– Они же просто животные! – отозвался тот же голос. – Я сам фермер и тружусь, чтобы на ваших столах было мясо, чтобы вы могли набить себе брюхо! Скажи, тебя тревожит то, что на бойне скот забивают и рубят на куски? Тогда какая тут разница?
Внезапно до меня дошло, что этот человек – отец Палма. Насколько мне известно, он был богатым фермером, и поэтому Палм мог позволить себе все самое лучшее, включая и лучших лаков для Арены 13.
Джон открыл было рот, чтобы ответить, но тут из тени вразвалочку вышел Киро с его свисающим над ремнем толстенным брюхом. В прошлом сезоне я видел его только с верхней галереи. Теперь, на близком расстоянии, я рассмотрел его мощное тело. Если это и была гора, то не жира, а мускулов.
За ним следовала охрана – десятка два громил неприятной внешности: коренастые, широкоплечие, с короткими бычьими шеями. Держа в руках деревянные дубинки, они постукивали ими по открытым ладоням и ухмылялись, явно получая удовольствие от своего занятия. Такая дубинка, если ею как следует размахнуться, способна сломать руку или раскроить череп.
– Ну что, детишки, – язвительно произнес Киро, – повеселились – и будет. Пора по домам. Ступайте с миром или оставайтесь, но тогда ответите за свои забавы по полной! Время – деньги, и каждая секунда вашего промедления злит меня все больше и больше.
– То, что вы делаете, незаконно! – выкрикнул Джон и шагнул навстречу Киро.
– Незаконно, говоришь? – ухмыльнулся тот. – Это мои владения, и вы тут незваные гости. По закону преступники – это вы, без спросу пришедшие сюда, и я вас отсюда выдворю. Если в ходе этого будут разбиты несколько голов, мне жаль, но мой сон это никак не потревожит. Ну так что ты решил, сынок?
– Мы остаемся, – ответил Джон, однако в его голосе я не услышал прежней решимости.
Тогда вперед шагнула Квин.
– Да, мы остаемся! Мы не сдвинемся с места до тех пор, пока все отсюда не уйдут и мы не убедимся, что это зверство больше не повторится! – яростно выкрикнула она. Киро вновь ухмыльнулся и оглядел ее с ног до головы.
По губам, модно накрашенным черной и красной помадой, и вытатуированной на лбу цифре 13 будет нетрудно вычислить, кто она такая. Но, похоже, Киро и без того знал, кто перед ним.
– Ты ведь дочь Тайрона, верно? Ты работаешь в городской управе.
Квин не удостоила его ответом.
– Я так и понял, – сказал он. – Интересно, как поведет себя твой отец, когда узнает про твои фокусы?
– Он тоже против того, что здесь происходит! Никто из его лаков не участвует в этих боях!
– Пусть лучше твой отец занимается своим делом. Он – своим, а я – своим. Завтра я с ним увижусь. И мы поговорим о тебе. За такой, как ты, нужен глаз да глаз!
– Это за тобой нужен глаз да глаз! – огрызнулась Квин. – Ты считаешь себя выше закона!
Стой я поближе к ней, я предупредил бы ее, что не стоит злить Киро. Но в глазах девушки пылал праведный гнев. Она даже не стала бы меня слушать.
Киро в упор посмотрел на нее. Его лицо побагровело от ярости.
– Как же я ненавижу дерзких женщин! – прошипел он негромко, но четко. – И больше всего – таких дерзких девчонок, как ты! – Он театрально вздохнул, затем развернулся и зашагал прочь. Я отказывался верить собственным глазам. Неужели он уступил? Но в следующую секунду Киро дал знак – показал большим пальцем левой руки вниз. Вскинув над головой дубинки, его охрана тотчас набросилась на нас.
Все произошло очень быстро. Наверное, они ожидали, что мы побежим, но мы этого не сделали. Мы остались стоять и приготовились дать отпор. Я видел, как Джон присел, когда один их охранников нацелился ему в голову. Дубинка просвистела мимо цели, зато кулак Джона не промахнулся и попал прямо в челюсть обидчику. Другие стражники метнулись к нему, но на их пути возникла Квин. Я бросился к ней, чтобы загородить ее собой.
Помню, как я защищался и наносил удары, как мы строем двинулись вперед, тесня наших противников. Бросив взгляд направо, я увидел, что Квин дерется со стражником рядом со мной. В правой руке у нее откуда-то взялась дубинка, и она размахивала ею со смертоносной точностью. Мне внезапно подумалось, что этак мы победим.
Киро явно рассчитывал на наше бегство. В любом случае, мы вряд ли могли противостоять его вооруженным громилам. Но он забыл об одном: он имеет дело либо с учениками Арены 13, либо с участниками палочных боев.
Мы были молоды, проворны, способны постоять за себя и дать отпор неуклюжим охранникам Киро. В схватку вступили даже девушки. Чего стоила одна только Квин с дубинкой в руке.
Затем ко мне подлетел Дейнон. Он тоже успел обзавестись дубинкой. Наши глаза встретились, и он расплылся в хитрой улыбке.
Увы, мое первоначальное воодушевление пошло на убыль, когда Киро вызвал подкрепление. Теперь численный перевес был на его стороне. Мы бились с ними еще минуту, но затем противник взял нас в кольцо. Наш строй дрогнул. Мои товарищи бросились врассыпную. Я не хотел бежать, но, увидев, как Квин метнулась прочь, бросился следом за ней. Увы, в следующую секунду я получил удар по затылку и потерял сознание.
Когда я открыл глаза, то увидел перед собой хмурое, недовольное лицо Киро. Кто-то грубым рывком поставил меня на ноги. Со всех сторон меня обступили около десятка охранников. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: я не в амфитеатре. Мы были в тоннеле – в одном из неосвещенных коридоров. Единственным источником света был факел в руке Киро.
– По-моему, гентхаям не следует выступать на арене, – сказал он. – Вы животные, такие же, как лаки. Твое место среди диких зверей.
Он сделал знак, от которого у меня по спине пробежал холодок. Я понял, что он собирается сделать. Он указывал на металлическую решетку в стене. С той ее стороны вниз, в кромешную тьму, вели каменные ступени.
Это была не та решетка, мимо которой мы прошли совсем недавно, но она служила для той же цели: не дать диким лакам пробраться в Общину. Я заметил, что металлические прутья не были ржавыми, да и сама решетка казалась толще и прочнее обычного, имела навесной замок и крепилась к стене на петлях.
По сути дела, это был дверь. Ее можно было открыть… Сейчас она как раз открывалась…
Меня подтащили к этой двери и толкнули внутрь. Я почти упал на ступеньки. Не успел я восстановить равновесие, как решетка за мной закрылась.
Киро усмехнулся сквозь прутья:
– Тебя никто не хватится, и твое отсутствие будет легко объяснить. Никто не посмеет указать на меня. Каждый год в этих
