– Ты еще плохо меня знаешь! Но… пойдем, Лида, к штабу! Начальство уже заждалось поди. Надеюсь, сегодня мы проведем вместе отложенный перед операцией вечер?
Лида вздохнула:
– Если твой отряд опять не бросят куда-нибудь к черту на кулички!
– Или тебя Смирнов вдруг не отправит с пакетом в штаб армии. Но ничего подобного не будет. Мы сегодня отдыхаем, а полковника я убедительно попрошу хотя бы на сутки забыть о том, что у него есть помощник-секретарь. А я умею убеждать!
– Посмотрим! Идем! Нам действительно пора в штаб.
Майор взял женщину под руку. Она сначала дернулась, но вырваться из захвата спецназовца оказалось непросто:
– Ты что, Сережа! На нас же люди смотрят!
– Пусть смотрят! Так идем?
– Идем! Разве ты уступишь?
– Ты сама не хочешь, чтобы я уступил.
– Какие мы самоуверенные!
– Я не прав?
– Давай замнем эту тему?
– Значит, прав! Ладно, пошли!
Майор с женщиной проследовали до торца штабного модуля авиационного полка под любопытными взглядами военнослужащих части.
Глава 6
Лида с Сергеем вошли в кабинет Смирнова, когда генерал с полковником только что закончили наслаждаться кофе. Увидев молодых людей, Еременко улыбнулся:
– Надо отдать должное вашей пунктуальности. Прибыли вовремя.
Дросов кивнул:
– С вами будешь пунктуальным. Попробуй опоздай, так сразу под раздачу попадешь.
– Ну так уж прямо и под раздачу?
– А что, разве нет?
– Эх, Сережа, сколько мы с тобой работаем, а ты так и не узнал меня как следует, ну да ладно, займемся делом.
Генерал указал майору на стул у стола совещаний. Лида спросила:
– Мне остаться или выйти?
Полковник подошел к женщине:
– Начни, Лида, составлять отчет о проведеним операции «Охота на призраков». Иначе в понедельник с утра начальство с нас три шкуры спустит.
– Есть, Евгений Дмитриевич. Но мне необходим отчет майора Дросова!
– Будет и отчет Дросова. А ты пока распиши подготовительный процесс и трагические события, произошедшие на Тургунском перевале, я имею в виду уничтожение нашей колонны и пленение старшего лейтенанта Баженова с двумя его подчиненными.
– Хорошо, товарищ полковник!
Викторова покинула кабинет.
Генерал сказал, обращаясь к Дросову:
– Звонил Юдашин. Бывшие пленные доставлены в Кабул. Рота капитана Сергиенко благополучно вернулась к месту постоянной дислокации.
– Понятно! Теперь контрразведка замордует бывших пленных.
– Не замордует, – ответил Еременко. – Я дал им исчерпывающую информацию о том, какую роль в проведении операции сыграл поднятый в лагере бунт.
– А вы не спросили у этого мутного Юдашина, почему он отправил в Союз невесту Баженова? Какие на это у него были основания? По какой причине он выдворил женщину из Афганистана? Ведь подполковник не мог не знать, что Авдеева – воспитанница детского дома, что у нее на родине нет ни дома, ни семьи. Что после откомандирования она если и найдет работу, то самую низкооплачиваемую. За что Юдашин таким образом поступил с женщиной, которая никакого отношения не имела к пленению Баженова?
Генерал прикурил новую сигарету:
– Ну, во-первых, майор, тебе тоже должно быть прекрасно известно, что отправляют в Союз служащих Советской Армии не особисты, то бишь контрразведчики, а командующий по представлению командиров войсковых частей. А во-вторых, Юдашин слишком долго служит в контрразведке, чтобы подставлять себя под удар такого рода. Я задал ему вопрос насчет невесты Баженова. И подполковник с недоумением на него ответил. Мол, решение по Авдеевой он не принимал, это не в его компетенции. Авдеевой занимался особист
