Договорить он не успел.
Короткий удар в лоб отбросил его тело на ящики с водкой. Бармен, не ожидавший подобного исхода, побагровел, схватил с пола гвоздодер, ринулся к стойке. И… замер с поднятой вверх рукой перед направленным на него глушителем пистолета.
Андрей спокойно проговорил:
– Брось железку и налей пятьдесят грамм водки. Ровно пятьдесят! Понял?
Гвоздодер упал на пол, парень схватил бутылку, отмерил заказанную дозу, перелил ее в стакан, поставил на стойку, автоматически накрыв коркой посоленного черного хлеба.
Андрей расплатился, убрав пистолет, и, взяв стакан, сказал бармену:
– Ты с людьми, придурок, будь повежливей. А то сейчас не знаешь, чего от кого ожидать можно. Один стерпит твое хамство, а другой пулю в лобешник влепит. Так что смотри. И вообще, собратьев своих надо уважать, кем бы они ни были. Ты все понял?
– Да, да, конечно! Извините!
– Вот это другое дело!
Москвитин вернулся со стаканом к дворнику.
Водолеев выпил водку. Жестом подозвал Андрея поближе к себе.
– А теперь слушай и запоминай!
Дворник рассказал Андрею то, что слышал от одного офицера отдела физической защиты Службы. Ранее дача Оболенского охранялась постом отдела. Но примерно с неделю назад генерал приказал снять спецов с объекта, объяснив, что негоже отвлекать личный состав на охрану его личного особняка. Пост убрали. И заменили спецов на сотрудников какой-то охранной фирмы. Сейчас дачу пасут четыре человека. Две смены делят ночь, они не изменили режим охраны, так что один охранник во время дежурства находится в сторожке у центральных ворот и контролирует подъезд к особняку с внутренним двором и флангами, второй несет службу в доме, на первом этаже. На нем контроль и за тыловой частью усадьбы. Отдыхающая смена тоже находится в доме, в одной из комнат первого этажа. Сам генерал отдыхает на втором.
– Вот так, Андрюша. При желании это легко проверить. Наряды сменяются, как и прежде, в 20.00, и стоят до прибытия служебного «мерса» генерала. Днем в усадьбе только садовник, он же сторож.
– Ну, спасибо тебе за информацию, Михаил Анатольевич.
– Решил с Оболенским на даче разобраться?
– Да.
– Правильно. Удобнее места не придумаешь. Только с ним может быть молодая жена.
– Это неважно. Ее я не трону. А вот с охраной, пожалуй, придется работать жестко.
– Жесткость не обязательна. Если действовать по уму, а ты это умеешь лучше, чем кто-либо другой, то достаточно вырубить ребятишек да спеленать.
– Да, ты прав. Но это уже по обстановке.
Вышли из бара по одному. Сначала Водолеев, за ним, под настороженным и немного испуганным взглядом бармена, Андрей.
Глава 5
Андрей на белой новенькой «семерке» подъехал к забегаловке, где встречался с Водолеевым без пятнадцати четыре. Ровно в 16.00 мимо него проследовал знакомый «Форд». Он встал метрах в двадцати от Москвитина. В салоне, как и раньше, находилось двое. Часом позже из штаба вышел Оболенский. К лестнице тут же подъехал его служебный «Мерседес». Объявился и Григорян. Они с генералом о чем-то поговорили, капитан прошел на КПП. Оболенский сел на заднее сиденье «Мерседеса», и крутая иномарка выехала с территории спецслужбы. Тут же КПП покинул Григорян и, перебежав через дорогу, впрыгнул в «Форд». Автомобиль тронулся практически следом за «Мерседесом». К нему пристроился и Андрей, пропустив перед собой темную «девятку». Москвитин знал, как вести мобильное наблюдение. Выехали на Садовое кольцо.
Водолеев говорил, что «Форд» должен привести Андрея к дому, где жил Григорян, но пока машина с капитаном явно сопровождала генерала. Как и «Мерседес», «Форд», минуя несколько переулков, вышел на Тверскую-Ямскую, далее, оставив слева Белорусский вокзал, пошел на Ленинградку. Москвитин не терял из виду объект наблюдения. У метро «Динамо» «Форд» неожиданно взял вправо, к автобусной остановке. Андрей не мог повторить маневра водителя Григоряна, поэтому, сбавив скорость, прошел мимо, стараясь не упускать из виду через зеркало заднего вида этот чертов, вздумавший выписывать неожиданные кренделя «Форд». А тот стоял у обочины. Андрей же удалялся. Хорошо, впереди зажегся красный светофор, и, перестроившись в крайний правый ряд, майор остановил свою «семерку». В это время от остановки к иномарке Григоряна подошла женщина. Она села в автомобиль, и «Форд» тронулся. Лишь бы он на этом перекрестке, когда Москвитин вынужден будет пойти прямо, не развернулся и не пошел обратно в центр города. Тогда майор потеряет капитана. Это, конечно, не смертельно, но нежелательно. Хотелось уже сегодня покончить с ним, чтобы завтра под ногами не мешался. Но покончить так, чтобы убийством и не пахло!
Пока Андрей не знал, как это сделать, но был уверен, что, вычислив место обитания капитана, что- нибудь придумает. Обстановку усложнила женщина. Если она намерена провести с Григоряном ночь, то придется обрабатывать и ее, как, впрочем, и тех парней, что прислуживали оборотню-капитану. Но с ней можно обойтись мягко. Остальным же, включая Григоряна, на какое-либо снисхождение рассчитывать не приходилось. «Форд» продолжил движение прямо, но на развилке свернул на Волоколамское шоссе. «Мерседес» же генерала ушел дальше по Ленинградке. Майор продолжил преследование «Форда». Тот за постом ГИБДД вышел на МКАД и направился в левую сторону. Но проехал немного, уйдя с Окружной дороги на Новорижское шоссе. Его остановил передвижной пост дорожно-патрульной службы. Андрею вновь пришлось проехать мимо. Это плохо, второй раз придется пропускать иномарку вперед. И если в Москве на «семерку» бандиты не обратили никакого внимания, то сейчас могут. Да и черт с ними! Решатся проверить «жигуль» – флаг им в руки и венок погребальный на шею, придется решать вопрос на месте, и немедленно. Но «Форд», быстро отпущенный гаишниками, – вероятно, Григорян воспользовался своим служебным удостоверением, – пронесся мимо, вновь не обратив на отечественную модель никакого внимания.
