Выяснив дорогу до кабинета начальника жужжащего, точно улей, здания, я поднялась на второй этаж, свернула в начале коридора и постучала в дверь из светлого дуба.
— Входи.
Взявшись за изогнутую ручку, надавила и несмело шагнула в просторную комнату, чтобы замереть на пороге под изучающим взглядом хозяина кабинета. Мужчина медленно, с небрежной ленцой, сквозившей в каждом движении, поднялся из-за широкого стола и двинулся в мою сторону.
— Доброе утро, — склонился к самому уху. — Пунктуальность — приятная черта в женщине.
И резко захлопнул дверь, повернув ключ в замке.
— Располагайся, — указал широким жестом в сторону кресла для посетителей, чему я даже обрадовалась — слабина в коленях ощущалась все сильнее.
Однако стоило присесть, как дознаватель очутился рядом. Развернул кресло вместе со мной, и я вдруг оказалась в непосредственной близости от мужчины, чьи руки легли на подлокотники, а лицо приблизилось к моему.
— Рассказывай.
Я вдавилась в спинку, безуспешно пытаясь отдалиться, и сбивчиво принялась излагать события вчерашнего вечера с самого начала, дико теряясь под пристальным взглядом темных глаз. Когда вновь дошла до описания внешности преступника, тихий рык заставил испуганно вздрогнуть.
— Пр-ризрак! Снова!
Мужчина наконец убрал ладони, выпустив меня из ловушки, и отвернулся к столу. Длинные пальцы забарабанили по столешнице, выдавая возбуждение. А может, то было предвкушение охоты, поскольку имперский дознаватель со стороны производил необычайное впечатление — сильный зверь, замерший перед прыжком.
Я воспользовалась тем, что он отвернулся, и быстро поднялась, встав рядом с креслом и надеясь избежать таким образом еще одного чересчур близкого допроса.
Зря я это сделала.
Через секунду попалась в новую ловушку, оказавшись прижатой к краю стола.
— Ты впустила его в библиотеку? — огорошил неожиданным вопросом дознаватель.
— Нет! — В горле пересохло, сердце заколотилось как бешеное. — Я уже говорила.
— А если ты врешь?
— Нет!
В следующий миг Зверь сделал нечто невероятное. Он схватил меня за талию и, легко подняв, усадил на стол.
— Что вы творите?
— Ты ведь библиотекарша? — задал мне неожиданный вопрос.
— Д-да.
— Вот и храни молчание, а спрашивать стану я. Отвечай, лишь когда велю. Ну?
Его рука схватила мои волосы, и он притянул к лицу густую прядь, жадно вдохнув ее аромат.
— Ч-что?
— Описывай преступника.
— Я уже говорила…
— Опиши мне его! — тихо рыкнул Зверь, а я вздрогнула, когда мужские пальцы обхватили бедра, развели их в стороны, а дознаватель встал между ними вплотную ко мне.
Дыхание резко прервалось, из крепких тисков было нереально выбраться. А как можно что-то описывать, если разучилась говорить?
— Выражение глаз, как спадали волосы, как сидела на нем одежда? Безупречно, без единой складки?
Я плохо понимала, о чем он говорит, поскольку одна его рука спускалась по спине от шеи, а вторая поднималась по бедру, задирая юбку выше. И вот когда она коснулась края чулок, я не выдержала и со всей силы уперла ладони в грудь Зверя.
— Отпустите немедленно. Вы не имеете…
— Права? — Он откинул голову и рассмеялся. — Я могу делать, что пожелаю, Мышонок, а уж тем более с тобой. Ну и? Станешь говорить или расценить твое молчание, как помеху следствию?
Он прекратил нескромные действия, но широкая ладонь легла на шею, а вторая вновь захватила волосы.
— Он в-выглядел точно привидение, я говорила. Костюм сидел б-безупречно, наверное, там было темно, я не могла разглядеть деталей. Он шагнул ко мне, а потом раздалась сирена, и он исчез.
— Исчез? — Я вновь услышала рычание, а рука, гладившая мои волосы, сжалась в кулак, вырвав у меня болезненный вскрик.
— Знаешь, кто ты для меня, Мышка? — вдруг резко сменил тему Зверь.
В полуобморочном состоянии, в котором находилась, я плохо понимала его вопросы.
— Ты мой шанс поймать нашего неуловимого красавца. Мой сладко-пряный шанс. Приманка, — шепнул он последнее слово и склонился к моей шее, прижался к ней лицом, вновь делая глубокий вдох.
Мои дрожащие пальцы нащупали тяжелую подставку на столе, и, схватив ее, я попыталась опустить каменную вещицу на голову дознавателя. Мужчина, точно предвидя этот маневр, молниеносно перехватил мою руку и резко прижал к столу. Подставка выпала, а я вскрикнула от боли в запястье.
— Сопротивляешься? Как глупо.
Может, и глупо, но еще глупее — послушно позволять незнакомому мужчине делать, что ему заблагорассудится. И дождавшись, пока дознаватель отстранится, я саданула коленом в самое уязвимое место.
Зверь зарычал, согнувшись пополам, а я упала на спину и крутанулась по широкой столешнице в сторону окна. К двери добежать, а тем более открыть ее, не успела бы, и незапертое окно оказалось единственным шансом.
Я чуть не выпрыгнула, но вовремя сообразила, что либо сверну себе шею, либо сломаю что-нибудь. Затормозив у самой рамы и высунувшись почти наполовину, закричала на всю улицу:
— Помогите!
Мой крик привлек внимание нескольких спешащих куда-то прохожих. Они остановились, задрав головы, но тут я была поймана и утянута обратно. Как ни цеплялась за раму, не смогла противостоять силе Зверя, легко поборовшего сопротивление.
— Не дури, — раздался его рык возле самого уха.
Я повернула голову и судорожно сглотнула от страха, увидев пламя бешенства в глубине потемневших глаз.
— Эй! — послышался крик с улицы, а мужчина невозмутимо выглянул в окно.
— Чем-то помочь? — спрашивал, по всей видимости, охранник, дежуривший под карнизом.
— Все в порядке, — заверил его дознаватель и повернулся ко мне.
— Ты еще глупее, чем показалась вначале, — проговорил он и, взяв за шкирку точно котенка, стащил меня со стола. После направился к двери и отпер замок.
— Допрос на сегодня окончен, — махнул он рукой, как показалось — брезгливо, однако я продолжала стоять
