким ароматом краски и сухих трав. Большое помещение, казалось, было заставлено обувью. Полки и стеллажи от пола до потолка, на которых красовались сапожки, ботинки, тапочки и элегантные туфельки из кремовой кожи, к ним мой взгляд то и дело возвращался. На верхних полках были выставлены седла, на вбитых в стены крючьях висели сумочки и торбы, лежали кошельки. Двое молодых людей азартно торговались с высоким парнем с копной растрепанных каштановых волос.
Колокольчик звякнул, и из подсобки выскочила не менее растрепанная девушка. Такая же кареглазая и кудрявая, сразу видно, что лавка – семейное предприятие.
– Одну минутку, леди, – запыхавшись, сказала она, отбрасывая со лба влажные волосы. – Я сейчас, – обогнула кучу коробок, задела крайнюю, удержала от падения и пробормотала: – Извините, сегодня у нас… – она беспомощно развела руками. – Показать вам кремовые туфельки?
– А вы наблюдательны, – рассмеялся за моей спиной Крис и разрешил: – Покажите.
Девушка устало ему улыбнулась и стала пробираться, другого слова не подберешь, к полке.
– Что ты делаешь? – шепотом спросила я.
– А ты предпочитаешь, чтобы я сразу стал ее бить?
– Девы, не вздумай.
– Интересно, как ты меня остановишь? – Он посмотрел, как молодой человек, подволакивая правую ногу, провожает покупателей до двери.
– Вот. – Девушка поставила на прилавок ту пару, что сразу привлекла мое внимание.
– Могу я видеть мастера Грена? – спросил Оуэн, бросая испытующий взгляд на парня.
– Зачем он вам? – нахмурилась девушка. – Если насчет заказа, то…
– То можно переговорить со мной, – добавил парень.
– Насчет заказа, – согласился барон.
Я провела пальцем по мягкой коже туфельки, около пряжки был едва различим витиеватый оттиск, переплетенные буквы «У» и «Г», скорее всего, фирменное клеймо мастера.
– Понимаете… – Они переглянулись, а потом плечи девушки поникли, и она с грустью продолжила: – Отец умер три дня назад.
– Позавчера схоронили, – добавил парень. – Поэтому у нас сегодня такой… такой…
– Бардак, – помог ему подобрать правильное слово барон, но благодарности не дождался.
– Мы стараемся, – обиженно вставила девушка. – Но все так неожиданно… – Она прижала руки к груди и тут же без паузы спросила: – Хотите примерить туфельки?
– Смерть от коросты неожиданной не назовешь, – не дал мне ответить Крис, и они снова переглянулись.
– Отец умер не от коросты, – покачал головой парень. – Он напился и повесился на балке в мастерской.
– Войт! – укоризненно воскликнула девушка.
– Брось, об этом знают все соседи, а если был сделан заказ…
И они в третий раз обменялись взволнованными взглядами.
– Да скажите уже, – потребовал Крис.
– Поговорите лучше с дядькой Ули, – приняла решение девушка. – Если кто-то знает о заказе, то только он, но…
– Но он пьет с самых похорон.
– И не собирается останавливаться, – нахмурилась девушка. – Так что насчет туфелек?
С туфельками решили подождать, хотя, оставляя их в лавке, я испытывала некоторое сожаление. Парень шел впереди, неловко прихрамывая, его правая нога совсем не гнулась и напоминала деревяшку.
– Сестра права, вряд ли вы чего-то добьетесь от дяди, он сильно сдал после того как отец… – Парень остановился перед помещением, что примыкало с торца прямо к лавке, и открыл дверь. – Поверьте, я выполню ваш заказ на совесть, будет даже дешевле.
Вытянутое помещение мастерской, где запах ощущался еще сильнее, чем в лавке, освещалось дюжиной светильников с магическими «зернами». На самом деле недешевое удовольствие. Отец оборудовал такими главные штреки в шахтах и заменил керосиновые лампы в Кленовом Саду после того, как во мне проснулась сила.
Длинные рабочие столы, натянутые на рамы для просушки шкуры, почерневшие, покрытые копотью рукавицы на полу, чан с жидкостью, воняющий так, что я едва не зажала нос рукой. Инструменты, развешанные по стенам, колодки, мотки ниток… За столом в центре сидел бородатый широкоплечий мужчина. Перед ним стоял штоф с мутной жидкостью и стакан. К вони мастерской добавился стойкий запах перегара.
– Дядька Ули, – позвал хромой парень. – Тут к тебе…
– Выйди! – рявкнул мужчина. – И не смей появляться, пока не позову!
– Как угодно, – пожал плечами парень. В его взгляде читались усталость и отчетливое «я же вам говорил».
Дверь захлопнулась, светильники с магическими «зернами» мягко качнулись, тут же выпрямились и засветили ровным ярким светом.
– Ну, – буркнул тот, кого звали Ули.
– Что «ну»? – спросил Крис, присматриваясь к широкоплечему кожевеннику.
Честно говоря, вряд ли у Оуэна получилось бы бросить такого куда бы то ни было, скорее уж наоборот.
– Того. – Бородач хмельно мотнул головой. – Давно жду, когда кто-нибудь из ваших заявится.
– Из наших? – Барон нагнулся и поднял с пола рабочие рукавицы.
– Из больных, – крякнул мужичок и, повернувшись, впервые посмотрел на нас. Глаза были покрасневшими, с полопавшимися сосудами, веки набрякли, словно он не спал уже несколько дней, но… мужчина был скорее зол, чем пьян. – Показывай, куда тебя ударило или ее?
– Нет, не
