Оттуда тут же появился туркмен. Увидев Тимохина, расплылся в улыбке:
– Вай! Какие люди? Ассолом, Саша, ассолом, дорогой! Давно тебя не видел. Обижаешь. Ведь бываешь в городе, а заехать не хочешь!
– Да все руки как-то не доходили, Берды. То одно, то другое! Как сын?
– Ай, спасибо тебе, хорошо! Но к реке больше не подходит. Стал бояться воды!
– И правильно делает. А мы с невестой наконец решились навестить твое заведение. Заходим, а здесь не ресторан, а притон какой-то! Ты же еще приглашаешь. Да сюда захочешь, не пойдешь!
– Ай, Саша, невеста, говоришь? Очень хорошо! Тебе давно пора жениться. А Таню я знаю, вернее, слышал о ней, и, клянусь, только хорошее. Что же касается публики, то и этой будешь рад. Вечером почти никто не заходит. Хоть с этих навар какой-никакой будет. Но раз ко мне пришли такие дорогие гости, сейчас приведем все в порядок.
Бармен отключил музыку. Прошел к парням. Что-то им сказал, они, оставив деньги, мгновенно покинули ресторан. Берды кивнул помощнику-официанту:
– Быстро навел порядок и вали следом за своими друзьями. Еще раз увижу под кайфом, пойдешь арыки чистить! И закрой ресторан!
Отдав распоряжение парню, Берды, вновь надев на лицо улыбку, указал на стойку:
– Пока Анна будет прибираться, пройдемте туда.
У стойки бармен извинился и, пообещав скоро вернуться, прошел в кладовую.
Татьяна с изумлением взглянула на Александра:
– Почему бармен встретил нас, словно мы самые близкие ему люди? Ты что, какой-то подпольный авторитет в Кара-Тепе? Сапар из милиции твой друг, а он весьма разборчив в людях, этот бармен кружится возле тебя, словно не он, а ты здесь хозяин. Почему?
Александр улыбнулся:
– Добавь сюда Бяшима – «бугра» местного рынка. Он тоже готов сделать все, о чем попрошу. Вот, например, как приеду из отпуска, договорюсь с ним, чтобы нашей тете Лизе выделили на рынке не кусок земли, за который берут несоразмерные деньги, да еще притесняют местными торгашами, а полноценный ларек, на входе, и даже бесплатно!
– Но почему, Саша?
– А ты спроси об этом у бармена. Он и ответит на твой вопрос. Только смешивать Сапара с Берды и Бяшимом не надо. Сапар мужчина, а эти... так себе. Торгаши, одним словом.
Появился бармен с бутылкой армянского коньяка и подносом с фруктами. Выставил принесенное на стойку. Спросил:
– А может, вам бифштекс сделать? Или люля?
Александр сказал:
– Вообще-то, мы не ужинали, Берды.
– Понял!
Крикнул в зал, где вовсю шваброй и тряпкой работал его помощник:
– Анна!
– Да, дядя Берды?
– Быстро вниз, передай Мураду, чтобы сделал срочно шесть порций люля-кебаба. Скажешь, для меня. И продолжай работу. Чтобы к люля зал был чист. Ты поняла меня, Анна?
– Поняла, дядя Берды! Бегу!
Бармен сказал:
– Ну вот, десять-пятнадцать минут, и горячее будет. А пока предлагаю выпить коньяку. Это хороший коньяк, настоящий, мне из Армении привезли.
– Так и оставь до лучших времен.
– Вот они, эти времена!
Татьяна посмотрела на Тимохина:
– Мне бы вина немного, коньяк слишком крепкий.
Берды развел руки:
– Есть и вино. Тоже хорошее. Какое принести, красное, белое, сухое, крепленое?
Женщина пожала плечами:
– Не знаю, если можно, полусладкое, светлое!
– Ай, найдем и такое.
Вскоре спиртное было налито в рюмки и фужер.
Берды поднял рюмку:
– Позвольте сказать тост. Он будет краток. За Сашу!
Тимохин сказал:
– За всех присутствующих! За здоровье, счастье и любовь!
Выпили.
Александр закурил.
Татьяна обратилась к бармену:
– Скажите, пожалуйста, Берды, почему вы так хорошо относитесь к Саше?
Берды поставил рюмку:
– А как, дорогая Татьяна, я должен относиться к человеку, который спас моего сына от неминуемой смерти? Спас, рискуя своей жизнью?
Женщина изумленно взглянула на Александра. Тот невозмутимо курил, не вмешиваясь в разговор Тани и бармена.
– Как это спас?
– А он не рассказывал вам?
– Нет! Он вообще почти ничего не рассказывает о себе.
– Это неправильно. Но не рассказывал Саша, расскажу я. Это было год назад. Вы знаете, где находится старая лодочная станция?
Татьяна утвердительно кивнула:
– Знаю.
– Так вот, как-то в воскресенье мы с Бяшимом, директором рынка, решили пойти на речку. Жарко было. Думали искупаться. Приходим, а на берегу, чуть правее, двое офицеров из гарнизона водку пьют. Подумали тогда еще – не нашли другого места. А с нами были старшие сыновья, мой Ата и Ашир Бяшима. Они ровесники, тогда им было по восемь лет. А река там коварная, возле берега и можно плавать, дальше стремнина, а еще дальше по течению проволочная сетка перед железнодорожным мостом. Попадешь в стремнину, считай, пропал. Или на дно утянет, или сетка запутает. Ну, мы с Бяшимом в воду, дети с нами, возле берега плаваем туда-сюда. А потом вдруг крики. Я смотрю, а Ата с Аширом уже на середине. Мы с Бяшимом замерли, не зная, что делать. Детей же понесло по стремнине. И вдруг мимо нас кто-то в воду нырнул. И выплыл около ребят. Сначала схватил одного и рывками к берегу, тут и мы с Бяшимом в себя пришли. Что есть сил поплыли к тому, которого неизвестный на спокойную воду вывел. Оказался Ашир. А мой сын уже совсем рядом с сеткой. Я закричал. Глаза закрыл. Думал, все! Потерял сына по своей глупости. Но неизвестный каким-то чудом успел достать и Ату. Долго он боролся с течением в каком-то метре от сетки, но выплыл. Сначала сына на берег вытащил, потом сам в песок упал. Силы кончились. Мы к этому человеку. А он – все в порядке! Не купайтесь больше здесь. И улыбнулся, а сам встать не может. Да и то, это сколько надо было иметь сил, чтобы двоих из нашей реки, где и одного-то спасти почти невозможно, вытащить. Сил и храбрости. А теперь, Таня, догадайся, кто бы тем неизвестным спасителем?
Татьяна перевела взгляд на Тимохина:
– Ты, Саша?
Берды воскликнул:
– Ну, конечно же, он! Поэтому мы с Бяшимом теперь до самой своей смерти его должники.
Таня продолжала смотреть на Александра:
– И ты, спасая детей, не думал о себе?
– Некогда думать было, Таня. Тогда каждая секунда была на счету. Но все, ты узнала, что хотела? Давайте сменим тему!
