Не думаю, что успела уйти далеко, хотя в переплетении маленьких улиц, примыкающих к зданию библиотеки, я разбиралась неплохо. Свернув в противоположную от тупика сторону, отправилась в направлении утреннего рынка, а не дойдя до него пару кварталов, свернула раз и еще раз и вдруг очутилась в незнакомой подворотне.
Сориентироваться оказалось сложнее, поскольку улицы не освещались фонарями, однако не это беспокоило меня в данный момент. Неприятное щекочущее ощущение возникло внутри — предчувствие пока еще не осознанной беды. Я постоянно зевала, а глаза приходилось непрерывно тереть, чтобы не слипались. Ноги заплетались точно у пьяной, а руки ломило под тяжестью легкого чемодана. Усталость навалилась внезапно, и пришлось прислониться к ближайшей стене. Колени подогнулись, и я медленно сползла вниз, устраиваясь на корточках. Последняя мысль была о том, что сон буквально свалил с ног.
ГЛАВА 3
Как же сдавило виски, а в ушах так гудело. Качнув головой, ощутила еще большую тяжесть, ноющую, давящую, она обручем охватывала голову. Что со мной?
— Ох!
Я тяжело выдохнула и сжала зубы, когда резкая боль прокатилась по всему телу, стоило лишь раскрыть глаза. Вокруг было темно, ничего не видно, я сидела на чем-то твердом, прислонившись спиной к стене. Заведя руку назад, ощупала стену и поняла, что это дверь, старая, деревянная, рассохшаяся в мелкие трещинки.
Ладонь сместилась ниже и ощутила шершавый камень, а затем гладкий, отполированный подошвами чужих ног порожек, на котором я и примостилась, точно нищенка на паперти.
В голове всплыла последняя сцена, как шла, шатаясь, словно пьяная, как сползала вдоль стены, придавленная неподъемной тяжестью, а глаза закрывались сами собой.
Меня усыпили!
Я знала только одного мерзкого типа с волшебным браслетом, кому невыгоден был мой побег. Зверь мог просчитать, что я перепугаюсь до смерти и не пожелаю остаться в библиотеке до утра, опасаясь новой встречи с Призраком. Да-да! Несмотря на все заверения дознавателя, у меня до сих пор от дурных предчувствий сжималось сердце и по коже пробегал холодок.
Где я теперь? Утро еще не наступило, а вокруг — узкая темная подворотня, за спиной — дверь в чужой дом. Повернуть ли назад, пытаясь выбраться в более освещенное место, или лучше следовать вперед, надеясь найти выход там?
Что это? Чьи-то голоса.
Мерный басовитый гул приближался, постепенно складываясь в слова, а я сжалась в маленький комочек, подтягивая к груди чемоданчик. Ничего хорошего от встречи с беседующими людьми в непроглядной тьме старой подворотни я не ждала. Этот район не относился к богатой процветающей части города. Я ведь нарочно, убегая, юркнула в грязные извилистые улочки, желая затеряться и уйти от возможной погони.
Затерялась.
— Не нравится мне это. — Слова теперь прозвучали отчетливо, а от тяжелой поступи земля ощутимо подрагивала.
— Ты о том, что ищейки шарились по улицам? — спросил чей-то хриплый скрипящий голос. — Тебя искали?
— Не меня, но с ними был Зверь, а этот кого хочешь учует. Нужно делать ноги.
— Всадить бы нож ему промеж лопаток, — злобно процедил обладатель скрипящего голоса.
— Не подберешься, — в тон ему ответил второй, отчего я зябко поежилась и с трудом перевела дыхание.
— Ш-ш-ш, там кто-то есть.
— Где? — Скрипучий тон простого вопроса заставил волоски на коже подняться дыбом.
— Там, дальше.
— Ищейки? — шепотом уточнил второй, а потом раздался шорох, словно что-то металлическое и очень острое вытягивали из старых ножен.
Последний вопрос остался без ответа, но шаги зазвучали приглушенно, превратившись в осторожные, крадущиеся, приближающиеся ко мне. Сердце забилось от нового страха, пальцы сжались со всей силы на ручке чемодана, а кожа в яремной впадинке вдруг зачесалась и захотелось провести по ней ногтями, избавляясь от зуда.
— Кто бы там ни был, он один. Сейчас познакомимся. — Шепот прозвучал зловеще и совсем близко, а шаги замерли в метре от меня.
А потом я содрогнулась от резкого залихватского свиста, прокатившегося от одного конца подворотни до другого. И не я одна перепугалась: люди, еще недавно горевшие желанием со мной познакомиться, громко выругались:
— Ловушка! Уходим!
И они ринулись прочь, в противоположную сторону, а потом вдруг тишина вокруг взорвалась сотней звуков — бранью, воплями и веселым выкриком: «Ату их!»
Я узнала этот голос, и скованное страхом тело мгновенно подбросило вверх. Подхватив чемоданчик в одну руку, положила вторую на шершавую стену и, торопясь, поспешила в сторону второго выхода.
Шум и перебранка за спиной отдалялись, и я прибавила ходу, почти переходя на бег. Когда рассмотрела чуть светлеющий проход меж темных стен, бросилась к нему, уже не таясь, и с ходу влетела в перегородившую путь выступившую из-за угла фигуру.
— Мышка, — шепнули на ухо мужские губы, а руки крепко стиснули в объятиях, — я почти успел соскучиться.
Я уронила чемодан, метя попасть по его ноге, но дознаватель ловко извернулся, уклоняясь от «снаряда», и рук не разжал.
— Почему вы не в той стороне? Я слышала вас там! — выдохнула я разочарованно, а потому еще более возмущенно.
— Они справятся, — заявил сыщик, имея в виду своих подчиненных, — а у меня другая задача.
И он вдруг стремительно присел на корточки, а через секунду я взвизгнула, повиснув вниз головой на его плече.
Голос пропал мгновением позже, как и способность сопротивляться. Я висела безвольным кулем, пока Зверь утаскивал в неизвестном направлении. В ушах шумело, в глазах потемнело, и кровь прилила к голове, а потом резко отхлынула, когда меня закинули внутрь черного экипажа на одно из мягких сидений. Запах кожи в широком пространстве кареты мешался с легким ароматом мужских духов.
Только хлопнула дверца, как экипаж покатил вперед, а кузен императора быстро задернул шторки на окнах, погружая все вокруг в еще больший полумрак. На улице уже можно было
