Пожалуйста, Лиличка, узнай её отчество и имя её деда.
Буду очень благодарна! Всего хорошего! Обнимаю. Эрна Эдуардовна».
Дальше идёт адрес и телефон, а потом ещё приписка:
«Евгений Николаевич был по национальности англичанин. По немецким предкам мы все были родом из Саратова. Наш общий предок с Варлей был Рейнеке, он и его дети были самыми богатыми людьми Саратова. Главные их дома находились на немецкой улице у самой Волги. Первый Рейнеке, приехавший из Германии, был 1727 года рождения».
Вот такое письмо (его орфографию и пунктуацию я сохранила). Вот такая удивительная история. Дочка Ивана Адамовича Деккер и Екатерины Кондратьевны Рейнеке, Лидия, вышла замуж за англичанина Евгения Николаевича Варлей!
Значит, предки мои по папиной линии не только конезаводчики из Уэльса, но и богатые поволжские немцы. И сколько внутри этого письма трагических историй. Гордая прабабушка Лидия, потрясённая изменой мужа (а была ли измена?!) и умершая от чёрной оспы. Сын, приехавший ухаживать за больной матерью, но похоронивший её. Старшая сестра Эрны (видимо, это была Альма), отсидевшая 20 лет в сталинских лагерях (за что? за то, что была немкой?)…
Сколько за этим судеб, о которых я ничего не знаю. А ведь у Деккера с Рейнеке было семеро детей: Александр, Владимир, Луиза, Лидия, Роберт, Эмилия и Элеонора. Александр (адвокат), Владимир (врач) и Роберт (биолог) – были бездетны. О них я больше ничего не знаю.
Только о ветви Лидии мне было известно. То есть как известно? – дядя Валя и дядя Паша приходили к нам в гости, когда мы жили на Бутырской улице, но я их совсем не помню. Помню одну из своих двоюродных бабушек, Елену Евгеньевну. Папа звал её Леночка, это была его тётя. Она часто у нас бывала. Очень красивая, высокая и интеллигентная женщина. Она держалась очень прямо. Курила папиросы, и голос у неё был низкий. А всего у Лидии было шестеро детей: Владимир, Виктор (мой дед!), Николай, Валентин (дядя Валя), Павел (дядя Паша) и Елена (Елена Евгеньевна)…
А у Эмилии, которая была замужем за Эдуардом Шютц, – девять детей! Одну из дочерей звали Эрна. Это она так хотела меня разыскать…
Не буду описывать события и обстоятельства, которые помешали мне сразу откликнуться на письмо тёти Эрны. Трагично то, что, когда я попыталась её разыскать, находясь в Германии, выяснилось, что СОВСЕМ НЕДАВНО тётя Эрна умерла от рака. Унаследовавшие её дом родственники, с которыми я и связалась, звали в гости в город Мюнстер. Но мне после операции было тяжело туда добираться, да и, честно говоря, не возникло особого желания. А вот то, что мне не удалось встретиться с тётей Эрной, меня расстроило до слёз. Пожилая женщина так просила меня найти! Я нашлась. Но… опоздала.
А вот по линии Луизы нашлись родственники во Владимире. От брака Луизы с врачом, которого звали Франц Адлер, родились пятеро детей. Младшего, родившегося в 1909 году, звали Владимир.
Лариса Красина переслала мне письмо, которое ей написали в 1976 году её дядя Владимир и его жена Ольга из Казахстана. Я надеюсь, Лариса не обидится на меня за то, что я приведу несколько фрагментов из письма, адресованного ЕЙ, на этих страницах. Только те строки, что связаны именно с родословной.
«…Отвечу тебе на интересующий тебя вопрос о киноартистке Наташе Варлей, она нам родственница, но по фамилии Адлер. Моя мама имела сестру Лидию. Эта Лидия (моя тётя) примерно в 1895 году вышла замуж за Варлей. У них было пять сыновей и последняя – дочь. Второй их сын, Виктор, в свою очередь имел сына Владимира. Этот Владимир (он жив и сейчас) – видный работник Главсевморпути и вроде бы является капитаном-наставником атомного ледокола „Ленин“. Так вот, Наташа является его дочерью. Другими словами, она является внучкой моего двоюродного брата…»
(Дальше идёт пересказ моей биографии, почерпнутый из разных интервью, поэтому опускаю эту часть письма.)
«…Ну, раз ты так интересуешься „интересной“ роднёй, то я напишу тебе ещё о кое-какой. Это теперь будет только по линии моего отца. Мать моего отца, или моя бабушка, была из семьи коренных петербуржцев. По семейному преданию, её брат был золотых дел мастер и работал, по-видимому, в мастерской мастера Сазикова. Так вот, его руками будто бы сделана серебряная крышка на евангелие и голубь Святого Духа, которые до сих пор хранятся в Исаакиевском соборе в Ленинграде…
…Сестра же моей бабушки была замужем за скульптором Клодтом (1805–1867), автором знаменитых конных групп на Аничковом мосту и памятника Крылову в Летнем саду в Ленинграде. Им же выполнены при строительстве Исаакиевского собора над царскими вратами главного иконостаса барельеф „Христос во славе“ и два барельефа снаружи здания – „Положение во гроб“ и „Несение креста“ в нишах северного портика. Эти данные мне сообщила недавно своим письмом старший научный сотрудник музея Г.А. Хвостова.
Внучка этой же бабушки была замужем за математиком Киселёвым (1852–1940). Он является автором ряда учебников по алгебре и геометрии, арифметики для начальных и средних классов. В 1933 году он был награждён орденом Трудового Красного Знамени…
Ваши дядя Володя и тётя Эмма…»Это письмо моя родственница из Владимира переслала мне уже после того, как мы с ней познакомились, – я тогда была со спектаклем на гастролях во Владимире. И Лариса пришла с мужем, дочками и другом семьи. «Друга семьи», влюблённого в «артистку Варлей», мои родственники привели, видимо, с умыслом – «а вдруг?!». Никакого «вдруг» не случилось, а с Ларисой мы общаемся, перезваниваемся. Когда я бываю во Владимире, видимся. Не так давно на спектакль «Блюз одинокой бабочки» Лариса приходила с дочками, которые уже стали взрослыми. Очень красивые, умные, интеллигентные и обаятельные девушки.
Старшая – в прошлом году вышла замуж. Младшую, Яну, поздравляла с 25-летием. Она мне ответила. И вот даже от её эсэмэсок – вежливых и в то же время очень открытых – идут тепло и доброта…
К тому моменту, когда Лариса переслала мне обещанное письмо, автора письма, брата её дедушки Павла, дяди Володи, уже не было в живых. Не было в живых и моего отца – он бы порадовался, наверное, тому, что так неожиданно находятся родственники. Отец был по природе своей человеком жизнерадостным и общительным…
С Ларисой видимся редко, но радость и тепло от встреч с ней и её семьёй, да и просто понимание, что быть одинокой на земле, где у тебя столько родных, – невозможно и неправильно, – греют
