Хартли хранил молчание, пока машина не остановилась на круглой площадке перед парадными ступеньками дома. Когда Партлоу заглушил двигатель, Хартли кашлянул, давая понять, что хочет что-то сказать.
— То, что вы сообщили мистеру Ладенмеру, — сказал он. — У меня двоякое мнение на этот счет.
Партлоу ждал. Горячий двигатель тикал… тикал… тикал.
— Насчет присутствия здесь полиции, — продолжал Хартли. — Кажется, они могут помочь защитить детей, организовать у дома круглосуточные дежурства. Это было бы то, что надо. Но так же… Я понимаю, почему ваш департамент думает, что это может спровоцировать других похитителей. Поэтому пока пусть все остается так, как есть, — он повернул голову к Партлоу, который очень не хотел смотреть в стеклянный глаз, но проклятая холодная и потертая вещица словно притягивала его внимание. — Я скажу вам все, как есть, — Хартли подтвердил свои слова кивком. — Если кто-нибудь коснется этих детей в мое дежурство, то я их немедленно убью, забуду про суд и тюрьму. Я был сержантом морской артиллерии, выиграл три награды в соревнованиях на точность при стрельбе из пистолета. И если вас интересует… человек способен компенсировать то, что называется монокулярным зрением.
— Приятно слышать, — сказал Партлоу, подумав: Продолжай хвастаться дальше, и я выколю тебе второй глаз гребаным ножом для колки льда.
— Да, это радует, — сказал Хартли, после чего открыл дверь и вышел. — Когда у вас будет время, поговорим о работе.
О работе? О, да.
— Вы были детективом в Хьюстоне?
— Отслужил полицейским десять лет. Мне та работа нравилась, — он посмотрел в сторону дома. — Мы на месте, мистер Парр. Приятного ужина.
Он кивнул и указал козырьком фуражки на мужчину, который спускался по лестнице.
— Спасибо, Клэй. Хорошо доехали, Джон? Надеюсь, без проблем нашли мой дом?
Ладенмер выглядел посвежевшим и был одет в рубашку с коротким рукавом и коричневые брюки.
— Его невозможно не заметить, — ухмыльнулся Партлоу. Он вышел из машины и закрыл за собой дверь. Взгляд, брошенный на Хартли, показал, что шофер отошел уже довольно далеко. Партлоу посчитал, что все в порядке, и тревога не была поднята. И он был уверен, что в машине нет ничего, что могло бы вызвать какие-либо подозрения, в том случае, если Хартли все же почует запах лжи, решит вернуться и обыскать «Форд».
Ладенмер пожал руку Партлоу.
— Рад, вас здесь видеть, — далее он заговорил чуть тише. — Я сказал Джейн то же самое, что адвокату моей компании… вы здесь, чтобы продать мне некие новые рефрижераторные контейнеры. Я не думаю, что Виктор купился на это, но он не будет задавать вопросов, пока я сам не начну разговор об этом. Пойдем внутрь, — три шага вверх по лестнице, и он спросил, обернувшись через плечо: — Вы поселились в «Лафайет»?
— Да. Я и не знал, что за эту веревочку можно потянуть.
— Это нужно было сделать. Вам нет никакого смысла оставаться в гостиничном номере без телефона.
На следующей ступеньке Партлоу остановился. Пришло время нанести еще один удар.
— Кстати говоря, около четырех мне позвонил шеф Арлен. У нас есть имя: Энрико Орси. Мы с ним уже сталкивались. Несостоявшийся рэкетир, желающий произвести впечатление на чикагскую банду. Вы нанимали каких-нибудь итальянцев за последнюю пару недель?
— Что? Итальянцев? — Ладенмер остановился на следующей ступеньке, немного не дойдя до крыльца. Его уверенность была моментально сокрушена прямым ударом бейсбольной биты, и, нахмурившись, он забормотал: — Я не… хм… я не уверен, что мы…
— Вот и наш гость! — внезапно открывшаяся парадная дверь явила улыбающуюся, элегантную и привлекательную женщину в летнем платье с желто-зеленым принтом, выплывающую на крыльцо. — Джек, позволь мистеру Парру войти: на улице слишком жарко, чтобы стоять тут и болтать о делах! Мистер Парр, в гостиной у нас есть холодный чай со льдом и мятой, так что проходите, милости просим! — она жестом пригласила мужчин в дом.
Когда Партлоу подошел к ней ближе, и она одарила его широкой улыбкой, он подумал, что мог бы завалить ее и трахнуть прямо здесь и сейчас, потому что она выглядела просто потрясающе: ее миловидное овальное лицо было обрамлено волнами каштановых волос, а нежный взгляд ее карих глаз лучился гостеприимством Старого Юга. Благодарно кивнув, Партлоу последовал за ней в дом и позволил себе слегка улыбнуться самой мягкой из своих улыбок, в то время как в своем воображении он уже разрывал на ней платье и нижнее белье и широко раскрывал ее, точно сочную дыню, которая так и просилась, чтобы ее разрезали пополам.
— Благодарю вас, миссис Ладенмер, — отозвался он. — Я очень люблю холодный чай.
«Сосредоточься на работе», — наставляла его Джинджер, когда они разговаривали по телефону сегодня днем. — «Когда ты войдешь в этот дом, тебе нужно быть собранным и осторожным».
«Ты за кого меня принимаешь?» — с раздражением спрашивал он. — «За молокососа-девственника? Я не Донни Байнс, дорогая».
«Я уже говорила тебе… Донни Байнс сегодня справился на отлично, дорогой. Он проговорил с Ладенмером по телефону почти три минуты, объясняя ему, почему было против полицейских правил, чтобы он платил за твою чертову комнату в этом отеле, а после он смог умаслить и обвести его вокруг пальца, как коммивояжер. Поэтому ты сможешь поблагодарить его, когда вернешься сюда, за то, что у тебя теперь есть телефон в номере, и нам не нужно за него платить».
«Бла-бла-бла», — пробормотал Партлоу, и повесил трубку, находясь в номере 424 очень эксклюзивной и дорогой гостиницы «Лафайет» на авеню Сент-Чарльз. В комнате пахло чистым постельным бельем и липовым мылом, а еще здесь было окно, открывающее вид на авеню с оживленным движением. После встречи с Ладенмером Партлоу воспользовался таксофоном в отеле «Король Людовик» — который действительно был той еще дырой — чтобы связаться с Джинджер и обнаружил, что Ладенмер звонил по фальшивому номеру полицейского управления Шривпорта. Джинджер предвидела, что так и будет, поэтому они с Донни околачивались у телефона в коридоре «Клементины» еще в течение получаса после первого разговора.
Сначала Ладенмер попросил поговорить с шефом Баззером.
«Рут» сказала оператору, что начальник находится на заседании городского совета, но предложила ему поговорить с капитаном Арленом. Как понял Партлоу, сосунок неплохо справился, но в то же время Джинджер — как и в первый раз — находилась рядом с ним, готовая в любой момент пнуть его по яйцам, если он скажет что-то, что ей не понравится. Донни, под видом капитана Арлена, пытался отговорить Ладенмера от оплаты
