Хозяин «Каравана» извлек из кармана сотовый телефон. Чертыхнулся:
– Черт, действительно вырублен. Почему? Я не выключал его!
– А кто мог выключить?
Лученков почесал макушку:
– Наверное, случайно отрубился. Но ладно, хрен с ним, говори, о чем с Барсуком базарил?
Молоканов опять вздохнул:
– Базарил он, Боря, я все больше слушал. И чем дольше слушал, тем отчетливее понимал, что и на этот раз Барсук кинул нас, как последних лохов.
– И с чьей же подачи, Юрик?
Молоканов, сжав и так тонкие губы, спросил:
– Ты на что намекаешь, Боря? На то, что я пашу на Барсука? Давай в открытую! Ведь ты подозреваешь меня, так?
Лученков вздохнул:
– Кончаем этот разговор, нам не хватало между собой перегрызться.
– Так ты к этому подстрекаешь!
– Я сказал, закончили. Давай думать, что делать дальше. Но сначала скажи, что говорил Барсук.
– Барсук, Боря, обвинил нас в том, что мы решили подставить его. Спросил, что за игру ты затеял? Он считает, что нападение на «КамАЗ» дело наших с тобой рук. Мол, специально запустили на Партизан пустую фуру и спалили ее, да еще водителя прибили, чтобы менты начали шерстить Партизан и его фирму в том числе. Короче, перевел стрелки, не глядя. И… потребовал в трехдневный срок вернуть ему деньги, проплаченные за молдавское вино. Но это еще не все! Если менты наедут на него и он понесет убытки в результате этого наезда, то и их мы должны будем компенсировать!
Лученков возмутился. Ударил левой рукой по согнутой в локте правой руке, изображая характерный жест:
– А вот этого он не видел? Достал, козел! Фирму забрать захотел? Подавится.
Владелец «Каравана» поднялся, прошел к мебельной стенке. Из бара извлек бутылку водки, сорвал пробку, налил полный фужер. Выпил спиртное. Успокоился. Вернулся к столу. Наклонился к заместителю:
– У нас с тобой, Юра, один выход остался.
Молоканов кивнул:
– Да, наверное, иначе не выжить.
– Вот именно! Надо валить Барсука с Коростой! И чем быстрее, тем лучше! И твоя задача, Юра, срочно найти человека, который смог бы сделать это! Есть кто на примете?
Молоканов солгал:
– Есть один мужик, с войны чеченской крышей повернутый. Десантник, офицер. Из боевых, естественно. Жить не на что, бухает. Ему человека убить, как муху прихлопнуть.
Лученков отрицательно покачал головой:
– Бухарик не подойдет! Нажрется и все дело провалит!
Молоканов ответил:
– Этот не провалит.
– Почему ты так уверен?
– Потому что деньги нужны и потому что он профессионал. А профи, Боря, когда надо, перевоплощаются, да так, что не узнать. Ты о том, как магазин у Дворца спорта ломанули, слышал?
– Слышал, ну и что?
– А то, что его этот десантник и ломанул! И чем взял? Дерзостью и хладнокровием. Рядом палаток море, где по продавцу одному, а он пошел на магазин, с охраной в три рыла, сигнализацией и двумя продавцами- мужиками в ночную смену. И всех, если тебе известно, как щенят сделал. Не убил, вырубил. Да так, что потом его никто и описать толком не смог. И ни отпечатка своего нигде не оставил. Кассу взял! А ушел перед самым приездом ментов.
Лученков удивился:
– Ты-то откуда такие подробности знаешь?
– Разве это важно, Боря? Не спрашивай, не скажу! Но мужик на работу, думаю, согласится, если сумму нормальную предложить да вооружить так, как он затребует!
– Ты это все серьезно, Юра?
– Серьезней не бывает!
Лученков повеселел:
– Тогда вот что. Я дам тебе тридцатку. Двадцать на оплату работы, червонец на оружие. Не хватит, свои доплатишь, потом разберемся. И давай к этому профи. Договаривайся.
Молоканов встал:
