— Ты меня поражаешь, отец! — Жан знал, что он всегда руководствовался логикой, а в чувствах логики нет.
— Как ты думаешь, зачем ему Арин?
— Я могу только предположить, — протянул он, — возможно, ее похищение — это вызов, как в животном мире, чья самка, тот и вожак.
— Дикость какая-то, — тряхнул головой Жан в раздражении.
— Как там Фредо? Что полиция говорит по поводу исчезновения его жены и сына? — спросил Кевин. — И как там мальчик, освободивший его из заточения, Дино, кажется? Он появился в его жизни столь загадочным образом.
— Объявлен розыск. Посуди сам, Фредо не может рассказать полиции, что души его жены и ребенка забрало существо с внешностью эльфийки. Его в лучшем случае отправят домой, сочувствуя помешательству на фоне стресса, а в худшем отправят в психушку, на реабилитацию. Почитателей Энигмы и Вервольфа во много раз больше, чем жертв сомнительных ритуалов.
— Ну не совсем, — иронично покачал головой Кевин. — Я так полагаю, этим способом пропали тысячи людей, в этом уже нет тайны. По документам они пропали без вести, но исчезновение связано с Целительницей. Ее влияние на людей не отрицается?
— Ты прав, но в реальном мире привыкли оперировать реальной информацией. Представители властей не располагают точными сведениями, что же происходило в Центре целительства на самом деле, а свидетельства очевидцев и фанатов настолько противоречивы, что полиция только разводит руками. Многие почитатели уверены, что Энигма забрала в лучший мир наиболее рьяных и преданных слуг, и им уготовано обещанное счастье. Эпидемией массового психоза занимаются совсем другие ведомства. А, в общем, у Фредо все замечательно. Он расширил бизнес и усыновил Дино. Они как нельзя вовремя нашли друг друга.
— Знаешь, — туманно начал Кевин, переводя разговор, — у меня есть насчет Арин одна мысль…
— Ну, не тяни!
— Ты можешь телепатически сканировать пространство? Может, стоит попробовать?
— Ты введешь меня в транс, а дальше… — попытался вслух проговорить догадки и выстроить логическую цепочку Жан.
— А дальше ты настроишься на Арин, — закончил предложение Кевин.
— Может, ты и прав, — воспрял духом Жан.
Несмотря на туманное и расплывчатое будущее с Арин, он искренне хотел преодолеть возникшую проблему. Жан вошел в трансовое состоянием легко и быстро, ведь умение расслабляться — это часть его работы. Некоторое время Жан предавался воспоминаниям о былом, о времени проведенном с Арин. Когда же перед его мысленным взором возникла их ссора, у него сдвинулись брови, отчего красивое лицо стало еще более мужественным.
— Ты говорил с ней после ссоры? — спросил Кевин.
— Нет
— Почему?
— Не хотел…
Кевин покачал головой.
— Ты ее любишь?
Жан молчал, повисла пауза, красноречивая и тяжелая. Нахмурившись, Кевин задал несколько нейтральных вопросов, на которые Жан спокойно ответил.
— Ты любишь Арин? — опять задал вопрос он.
Молчание… Продолжать сеанс было бесполезно. Чем больше Кевин пытался заставить Жана разобраться в своих чувствах к Арин, тем сильнее было сопротивление. Он начал выводить его из транса.
— Один, два, три… по щелчку ты вспомнишь все, что было на сеансе.
Жан глубоко вздохнул и открыл глаза.
— А теперь ты все мне расскажешь.
Кевин демонстративно сел напротив всем своим видом говоря: «Я жду!»
— Люблю ли я ее?
— Если ты сейчас не разберешься с собой в первую очередь, то не имеет смысла продолжать.
Жан встал и, пройдясь несколько раз по комнате, опять сел, впившись взглядом в лицо отца.
— Я не знаю!
— Когда ты усомнился в своем чувстве к Арин?
— После Зазеркалья.
— Начни с самого начала. Ты ее любил вообще?
— Когда мы встретились, я был поражен ее красотой и изысканностью. Аристократка до мозга костей. Таких как она — единицы.
— Тогда в чем дело?
— В ее аристократизме есть минусы, которые многое перечеркнули.
— Например…
— Безапелляционность. Она считает, что всё и вся подчинены ей. Неоднократные попытки сделать из меня домашнее животное явились, наверное, самым главным препятствием гармонии наших отношений, а еще и беспричинная ревность.
— Она ведь знала тебя не один год.
— Знала, но продолжала дрессировать. Когда я увидел отношения Алисы с Аугусто, то испытал зависть, что ли… Алиса — взбалмошная баба, все должно быть по ее, но при всем при этом она не пыталась приковать герцога к своей юбке. Там каждый занимался своим делом.
— Но, насколько я знаю, ваша жизнь вроде наладилась, ты уезжал и делал свою работу, Арин не чинила тебе препятствия…
Жан перебил Кевина.
— Но, приезжая, чувствовал повисшее в воздухе напряжение и недосказанность. Мне с каждым разом было все труднее и труднее возвращаться.
— Нет! Ты чувствовал вину, только за что? — иронично констатировал Кевин.
Жан взвился, а потом опять сел.
— Ты чувствовал вину, и это чувство тебя раздражало, а, возможно, и стыдило, — добавил отец.
— Может, ты и прав…
— Хорошо, — похвалил он сына за первый нелегкий шаг к признанию, — что заставляет тебя испытывать вину по отношению к этой девушке?
Жан опять встал и начал мерить шагами комнату, а Кевин спокойно ждал.
— Отец, я иногда тебя боюсь! Твоя способность выдергивать то, что глубоко спрятано, порой просто убивает, — покачал головой Жан и усмехнулся.
— Ты забываешь о нашей профессии, сын, — в тон ему ответил Кевин. — Так что ты не договариваешь?
— Венера! Она стоит теперь между нами! Я не могу ее забыть!
Кевин тоже встал с кресла.
— Ты меня поражаешь, — удивленно сказал он. — Между вами стоит мифическое существо?
— Она для меня была так же реальна, как реальна была для тебя Энигма. Помани она, и ты забыл бы обо всех, о маме… прости.
На этот раз Кевин опустил голову и задумался.
— Ты прав, я был восхищен этой девушкой.
— Но тебе повезло
