– Я разочаровал тебя, капитан? – спросил Соп.
– Скорее удивил, – буркнул капитан. – Ты сражался слишком хорошо.
– Ты спасаешь дочь? – поинтересовался Соп.
– Да, – кивнул Торн, натягивая рубаху. – И вас заодно. Если получится.
– А я спасаю Ходу, – продолжил Соп. – Что будет, если ты не спасешь дочь, капитан?
– Даже не думай об этом, – отрезал Торн.
– Мне приходится думать, – сказал Соп. – Да, я молод, но мой груз вряд ли легче твоего. За твоей спиной долгая жизнь, боль и ответственность, а за моей только ответственность. Ради нее меня растили и учили. Если что-то случится с Ходой, я умру.
– С чего это вдруг? – не понял Торн. – Я вот приятельствовал с Кригером, не раз сидел с ним в трактире у южных ворот, но не умру, если он не выдержит этого испытания.
– Ты не его телохранитель, – заметил Соп.
– Телохранитель? – удивился Торн. – Телохранитель Ходы? Да вы не раз схватывались с ним на мечах, да и в борьбе не давали друг другу спуску! И ты его телохранитель? За что такая честь?
– У молодого принца Йераны своевольный характер, – ответил Соп. – Даже вельможный папаша – его высочество принц Триг – не мог с ним сладить. Поэтому к Ходе приставлен я.
– Только этого мне не хватало, – опустился на камень Торн.
– Что изменилось от моих слов? – спросил Соп.
– Почти ничего, – буркнул Торн. – Разве только то, что по нашим следам почти наверняка двинется погоня, и мне придется прятать за собственную спину не только Гледу, но и Ходу. Если еще окажется что Брет или Флит – королевский сын, я вообще перережу себе глотку. Днем раньше, днем позже, какая разница?
– Мне показалось, что и Гледу не так-то просто задвинуть за спину, а Ходу лучше и не пытаться, – присел рядом с Торном Соп.
– Почему Брет отошел в сторону? – спросил Торн. – Испугался?
– Нет, – покачал головой Соп. – Брет никого не боится. Просто… я был лучшим выбором для той схватки. И еще Брет очень умный… Думаю, он единственный давно догадался, кто такой Хода. Да, вот, возьми…
Соп раскрыл ладонь.
– Что это такое? – спросил Торн.
– Стрикс Ходы, – ответил Брет. – Ему не нужно. Он просил передать его тебе. У него есть… знак королевского дома. Мощи его амулета хватит, чтобы добраться и до Урсуса, и даже до Йеры.
– И что хорошего в Йере? – спросил Торн. – Там есть лекари? Ты же понимаешь, что никакое войско и никакие стены не спасут от заразы?
– Этот вопрос не ко мне, – покачал головой Соп. – И не к Ходе. Берешь или нет? Можешь себя избавить от боли, но не отдавай стрикс Рамлину. Я уже пробовал. Хода сказал отдать или тебе, или ему. Рамлин страдает больше, но он отказался брать. Приглядывай за ним, капитан. Как бы он не покончил с собой.
Торн оглянулся. В глубине кустарника, под парусиной, рядом со всхрапывающими лошадьми у тлеющего костерка замерли тени. Его дочь, бормочущий гимны из Каменного завета Вай, накрытый одеялом Кригер, обхвативший плечи Флит, чистящий меч Брет, настороженный и странно спокойный Хода и погрузившийся в оцепенение Рамлин. Бывало такое с молодыми воинами перед боем. Пустота в голове и вокруг… Главное, не оставлять одного.
– Я понял, – проговорил Торн. – Гледа за ним просмотрит, я попрошу. А стрикс оставь себе. Я что-нибудь придумаю.
– Надеешься на менгир в Урсусе? – спросил Соп. – Не так уж просто к нему приблизиться.
– Вот вы с Ходой и поможете, – вздохнул Торн. – Пусть и говорят, что менгиры в городах пустые… Высосаны. Хотя я знаю всего о двух таких – в Урсусе и вроде в Опакуме… Но все меняется. К тому же, в Урсусе неплохой гарнизон, там не может оказаться этакая пакость…
– Есть еще три менгира в окрестностях Урсуса, – уточнил Соп. – Один так и вовсе нам по дороге. Тот, что называется Аркой.
– Туда мы и направляемся, – кивнул Торн. – Самой короткой дорогой. А затем… Двинемся в сторону Урсуса, посмотрим городской менгир, да и еще есть там одна лекарка, говорят… Ундой ее зовут. Может быть, она нам поможет? Тебя и твоего вельможного покровителя устраивает такой расклад?
– А если эта Арка тоже отравлена? – спросил Соп.
– Возле нее деревенька, – пожал плечами Торн. – Немалый дозор. Сразу узнаем. Впрочем, до нее еще два дня пути даже короткой дорогой. Рано гадать – отравлена или не отравлена.
– Кто захочет повторить судьбу Фиска? – спросил Соп.
– Я сам, – ответил Торн. – Если на менгире не будет знака жнеца. Но если что со мной…
Он усмехнулся, поднялся на ноги, положил руку на плечо Сопу.
– Ты хороший телохранитель?
– Принц пока жив, – нахмурился Соп.
– Тогда попрошу тебя присмотреть за моей дочерью. Это не слишком сложная задача. В Урсусе должен быть берканский поверенный. Нужно будет отвести Гледу к нему и сказать, чья она внучка. Ее дед – граф Стахет Вичти – один из самых знатных вельмож в Одале. Он сможет осыпать ее стриксами, лишь бы сохранить ей жизнь.
– А как же принц? – поднял брови Соп.
– Ну, – Торн с трудом удержался, чтобы не почесать саднящий загривок, положил руку на затылок, – за ним присмотрит тот же Брет, если он такой умный. А еще лучше, если вы отведете ее вместе. Все-таки, принц он или не принц, но все еще числится стрелком альбусской роты. А я ее попечитель. Но не беспокойся раньше времени. Я пока еще жив.
Северные пределы Йераны всегда были малолюдны. Вовсе безлюдная Пепельная пустошь лежала в паре сотен лиг на западе, но как раз здесь – между предгорий Молочных пиков и Урсусом вздымались солончаковые холмы – или, как говорили в Беркане, Гебонские увалы. Конечно, с Долиной Милости и тем более с Хелью их не сравнивали, но все равно считали недоброй местностью. Казалось, словно создатель, потрудившийся над красотами Берканы, в конце работы сгреб оставшийся мусор и высыпал его между Гебонскими и Молочными горами. Оттого и получились корявые взгорки то поросшие непролазным лесом, то покрытые белесыми проплешинами, а между ними – то ли мелкие болота, то ли гнилые балки, в которых не росло ничего кроме сорняка и тины, и которые служили укрытиями для лихих людишек. Лишь уже ближе к Урсусу имелись какие-никакие поля, мельницы, и даже приличное хлебное торжище. Но до тех мест еще следовало добраться. А на всем пространстве восточнее деревни Арка селились только отчаянные смельчаки. Но и они собирались в деревеньки и рядили вокруг них остроги, а для работы на скудных огородиках выходили не иначе как с оружием, уж во всяком случае с заряженными самострелами. Как раз эти огородики и деревеньки Торн и объезжал тайными тропами, стараясь держаться развалин вытянувшегося через все увалы
