«Для него моя злость слишком привычна, в этом-то и проблема. Надо бы почаще сдерживать неодобрение, чтобы он чувствовал его при случае… когда заслуживает. Но как тут сдерживаться, когда он заслуживает его так часто? В глубине души я знаю: братишка – паренек хороший. Сказать по правде, даже немного чудотворец. Но способность творить чудеса не исключает глупости!»
Однако долго злиться на мальчишку она не могла.
«Впрочем, наша общая безопасность – не его забота. За это отвечаю я. Так приказал мне капитан Торн. Таков был его последний приказ. Он даже напомнил, что я обязана ему жизнью, и теперь пришло время вернуть долг. А отчего мы сейчас в опасности? Оттого, что я не справилась с задачей и не смогла уберечь Арама. Чтобы спасти его, потребовалось вмешательство Талисса. Но помощь Талисса стоила нам добавочного бремени – Тариндреллы, и это обернулось дальнейшим риском…»
Макаса оглянулась на Клока. Тот, встретившись с ней взглядом, кивнул. Макаса кивнула в ответ. На гнолла можно было положиться, как на собственную правую руку. Но и это не на шутку бесило! Ради этой «руки» пришлось рисковать жизнью, столкнувшись с другими гноллами и йети!
А Мурчаль, захваченный Малусом? И так без конца! Каждый – каждый новый спутник приносит с собой новые осложнения и опасности, которых просто невозможно предугадать…
«Мне нужно стать самодостаточнее, – подумала Макаса. – Вот и ответ. Больше ни в чем не полагаться на остальных! Отныне и впредь все это бремя – на мне и только на мне. И точка. Проклятье, как не хватает гарпуна!»
Казалось, с каждым шагом в извилистом коридоре становится все холоднее. Плащ и свитер Арама все так же были обвязаны вокруг пояса. Ему ужасно хотелось остановиться и надеть их, но сделать это с обнаженной саблей в руке было бы задачей не из легких – даже если кто-то согласится остановиться. Откровенно говоря, останавливаться и самому не хотелось. Он даже не представлял себе, что может ждать их в конце коридора, но понимал: тратить впустую еще больше времени нельзя ни за что. Ведь Дрелла в опасности!
Клоку очень нравилось чувствовать в лапах топор и дубину. На ходу Клок гадал, достаточно ли Клок силен, чтобы биться топором и дубиной одновременно. Клок думал, что биться одновременно топором и дубиной было бы хорошо. После того, как Клок поможет спасти Дреллу, Клок поучится биться разом и дубиной, и топором.
Мурчаль очень волновался за Дрррхлу, но Мурчаль был храбр и решителен. И теперь у Мурчаля было копье. Мурчаль проткнет врагов Дрррхлы, как флллурлоков!
«Что же это за ощущение? Что это за ужас, влекущий к себе?»
Добравшись до входа в купол, он обнаружил перед проемом двух мирно похрапывавших свинобразов-часовых.
«Ну что ж, это, определенно что-то предвещает…»
Конечно, он не знал, ведет ли этот путь к тому, что он ищет – точнее, к тому, что ему приказано найти.
«Проклятье, но ведь куда-то он да ведет? Ситуация попахивает чем-то – непонятно, чем, но странно знакомым. И этот привкус чего-то такого, до чего мне совершенно нет дела, и этот тревожный вопль “назад!” в голове… И в то же время – призывы, влекущие вперед…»
Как ни забавно, именно эти «призывы» едва не заставили его обойти купол стороной. Но в конце концов он последовал на зов и вошел в купол Иглошкурых. Разобраться во всем этом… Что ж, как минимум, это возможность немного развлечься.
Вот так они все и встретились, сойдясь у Груды Костей.
Глава двадцать первая. Бегство
Указав на полукруглый проем впереди, Кривоклык подала знак остановиться. Из проема до Арама донесся какой-то шум, вроде стука дождя по крыше домика матери в Приозерье, только этот шум звучал ритмично, размеренно – то останавливался, то начинался снова.
– Груда Костей, – прошептала Кривоклык.
Остальные четверо кивнули.
Кривоклык протянула щетинистую руку к топору.
– Рано, – с мрачной улыбкой шепнула Макаса.
Кривоклык полоснула ее злобным взглядом, отвернулась и бросилась в проем.
Захваченные ее неожиданным поступком врасплох, Макаса с Клоком устремились следом. Арам с Мурчалем отреагировали чуточку медленнее, но вскоре тоже нырнули в проем.
Похожий на пещеру зал под терновым сводом был тускло освещен четырьмя коптящими факелами. В центре зала, конечно же, высилась огромная груда костей. Теперь запах смерти почувствовал и Арам, не обладавший чутьем гнолла.
– Арам! – воскликнула Дрелла.
Оглянувшись, мальчик увидел дриаду, привязанную к железному столбу у алтаря из черного дерева, покрытого множеством следов огня. Рядом стоял свинобраз – по-видимому, вестник смерти Черношип, и свинобразка – по-видимому, терноплет Чугара Остробок. Морда Черношипа была скрыта под какой-то свинобразьей маской, а в руках он держал самую большую погремушку, какую только Арам видел в жизни.
– Ты цела?! – крикнул он Дрелле.
– Конечно, цела, – с внезапным недоумением и даже некоторой обидой ответила она. – Ты же видишь.
– Да нет же, я о том, что…
– Убейте их! – заорал Черношип. – Мне нужно время!
Еще два свинобраза в одинаковых черно-серых мундирах переглянулись и двинулись вперед. Но, откровенно говоря, шансы были не в их пользу. Их третий товарищ уже лежал без сознания на полу, поверженный ударом Кривоклык, а та встала над ним, грозно хрюкая и раздувая ноздри. Макаса бросила ей топор, расстегнула и размотала цепь, и принялась раскручивать ее над головой. Тем временем Клок, бросив на пол свой топор, перехватил дубину обеими руками и бросился в атаку.
Не прошло и нескольких секунд, а оба свинобраза в мундирах уже лежали мертвыми рядом со своим бесчувственным товарищем. Между Дреллой и ее спасителями оставались только Черношип и Чугара. Терноплет тут же подтвердила, что это именно она: она произнесла короткую певучую фразу, и со стен, преграждая спасителям путь – а то и стремясь опутать или убить их, – потянулись вниз огромные терновые ветви.
Но Дрелла, ухитрившаяся освободить от веревок одну из тоненьких ручек, потянулась к Чугаре и закричала:
– Прекрати! Разве ты не слышишь? Эти растения кричат! Послушай!
С этими словами дриада коснулась спины терноплета, и тут уж закричала сама Чугара. Тяжело дыша, свинобразка рухнула на колени и… зарыдала. Рост колючих ветвей тут
