Впереди раздались приглушённые голоса и из-за поворота вышли наши противники. Ну, что, начнём, помолясь, как говорили когда-то. А страшно! Я подвёл прицел «Сайги» примерно в середину четвёрки и плавно выжал спусковой крючок. Звук выстрела, особенно в лесу, да ещё и в утреннем сыром воздухе, даже для меня прозвучал неожиданно оглушительно. Что и говорить, каково было противникам. Сноп картечи буквально снёс одного с помповиком, зацепив слегка Креста и того, что с вертикалкой. Стараясь не терять время, я переместил прицел немного влево, но парни уже успели упасть на землю и сейчас старательно отползали под укрытие деревьев. Тот, в которого попал основной заряд, выл на одной ноте, слегка трепыхаясь посередине дороги. Добивать не будем. Пусть повоет. Нам он уже не страшен, а вот психологически на товарищей своим воем давит неплохо. Я выстрелил ещё раз, целясь в Креста, но тот уж очень шустро нырнул за дерево и выстрелил в ответ.
Тут же по стволу дерева прилетела очередь из Ксюхи. Ага. Гарик развлекается. Из этого укорота он на таком расстоянии попасть сможет только случайно. Но всё равно, поберечься надо. Тем более, что позицию мою они срисовали. Словно в подтверждение этого бухнула вертикалка и от дерева в разные стороны полетела щепа. Вот кого опасаться надо. Длинноствол есть длинноствол. Помповик больше для ближнего боя подходит. Да где же Пашка? Мне позицию менять надо. А для этого их лучше бы как-то отвлечь. А вот и он. Бухнуло ружьё, потом ещё раз, и визгливый мат Креста вперемежку со стоном возвестил о том, что Павел не зря потратил патроны.
Пользуясь замешательством в стане врага, я сорвался с насиженного места и, укрываясь подлеском, переместился к пеньку. А противник увлечённо палил в ту сторону, откуда ещё минуту назад стрелял мой напарник. Будем надеяться, что Паша уже в другом месте. А вот и тот, что с вертикалкой, подставился. Сидит ко мне красиво так, боком, увлечённо, поверх ствола выискивая цель в кустах. Получи картечь в бочину! Выстрел отбросил его на ствол сосны, откуда он сполз уже мёртвым. Тут же над головой пронеслась автоматная очередь и картечь подстригла ветки кустарника у меня над головой. Да, когда ты, Крест, уже успокоишься? Вроде, и с первого выстрела слегка зацепило, и Пашка постарался, ан нет, всё ещё стреляет.
Пашка опять жахнул из двух стволов и на этот раз взвыл Гарик. Крест огрызнулся из помповика в ответ и замолчал. Что, родной, патроны кончились? Помповик, он такой. Обманчивый. Восемь патронов в магазине — стреляй, вроде, на здоровье. А вот потом опять на восемь патронов магазин снарядить, время нужно. Но я тебе времени на это не дам. Уже со своей третьей позиции я ясно видел, как Крест лихорадочно впихивает в свою помпу патроны. Бросив «Сайгу» болтаться на шее, я достал пистолет и, непрерывно стреляя, бросился к Кресту.
То, что он выстрелит из помповика, я не боялся. Не успеет в боевое положение его привести. Не дам я ему на это времени. Я больше опасался его пистолета с глушителем, поэтому просто стрелял и стрелял на бегу, даже не стараясь попасть. Главное, чтобы пули, летящие вокруг, да и сам вид дула пистолета, изрыгающего в него огонь, давили психологически и даже не давали подумать о том, что у него самого за пазухой лежит такой же, только с глушителем. Я дострелял обойму до сухого щелчка, бросил пистолет прямо на землю, вскинул «Сайгу» и уже прицельно выстрелил ему в ногу. И вот тут Крест завыл по-настоящему. В голос, громко, с переливами. Аж заслушаться можно. Но где-то был ещё Гарик с Ксюхой, поэтому времени наслаждаться вокалом не было.
Справа раздалась очередь. Но не в меня. В ответ раздался выстрел из ружья. Опять очередь. Ага. Гарик вступил в перестрелку с Пашкой. Мне это не понравилось. Зацепит ещё пацана. Я ногой отбросил помповик в сторону, вырубил Креста ударом приклада по голове, покопался за пазухой и вытащил у него пистолет с глушителем. Ему оружие уже не понадобится. Добить бы, да надо допросить сначала. Я выдернул из штанов пленного ремень и крепко связал ему руки за спиной. Полежи пока, а я пойду Паше помогу.
Гарик так увлечённо воевал с моим пацаном, что даже не заметил, как я подошёл сзади. Лови, тогда, и ты приклад в голову.
— Паша! Не стреляй! — прокричал я, опасаясь, что развоевавшийся мальчишка сейчас и меня пристрелит. — Мы победили уже!
— Так быстро? — удивился вынырнувший совсем не оттуда, куда стрелял Гарик, Пашка.
Ему быстро показалось! Ну да. Не он же основной удар на себя взял. Но ничего. Молодо-зелено, как говорится. А в бою он отлично себя показал. Настоящий напарник!
— Как получилось, — развёл я руками. — Уж извини. Пошли пленных допрашивать.
— А у нас ещё и пленные есть? — восхитился Паша. — Ух ты! Пошли!
— Помоги этого оттащить.
Мы взяли с двух сторон под мышки Гарика и потащили к Кресту. Главарь уже пришёл в себя и стонал, лёжа лицом в усыпанную хвоей землю. Ношу свою мы бросили, не доходя, и я оставил пленного под присмотром мальчишки, а сам пошёл поговорить с Крестом.
— Ну здравствуй, мил человек, — начал я, перевернув его и прислонив к стволу сосны. — Поговорим?
— Кто ты такой?
— Я тот, кого вы шли убивать. Только, вот, не хотелось мне как-то умирать. Не нажился ещё я на белом свете. Да и дорог я себе. Поэтому, извини. Не получилось у вас.
— Да ты знаешь, с кем ты связался? Ты попал конкретно! И твои бойцы тоже! Да вас всех на ремни порежут! Если я не вернусь, мои пацаны подскочат и живьём с вас кожу будут сдирать!
— А это идея! Туши животных свежевал, а вот человека ещё не разу. Надо попробовать, — и я, не теряя время скинул с ноги этого ухаря кроссовок, носок и сделал круговой порез вокруг лодыжки.
— Эй! — завизжал Крест. — Ты что дурак?
— А тебе справку показать? Да. Я садист. И сейчас я буду пробовать свежевать человека. Правда, я пока не решил, на что твою шкуру пущу. Придумаю потом. Была бы шкура, а применение ей найдём.
