– А вот и вы, господин Виттельсбах! Пришлось за вами побегать, даже волноваться начал.
Генрих Луйтпольд Гиммлер, вновь одарив улыбкой, кивнул на один из стульев возле длинного, буквой «Т», стола.
– Прошу!
Лонжа садиться не стал. Подошел, взялся за спинку, на малый миг закрыл глаза. Вот все и кончено. Так быстро! А он ничего толком не успел.
Жаль…
– Ну, как хотите, – хозяин кабинета, решив не настаивать, шагнул поближе. – Как видите, не утерпел, затребовал вас сразу к себе. Не каждый день доводится лицезреть коронованную особу.
Взглянув близоруко, снял пенсне, протер, вновь водрузил на нос.
– Мы с вами, господин Виттельсбах, почти родственники. Я – крестник вашего двоюродного дяди, мой отец был его учителем. Как и вы, коренной баварец, уроженец Мюнхена, приверженец наших старых традиций и, между прочим, в некотором роде наследник короля Генриха Птицелова.
Стерев усмешку с лица, сжал руку в кулак.
– Только ловлю не птиц, а врагов фюрера и Рейха! О чем вы думали, Виттельсбах? На что надеялись? Все ваши старания – глупая детская возня, только расплачиваться придется по-взрослому. И вам, и вашим подельщикам!
Лонжа пожал плечами.
– Я попытался.
Наследник Птицелова понимающе кивнул.
– Из любви к отечеству. Нет, Виттельсбах, ваши земляки – искренние патриоты Рейха, Бавария – колыбель и оплот национал-социализма. А кучка отщепенцев, которые поддержали вашу авантюру, давно уже в наших руках. Не хватало только лично вас. Оцените операцию! Быстро, красиво и эффективно, уверен, вы даже не поняли, как мы сумели все провернуть. И когда следователь скажет: «Мы знаем все!» – это будет не хвастовство, а чистая правда.
– Ваши коллеги в Италии тоже были в этом уверены, – Лонжа улыбнулся разбитыми губами. – А о моем аресте вы даже не решитесь сообщить в прессе.
Гиммлер резко, словно от удара, обернулся.
– А кто вы, собственно, такой? Мальчишка-эмигрант, надевший на голову музейный экспонат? Вы – самый обычный самозванец, Виттельсбах, вас не признало ни правительство Франции, на что вы рассчитывали, ни правящие монархи, ни ваши собственные родственники. Ни о чем сообщать не станем, незачем мутить умы. А ваша судьба – лагерь и печь крематория.
– И вы, господин Гиммлер…
– Рейхсминистр! – резко и зло поправил почти родственник.
– И вы, господин Гиммлер, потратили столько времени, чтобы сказать об этом? Я был уверен, что мне предложат какую-нибудь особенную мерзость. А вы так просто, раз – и в печь. Разочаровали!
Ответом была усмешка, веселая и довольная.
– Будет вам мерзость. Вы уже об этом никому не расскажете, Виттельсбах, поэтому слушайте. Я создаю собственное подполье. И у меня найдутся мои ручные монархисты с претендентом на престол. А если понадобится, я осную свое царствие, и врата Ада не одолеют его. Только вы, Виттельсбах, мне не подходите. Строптивы больно!
– Не получится, – улыбнулся в ответ Август, Первый сего имени. – Вы, господин Гиммлер – не король. Вы даже не клоун!
2Окон в камере не было, только маленькая желтая лампочка под потолком, убранная в густую решетку. От железной двери до стены в грубой зеленой краске едва три шага. Пустые нары, столик, жестяная кружка… Он поглядел вверх, где за кирпичом, бетоном и сталью скрывалось недоступное небо. Увидеть бы, пусть и в последний раз! Вдохнуть всей грудью и шагнуть прямо вверх, в звенящую синеву!..
Отчаяние плеснуло тяжелой ледяной волной, но он все-таки справился, сумел устоять. Ничего не кончено! Он сделает шаг, потом еще один, еще – и вырвется. Небо еще будет. Обязательно! Скоро!..
Лонжа присел на нары, прислонился к холодной стене и негромко задышал:
Нет мыслям преград,Они словно птицыНад миром летят,Минуя границы…Ловец не поймает,Мудрец не узнает,Будь он хоть Сократ:Нет мыслям преград!Авторское послесловие
«Лейхтвейс» – пятая книга из запланированного цикла под общим названием «Аргентина».
С каждой новой книгой, с каждым новым героем мир «Аргентины» становится все мрачнее и безнадежнее. Вины автора в этом нет, он честно пытался найти альтернативу, иной, не столь кровавый путь для Европы и всего мира. Но есть реальность, есть логика вещей и людское естество, преодолеть которые не в силах даже Фантастика. Тень Грядущего падает на Прошлое.
Андрей Валентинов
Благодарности
Автор благодарит
Тех, кто был рядом и не рядом, помогая и поддерживая
Ирину Владимировну Цурканенко.
Моих друзей Дмитрия Громова и Олега Ладыженского.
Коллегу из Штата Пеликанов.
Всех, кто помог автору своими отзывами о первых книгах цикла. Всех, живых и пребывающих в вечной Ноосфере, чьи образы, творчество и поступки позволили роману появиться на свет
Олега Ладыженского, написавшего слова песен «Аргентина», «Последнее воскресенье» и «Бедный солдат».
Товарищей по экспедиции, с которыми мы вместе исследовали пещерные города.
Евгения Кряжева и Максима Тимонова за консультации.
Авторов и исполнителей песни «Трансвааль».
Создателей фильмов «Fantasmi a Roma» (1961 г.), «Gradiva» (1970 г.) и «Cristo si è fermato a Eboli» (1979 г.)
Александра Ломма, автора книги «Ночной орел».
Мастеров кино, одухотворивших образы героев романа: Хайнца Ольсена (Лейхтвейс), Хайнца Рюмана (Лонжа), Петера Лорре (майор Вансуммерен), Татум О’Нил (Гертруда Веспер), а также драматурга, актера и режиссера Эдуардо Де Филиппо (князь Алессандро Руффо ди Скалетта).
Поэтов, писателей, драматургов и кинорежиссеров, чьи произведения довелось прямо или непрямо цитировать в тексте.
И еще очень-очень многих, незримо стоявших возле моего ноутбука.
Конец пятой книги
Июль – август 2016 г., Харьков
Примечания
1
Время действия книги – лето 1937 года. «Аргентина» – произведение фантастическое, реальность, в нем описываемая, лишь отчасти совпадает с нам привычной. Автор сознательно и по собственному усмотрению меняет календарь, географию, судьбы людей, а также физические и прочие законы. Исследование носит художественный, а не исторический характер.
2
Для тех, кто родился после 1991 года. Владимир Маяковский. «Хорошо!»
3
Здесь и далее. В некоторых случаях обращения «синьор», «синьорина», «фройляйн», «принчипе», «компаньо», оставлены без перевода.
4
Все упоминаемые в тексте автомобили, мотоциклы, самолеты, бытовые приборы и образцы оружия не более
