Он прилетел сюда из загородного клуба, возбужденный, но хладнокровный... ну, вы понимаете, что я имею в виду. У него было что-то на уме, но головы он не терял. Понимаете? Он сказал, что, как только начнет темнеть, мне нужно лететь в загородный клуб и приземлиться на поле для гольфа – оно в полумиле от здания. Когда я увижу, что он вышел на крыльцо и закурил, мне нужно подать ему сигнал фонариком. Я так и сделал. Он не был одет для полета, только накинул дождевик поверх костюма. Босс велел мне оставаться на месте, и после того, как я завел мотор, он унесся прочь. Он улетел около восьми часов, и вернулся минут через пятнадцать. Он сунул мне полсотни и приказал привести аэроплан обратно в ангар, и забыть обо всем. Я спросил, убил ли он скунса, на что он со смехом ответил: «Как бы то ни было, я подстрелил его». Ребятам на аэродроме я велел установить сигнальные огни, якобы для проверки, так что с посадкой проблем не было.
Летчик замолк.
– Это все, что вы знаете? – спросил коронер.
– Это все, что я знаю, разве этого не достаточно? – детина осмотрел нашу троицу заинтересованных слушателей.
– Могу сказать, что да, – ответил Симпсон.
Глава XVIII. Слушаю глас предков
Хелен вернулась домой. Она предпочла жить с матерью и со мной, а не возвращаться в дом Джима, хоть он теперь и принадлежал ей. Память к ней так и не вернулась, и я каждый вечер садился подле нее и снова и снова пересказывал ей события из ее жизни. Время от времени она могла продолжить мой рассказ, но это было редко. В любом случае, это было к лучшему: я мог умолчать о неприглядных подробностях ее прошлого, оставив лишь то, что стоит помнить. Как только она достаточно окрепнет, доктор Форбс собирается реконструировать трагедию – он считает, что есть все основания верить, что это поможет восстановить память. Ну, а она тем временем становится все краше, чем когда-либо.
Мэри не разговаривала со мной целый месяц. Как бы то ни было, мы не смогли встретиться. Я понял, что был слишком требовательным, указывая ей никуда не ходить с Вудсом, но все мои попытки показать, что я извиняюсь, были тщетны. Я не спал по полночи всякий раз, когда оказывалось, что мы приглашены на одну и ту же вечеринку – я все думал, что она скажет, и как мне ответить. Ведя мысленный разговор, я с легкостью выходил победителем и заставлял ее идти на примирение, но вот в реальности все было иначе.
Нас пригласили на бал у Руперт-Смитов, и я настроился на то, что наши отношения восстановятся прежде, чем вечер подойдет к концу. Я очень не хотел, чтобы она относилась ко мне, как к младшему брату, но это лучше, чем отношение мачехи к пасынку.
Я поспешил к ней, едва увидев, что она вошла в зал, но оркестр вдруг заиграл фокстрот, и она закружилась в объятиях молодого Дэвиса. Он до неприличия крепко сжимал ее, но, кажется, она не возражала.
Прежде, чем музыка замолкла, я приблизился к ней, но она внезапно развернулась, буквально повиснув на руках Дэвиса, и чуть ли утащила его из зала.
В конце концов, я смог застать ее одну, уловив время, когда какой-то мужлан отошел, чтобы принести ей пунш.
– Мэри, потанцуем? – брякнул я.
– Мистер Томпсон, извините, но мой список заполнен, – пожалуй, чересчур любезно ответила она.
– Но у тебя нет никакого списка, – настаивал я.
– Я закончила танцевать.
– Мэри, я извиняюсь...
– Ох! Вот и вы, мистер Стил, – рассмеялась она, глядя через мое плечо, – я уж решила, что вы позабыли обо мне.
Я ушел, оставив этого тупицу воркующим о том, что он никак не мог забыть о ней и так далее и тому подобное…
Перед ужином у Макклинтоков я позвонил Анне Макклинток и упросил ее посадить меня за столом возле Мэри. Она согласилась, но с условием, что с другой стороны возле меня будет сидеть салонная большевичка Стренс. Я согласился, но Мэри весь вечер проговорила со старой бабушкой Макклинток. Они беседовали о конфликтах с рабочими, хотя сама Мэри не отличала тачки от стачки. Казалось, что ей в радость кричать на ухо полуглухой старухе, тогда как я отчаянно пытался привлечь е внимание. Потом я слышал, что она отзывалась, будто мы со Стренс были прекрасной парой. Дважды я пытался позвонить Мэри, но оба раза ее не было дома – для меня не было.
Наконец, все поняли, что мы в ссоре, и перестали приглашать нас вместе на вечеринки в узком кругу, так что я смог видеть ее лишь на больших мероприятиях, когда она исполняла самые формальные и нелепые обязанности.
Как-то раз я сказал Хелен, что опоздаю к ужину из-за важного дела. Но около трех часов дня я обнаружил, что нужная мне книга осталась дома, так что мне пришлось вернуться за ней. Машина Мэри стояла у дома. В первый момент я хотел было не входить, ведь Мэри явно недолюбливала меня, но, в конце концов, я решил, что никакая девушка не может помешать мне делать то, что я хочу, так что я рысью взбежал на крыльцо.
Мэри спешно прощалась с Хелен. То, что она уходила, чтобы не общаться со мной, меня разозлило. На меня словно сошел призрак предка-пирата – он уселся мне на плечо.
– Погрубее с ними! – шептал он.
Я поспешил внутрь, захлопнув за собой дверь.
– Уоррен, не слишком
