этапе. Как только вы определитесь с планом освобождения пленных и согласуете его с представителем советской разведки, я выведу полковника из игры.
Слейтер пожал плечами:
– Вы не оставляете мне выбора! Что ж, подчиняюсь.
– Вот и хорошо! Еще! Я должен знать о всех ваших контактах с русскими. Сегодня вы уже связывались с ними?
Прекрасно понимая, что факт выхода Слейтера зафиксирован аппаратурой Асадулло, сержант кивнул:
– Да! И было бы неплохо сегодня же вновь встретиться с очаровательной представительницей советской внешней разведки!
– Согласен! Вы свободны в своих действиях.
– Прошу не устраивать за мной слежки, как это делает Балани. Русский агент не будет работать без прикрытия. Если же прикрытие агента заметит слежку за объектом, то, думаю, не надо объяснять, что произойдет дальше!
– Я обещаю, за вами никто не будет следить!
– Не забудьте это сказать и господину начальнику лагеря.
– Не забуду. Когда планируете выехать из лагеря?
– Как только договорюсь с агентом о встрече!
– Ясно! Удачи вам, Слейтер!
– Спасибо. Она мне не помешает. Я могу идти?
– Да!
– До связи, господин генерал!
– До связи, сержант!
Слейтер покинул штабную палатку и, не обращая внимания ни на усиленную охрану Хикмата, ни на главарей лагеря, ни на то, что с востока по всем признакам приближалась мощная пыльная буря-афганец, сержант направился к себе в барак № 2.
Глава 10
Проведенная вместе ночь сблизила Дросова с Лидой. Любовь и страсть охватили их сердца. Но, несмотря на то что уснули влюбленные на рассвете, в 6.00 они были уже на ногах. Викторова направилась в приемную полковника Смирнова, Сергей – к своим подчиненным, устроив им сразу после подъема занятия по рукопашному бою. Конечно, эффективней было марш-бросок этак километров на шесть провести, с полной выкладкой, но… нельзя светить личный состав отряда спецназа перед военнослужащими авиационного полка и частями, дислоцирующимися вокруг аэродрома.
Смирнов вошел в приемную в 7.10. По мешкам под глазами было видно – полковник провел бессонную ночь. Лида сразу отметила это:
– Ну я так и знала! Не выспались. Свой отсек нам с майором отдали, а сами неизвестно где ютились. Не надо было мне брать ключ. Кстати, вот он, возьмите, может, днем удастся отдохнуть, все же сегодня воскресенье?
Полковник улыбнулся:
– Во-первых, здравствуй! Во-вторых, ключ оставь себе. Еще пригодится. На мой внешний вид не обращай внимания, приготовь лучше чашку крепкого кофе!
Лида поднялась:
– Извините! Здравия желаю, а кофе? Одну минуту. Вам его в кабинет подать?
– Давай в кабинет! – Смирнов неожиданно заметил: – А ты изменилась, Лида.
Женщина изобразила удивление:
– Вот как?
– Да! Изменилась. Появилось в тебе нечто такое, что присуще людям, испытавшим счастье. Свет какой-то ты излучаешь и тепло.
Лида покраснела:
– Ну вы тоже скажете, Евгений Дмитриевич. Свет, тепло? Какой была, такой и осталась.
– Как в песне? Нет, дорогая, мне, старику, со стороны виднее.
– Ой, тоже мне старик нашелся.
– Ну, по сравнению с тобой и Дросовым старик, – улыбнулся Смирнов и прошел в кабинет.
В отсеке полковник закурил, открыв окно. Пока еще можно было обходиться без кондиционера.
Лида внесла поднос через пару минут. Не успел полковник отпить глоток, как в кабинет вошел генерал Еременко. Несмотря на относительно раннее время, выглядел он образцово. И серьезно- сосредоточенно:
– Здравствуйте, товарищи!
