Это вызвало ропот, но в конце концов законы гостеприимства возобладали, и линиеншиффслейтенант Свобода жестом велел всем опуститься на колени. И с десяток офицеров, по-прежнему с бокалами в руках, и выглядя на редкость неуклюже, встали на колени рядом с мистером Масгроувом для молитвы и благословения.
А потом, не успел кто-либо сообразить, что происходит, Масгроув извлек из кармана склянку с латунным разбрызгивателем и начал трясти ею над собравшимися. Когда на безупречно белые мундиры полетели красные капли, раздались возмущенные возгласы.
— Мистер Масгроув, что всё это значит?..
— Омовение кровью агнца. Апостол Иоанн крестил водой, но я крещу свою паству кровью... Чтобы вписать имена ваши в Книгу жизни агнца...
Он продолжил мямлить что-то о крови и молодом барашке, но тут Микулич и фрегаттенлейтенант О'Каллахан подхватили его с обеих сторон и потащили к выходу из кают-компании, чтобы сгрузить на шлюпку в сторону берега. Тем временем в кают-компании я вместе с другими младшими чинами суетился со влажными салфетками, пытаясь помочь офицерам оттереть красную жидкость с одежды. Корабельный врач пришел к выводу, что это красный растительный краситель, потому как настоящая кровь в склянке свернулась бы. Но всё равно — это было уже слишком. Все знали, что не очень хорошо владеют английским, и на это следует сделать скидку, но даже если и так...
На заре следующего дня на палубе выстроились два исследовательских отряда — для проверки перед сходом на берег. Большим облегчением было узнать о смене руководства главного отряда. Экспедицию доктора Пюрклера к горе Берг поведет не линиеншиффслейтенант Свобода, как планировалось, а лично капитан, хотя его роль была чисто декоративной, поскольку десант организовывал Свобода.
Накануне Фештетич объявил, что чувствует себя лучше, и доктор Лучиени, поразмыслив, согласился с тем, что если он лично будет сопровождать капитана (на всякий случай с собой прихватили смирительную рубашку), то не видит причин, почему бы тому не сойти на берег. Свежий воздух и горные пейзажи уж точно ему не навредят, а могут и пойти на пользу. Да и в любом случае, он будет полезен экспедиции в качестве ходячего символа.
Возможно, предстоят переговоры с вождями племени тетуба по вопросам типа продажи прав на недра, и бывший придворный аристократ с непререкаемым благородством манер наверняка произведет большее впечатление на туземцев, чем линиеншиффслейтенант Свобода — способный офицер, но угловатый плебей-чех с элегантностью и грацией опрокинутого ведра.
Отряд, сопровождающий профессора Сковронека и доктора Ленарта к горе Трампингтон, возглавит фрегаттенлейтенант Берталотти, как и планировалось. Профессор, до сих пор пребывающий в дурном расположении духа после спора с Максом Гауссом накануне вечером, провозгласил, что требуется от отряда, едва забравшись в лодку.
— Строение мозга негров делает их неспособными к абстрактному мышлению или моральным оценкам. Они признают единственный аргумент — силу и физические наказания. А значит, мы с самого начала должны четко дать понять этим охотникам за головами, что не позволим никому и ничему помешать продвижению белой расы и научного прогресса. На любые попытки помешать развитию европейской цивилизации нужно ответить сокрушительной силой.
Оба отряда, без сомнения, выглядели внушительно, выстроившись в две колонны на клочке земли у пристани для каноэ. В каждом имелся знаменосец и горнисты. Больший отряд тянул за собой пушку Учатиуса, а к морякам в полной выкладке присоединилось значительное число местных носильщиков, чтобы тащить припасы, плюс другие носильщики, чтобы тащить припасы первых носильщиков. В общем, крупнейший отряд насчитывал около двух сотен человек, а меньший — сто двадцать.
Толпа зевак из туземцев взирала на горнистов, протрубивших сигнал «Выступаем», и колонны двинулись по тропе, ведущей вглубь острова. Некоторое время из-за деревьев еще проглядывали змейки белого и коричневого. Потом их поглотил плотный зеленый покров Новой Силезии.
Оставшиеся на корабле знали, что, как только последний человек в колонне скроется в джунглях, нам предстоят нелегкие испытания. Кадеты грустили, что им не позволили отправиться с одной из экспедиций, но эта грусть не шла ни в какое сравнение с недовольством линиеншиффслейтенанта Микулича, который надеялся возглавить отряд Сковронека.
Эта экспедиция отправилась к району племени уакере у горы Трампингтон, и лейтенант явно решил, что этому племени необходима прививка цивилизации, ведь именно этих туземцев описывали как закоренелых каннибалов и охотников за головами — хотя и меньше по численности, чем соперники-тетуба, но гораздо более свирепых. По словам отца Адамца, мало кто из белых, не считая мистера Масгроува, пытался вступить в контакт с уакере, а немногие выжившие среди этих пытавшихся обычно прибегали к побережью галопом, уклоняясь от свистящих мимо отравленных стрел, пока пули из винтовок Снайдера взбивали пыль у их ног. Микулич, однако, ни о чем таком не думал.
— Переговоры с вождями черномазых? Ни один белый не будет разговаривать с голозадыми черными дикарями, если хочет сохранить хоть толику самоуважения. Нужно пулями расчистить путь, и только так. Двадцать залпов, а потом сжечь дотла их хибары. Это даст им понять, что мы долго запрягать не станем.
Но оставшись на корабле, вместо того, чтобы нести европейскую цивилизацию низшим расам, Микулич всё равно собирался превратить чью-нибудь жизнь в кошмар. Он решил, что не удовлетворен чистотой на корабле, и перед отплытием домой мы должны устроить тщательную приборку.
Почему старший офицер недоволен чистотой на корабле, осталось бы загадкой для всех, кто не знаком с корабельной дисциплиной. Ниже ватерлинии «Виндишгреца» мог твориться полный кавардак — течи, гниющая древесина и ржавые болты, но наверху глазам публики представал безупречный вид. Причиненные штормами мыса Горн неприятности давно подлатали, краска сияла белым и голубым, медь и позолота начищены до блеска, стоячий такелаж черен, как кухонная плита.
Возможно, орудия Варендорфа на батарейной палубе уже настолько изношены, что в стволе не осталось нарезов для снарядов, но снаружи они обманчиво поблескивали черным, как лакированные балетки танцора. Но для линиеншиффслейтенанта Микулича этого было недостаточно, и как только экспедиции скрылись из вида, он заставил нас драить даже те предметы, о существовании которых мы раньше не подозревали.
Из трюма даже достали чугунные болванки балласта, их очистили
