— Я уже говорил, это головоломка.
— Знаете, что я буду делать сегодня вечером? — Ладенмер продолжил, прежде чем его собеседник ответил. — Я собираюсь обнять своих детей и поцеловать жену, после чего мы проведем отличный семейный ужин, который слишком давно планировали.
— Что ж, удачи вам. А где вы будете ужинать?
— У Арно, — быстро ответил Ладенмер, — разумеется.
— Слышал об этом шикарном заведении. Пожалуй, это на несколько долларов превышает бюджет, который я мог бы позволить себе потратить на ужин. Что ж, тогда… я полагаю, я должен дать вам вернуться к работе, не так ли?
— Среда — вечно занятой день.
— Это точно, сэр. Ну, хорошо. И все же, с вашего позволения, я оставлю вам свой номер телефона. Когда вы решите, что я могу приехать и встретиться с вами и вашей семьей, просто сообщите мне. Это вас устроит?
— Да. Да, устроит, — он записал номер в своем блокноте черным «Паркером», но рука его дрожала так сильно, что запись вышла почти что неразборчивой.
— Полагаю, на этом все. Извините, что пришлось донести все это до вашего сведения.
— Это ваша работа, капитан, и я ценю, что вы относитесь к ней так ответственно. Спасибо за ваш звонок.
Когда Анженелли повесил трубку, Ладенмер сорвался с места и пулей вылетел из кабинета. Он постучал в дверь Виктора, распахнул ее и обнаружил, что кабинет адвоката пуст. Виктор, возможно, все еще в здании? На своем пути через офис, направляясь бегом к собственной двери, Ладенмер шатался и вынужден был хвататься за стены, чтобы не потерять равновесие. Он задел несколько висящих в рамках наград — в том числе и «Тройной Би» — и едва не сбросил их с гвоздей.
Оказавшись в собственной приемной, он попросил Элис отменить звонок Ричу Башанану, а затем найти Виктора и попросить его немедленно явиться к нему в кабинет. Затем он развернулся, вернулся к себе и захлопнул дверь. Он прошел в свою личную уборную, захлопнул и ее дверь тоже, открыл оба крана на полную мощность, склонился над унитазом, и его вырвало остатками цыпленка, пюре, бобов, печенья из пахты и пирога. Его выворачивало снова и снова, пока сосуды в горле не полопались и не начали кровоточить, окрашивая воду под его побледневшим лицом в красный цвет.
16
— А пистолет настоящий? — спросил мальчик.
— Самый настоящий, — ответил Донни.
— Докажи, — прозвучал вызов.
Донни почти открыл цилиндр, чтобы показать малышу Джеку Ладенмеру пули, но остановился. К тому же, Джинджер не собиралась этого допускать — она уже была готова отнять руку от руля «Олдсмобиля» и хорошенько врезать ему по ребрам.
— Это твой шанс, — процедила она сквозь зубы, — показать, что ты умнее третьеклассника.
— Я в четвертом классе! — воскликнул малыш Джек с негодованием. — Я перескочил через класс!
— Успокойся, — сказала Нилла. Она накрыла его руку своей ладонью, чтобы усмирить его, точно так же, как Хартли недавно сделал до этого с ней. — Куда вы нас везете? — спросила она женщину с каштановыми волосами за рулем.
— В Тимбукту. Теперь заткнись и сделай так, чтобы и твой брат заткнулся.
— Я тебя не боюсь, — ухмыльнулся Джек Младший, глядя на Донни, хотя пистолет бандита смотрел прямо ему в лицо. — Наш папа найдет тебя и надерет тебе задницу!
— А ты смешной, маленький ублюдок, — криво ухмыльнулся Донни.
— Пожалуйста, сэр, — тихо обратился к нему Хартли. — Следите за языком.
Ствол пистолета переместился на бывшего полицейского. Впалые щеки парня сделались красными от ярости.
— Не указывай мне, как разговаривать, тупоголовый! Эй, держу пари, если вынуть этот твой стеклянный глаз, у тебя вместо него остается дырка, как в заднице. Ты когда-нибудь это делал? Отвечай! Я задал тебе вопрос!
— Оставь их в покое, — сказала Джинджер. Дождь усилился, и стеклоочистители заработали сильнее. Перед ними стелилась прямая серая дорога, ограниченная кустарниковым лесом и тернистыми зарослями, изредка прерывавшимися случайной лачугой, которая могла быть как жилой, так и пустующей — сказать точно было невозможно. — Мы доберемся до места через несколько минуту, не провоцируй их.
— Не делать чего?
— Не надо бесить их специально.
— У кого-то воняет изо рта, — сказал малыш Джек, и добавил: — Мне кажется, это от тебя.
— Мы с тобой, — сказал Донни мальчику голосом, который больше напоминал гортанное рычание, — отлично повеселимся, это я могу обещать тебе прямо сейчас.
— Не обращай на него внимания, — приказал Джинджер. — Я серьезно. Ты же взрослый.
Донни издал губами звук, напоминающий взрывной пердеж, но больше не произнес ни слова.
Голова Ниллы Ладенмер к этому моменту немного прояснилась от потрясения, вызванного похищением. Теперь, когда у нее перед лицом постоянно размахивали пистолетом, девочка поняла: настало время для взрослых решений. Ей придется забыть о собственных страхах и вести себя благоразумно, чтобы защитить себя и своего брата. Для нее, казалось, мигом ушли в небытие дни кукол, красивых платьев и кукольных чаепитий. Все беззаботные игры, свойственные десятилетним девочкам, стали такими же далекими, как сейчас были далеки ее папа и мама, и она осознала, что мистер Хартли не может их защитить. Это было пугающей мыслью, но она знала, что это факт.
— Что вы хотите с нами сделать? — спросила она, хотя и так уже пришла к выводу, что дело должно быть в деньгах.
— Мы просто немного прогуляемся, — ответила женщина за рулем. — Это все.
Нилла продолжила наседать:
— Сколько денег вы хотите от нашего папы?
— Не больше, чем он может себе позволить. А ты умная девочка, не так ли?
— Я догадалась, почему вы забрали нас.
— И ты права, — Джинджер пристально всматривалась в дождь, и заметила, как справа от них промелькнул старый сарай.
Примерно через полмили езды по грунтовой дороге — сейчас больше напоминающей топь, заставляющую соблюдать осторожность, чтобы колеса не увязли в грязи — показалось место, где они встречались с Партлоу. Он должен был найти их там после того, как позвонит из телефонной будки у аптеки «Рексалл» на западной Эспланад-Авеню в Метейри и купит необходимые им вещи.
Они проехали деревянный указатель с аккуратно написанными белой краской словами: «Добро пожаловать в Кеннер, Город с Большим Будущим». Через тридцать ярдов высился второй знак — гораздо меньший, чем первый:
