– У меня хороший слух, – расцепила губы и открыла глаза Гледа и неожиданно увидела странное, Коронзон не только обнял Сопа, но положил ему на лоб ладонь и пристукнул по ней другой ладонью, оставив бывшего телохранителя Ходы хлопать глазами, как будто его только что окатили ледяной водой.
– Мы ему не понравились! – высунулся из-за Торна Брет. – Я и Скур не понравились кардиналу. Скривился, как будто ощупывал коровий лепех. А вот Соп явно упал ему на душу. Только что не расцеловал толстячка. Видишь? Такое ощущение, что у парня мозги закипели. Еще бы, знаешь, какие слухи ходят про всю эту балахонную братию?
– Гледа! – внезапно услышала она голос деда. Стахет Вичти стоял рядом и как будто боялся прикоснуться к собственной внучке. Гледа встретилась с дедом взглядом и замерла. Сейчас, в эту самую минуту она впервые увидела на изборожденном морщинами лице не только слезы, но и явное родство. В один миг ей стало понятно, что мать ее была похожа именно на своего отца. Отчего же она всю жизнь не могла с этим согласиться?
– Ты так на нее похожа, – прошептал Стахет и после запинки добавил. – Гледа… Торн. Идите за мной. Возьмите… Макта.
– Помогите мне, – попросил Торн, и Гледа вдруг поняла, что ее отец едва стоит на ногах.
Падаганг и Хельм сняли с лошади укутанное в ткань тело и понесли вслед за воеводой, Торном и его дочерью. Стахет Вичти медленно шел между крепостными стенами первой и второй линии, обходя приготовленные для обороны крепости груды камней, котлы со смолой, корзины со стрелами, просмоленные бревна и настороженные катапульты. Воины, которых оказалось неожиданно много, при его приближении поднимались на ноги, но никто из них не кланялся воеводе.
«Так принято, – подумала Гледа. – Или нельзя кланяться воеводе, потому как король в крепости. Теперь он здесь главный».
За второй башней граф повернул во вторые замковые ворота, вышел во внутренний двор и, склонив голову, двинулся к серой арке, обрамляющей, судя по уходящим вниз ступеням, спуск в подвал. Заскрипели тяжелые двери, запахло смолой и копотью, хотя темный коридор освещали не факелы, а лампы. С каждым шагом вниз по ступеням становилось все холоднее, пока Гледа не почувствовала, что ее пробивает дрожь. Наконец, они вошли в длинный сводчатый коридор, вдоль которого темнели такие же сводчатые двери и стояли деревянные ящики с кусками льда. Хлюпая по холодным лужам, Стахет Вичти повернул в первую же галерею, толкнул высокие створки, нырнул в полумрак и остановился у входа, или ожидая, когда глаза привыкнут к темноте, или не решаясь войти внутрь.
Гледа опередила деда и тоже остановилась. В длинном и узком зале, освещенном десятком тусклых ламп, стояли те же ящики со льдом и выстроились в ряд несколько столов. На ближайшем лежал мастер стражи Шэк, а в отдалении, среди кусков льда и вороха какой-то травы темнело завернутое все в тот же ковер тело ее матери, рядом с которым сидел какой-то дряхлый старик. Гледа попыталась вдохнуть ртом холодный воздух, чтобы не чувствовать никакого запаха, но поперхнулась и поняла, что не может шевельнуться. Что-то оборвалось у нее в груди, томительная пауза ударила в виски и стянула удавку на горле, начала затягивать непроглядным мраком страшное подземелье.
– Дыши, – услышала она голос Хопера, почувствовала прикосновение к плечу и с трудом выдохнула.
– Вот, – словно преодолевая боль, вымолвил Стахет Вичти. – Положите моего внука туда. Или сюда. Положите уже куда-нибудь, будь я проклят! Ночью они будут погребены. И я надеюсь, что до начала осады мертвых в моей крепости не прибавится. Потом их будет много. Твои воины, Торн, будут зачислены в охрану привратного бастиона. Сейчас мне говорить с тобой не о чем. Я должен привыкнуть к мысли, что Макта нет. Но потом ты мне расскажешь все. И ты, внучка, прости. Я жив только потому, что жива ты. Но сейчас я не могу даже обнять тебя. Сердце может разорваться.
– А выслушать меня можешь? – спросил Торн, который стоял, ухватившись за створку дверей.
– Говори, – коротко бросил Стахет.
– Мне показали стрелу, которой был убит мастер стражи Урсуса, – негромко произнес Торн. – Точно такими же стрелами пытались убить твоего внука и твою внучку. Еще до того, как судьба оборвала жизнь Макта. Это редкие стрелы, выпущенные из редких самострелов. Самострелов, которые делаются в Обители смиренных. Две женщины из этой обители служат в охране Брана. Они пытались убить твоих внуков.
Стахет ответил Торну не сразу. Мгновения он смотрел на три тела, лежащие на столах, потом подошел к Торну почти вплотную и прошептал:
– Он мой сын. Чего ты хочешь?
– Я не хочу, чтобы он убил Гледу, – так же негромко ответил Торн. – Я или еще кто-то должен быть рядом с ней неотлучно.
– Хорошо, – кивнул Стахет. – Отдыхай, зять. Вечером я жду вас на пиру.
Кивнул и медленно пошел прочь, напоминая, если бы не метнувшиеся за ним охранники, старого и никому не нужного человека.
– Ты не хочешь проститься с мамой? – прошептала Гледа, боясь закрыть глаза, но воспоминание о том, как ее мать была погребена, всплывало в памяти даже с открытыми глазами.
– Я уже простился с нею, – медленно проговорил Торн. – И с сыном я уже простился.
– Гледа… – раздался вдруг слабый голос и старик, сидевший за телом Лики, поднял голову.
– Тенер! – воскликнула Гледа, но не побежала к старику, потому что не могла приблизиться к уже погребенному однажды телу.
– Да, это я, – кивнул тот, не поднимаясь с места и махнув ей ладонью. – Я знал, что вы вернетесь. Я все приготовил. В главном замке полно пустых келий, потому что все на стенах. Прости что я не плачу, слезы кончились. Вы идите… Скоро все кончится, как кончились мои слезы. Начнется и кончится. Найдите Стайна. Он ведь вернулся? Он знает, где ваши комнаты. Идите. Тенер знает свое дело. Я приду позже. Побуду еще здесь.
– Я покажу, – отозвался Хопер.
– Нет, – мотнул головой Торн, нашел взглядом Хельма и Падаганга. – Не сочтите за труд, отыщите Стайна, пусть разместит всех. Посмотрите, что с Сопом, мне показалось, что его хватил удар от объятий кардинала. Непростое это дело перепрыгнуть с эшафота на триумфальный помост. И приведите себя в порядок. Все приглашены на вечерний пир.
– Осада скоро начнется, Торн, – осторожно заметил Падаганг. – Какой пир?
– Здесь не я король, – отрезал Торн и посмотрел на Хопера. – Потом покажешь наши кельи. Может, нам и не доведется в
