С тех пор она не возвращалась.
А ты тем временем оделся и прибрался, пока остальные не вернулись, словно преступник, подчищающий следы.
Встретил подозрительный взгляд Орра с уверенной ложью чрезвычайных посланников.
Ускользнул с Лазло в собственный баббл, чтобы лежать без сна до рассвета, не в силах поверить в то, что ты видел, слышал и делал.
Наконец Сильви вышла из душевой после фена, совершенно сухая. Я с трудом отвел взгляд от вдруг сексуализированного ландшафта ее тела и поменялся с ней местами. Она промолчала, только легонько стукнула меня по плечу неплотно сжатым кулаком и нахмурилась. Затем исчезла в каюте за дверью.
Я пробыл в душе не меньше часа, поворачиваясь так и этак в едва ли не ошпаривающей воде, рассеянно мастурбируя и стараясь не задумываться о том, что собирался делать, когда мы доберемся до Текитомуры. Вокруг вибрировал «Рассвет Дайкоку», направляясь на юг. Выйдя из душа, я сбросил нашу мокрую одежду в кабинку и поставил фен на полную, затем вернулся в каюту. Сильви уже дрыхла под одеялом в спальном пространстве, которое включила на одну кровать.
Я долго стоял и смотрел, как она спит. Ее рот был открыт, волосы вокруг лица – в хаотическом беспорядке. Черный центральный кабель перекрутился и фаллически лежал на щеке. Этих образов мне еще не хватало. Я пригладил его вместе с остальными волосами, очистил лицо. Она что-то пробормотала во сне и поднесла к губам тот же неплотно сжатый кулак, которым шутливо ударила меня. Я постоял и посмотрел еще.
Это не она.
Я знаю, что не она. Это невоз…
Что, так же невозможно, как еще один Такеси Ковач, выслеживающий тебя? Когда ты разучился удивляться, Так?
Я стоял и смотрел.
И в конце концов раздраженно пожал плечами, и залез на спальное пространство рядом, и попытался уснуть.
Получилось не сразу.
Глава четырнадцатая
Возвращение в Текитомуру заняло куда меньше времени, чем наша поездка на «Пушках для Гевары». Уверенно шлепая по волнам ледяного моря вдаль от побережья Нового Хока, «Рассвет Дайкоку» не сдерживался из-за опасений, как его собрат на пути туда, и бо́льшую часть пути несся на крейсерской скорости. Если верить Сильви, Текитомура выросла на горизонте вскоре после того, как поднялось солнце, разбудившее ее через окна, которые я забыл затенить. Уже меньше чем через час мы толкались на пирсах Комптё.
Проснулся я в залитой солнцем каюте, без шума двигателей, с Сильви, одетой и глядящей на меня поверх рук, сложенных на спинке стула, который она оседлала у спального пространства. Я моргнул.
– Чего?
– Какого хрена ты вчера делал?
Я сел под одеялом и зевнул.
– А поподробней? Чтобы я понял, что конкретно ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, – огрызнулась она, – что проснулась с твоим членом, который уткнулся мне в позвоночник, как гребаный осколочный бластер.
– А, – я потер глаз. – Прости.
– Разбежался. С каких пор мы спим вместе?
Я пожал плечами.
– Видимо, с тех пор, как ты поставила общую кровать. Что мне оставалось, спать на полу, как тюленю?
– Ой, – она отвернулась. – Я и забыла.
– Ну, это был твой выбор, – я поднялся было с кровати, но вдруг заметил, что обвиняемый стояк по-прежнему налицо, и остался на месте. Кивнул на ее одежду. – Вижу, шмотки высохли.
– Эм-м, да. Спасибо. Что подумал об этом, – торопливо, видимо догадываясь о моем физическом состоянии. – Я принесу твои.
Мы вышли из каюты и нашли ближайший люк выгрузки, никого не встретив по дороге. Снаружи, в ослепительном зимнем солнце, на пирсе стояло несколько охранников, болтая о рыбалке на боттлбэков и взлете цен на портовую недвижимость. Когда мы проходили мимо, нас не удостоили и взглядом. Мы прошли пирс и спустились в сутолоку утренней толпы Комптё. Через пару кварталов и в трех улицах в глубь города мы нашли клоповник, слишком злачный для того, чтобы иметь систему наблюдения, и сняли комнату, выходившую на внутренний двор.
– Лучше тебе прикрыть голову, – сказал я Сильви, отрезав «Теббитом» лоскут от невзрачной занавески. – Кто знает, сколько здесь еще ходит религиозных маньяков с твоей фоткой у сердца. На, примерь.
Она взяла самодельный платок и с отвращением изучила.
– Я думала, мы должны привлечь к себе внимание.
– Да, но не головорезов из цитадели. Не будем лишний раз усложнять жизнь, а.
– Ладно.
Номер мог похвастаться одним из самых побитых инфотерминалов, что я видел. Он был встроен в стол у кровати. Я завел его и вырубил камеру со своей стороны, затем позвонил в администрацию порта Комптё. Как я и думал – наткнулся на конструкт, блондинку лет двадцати, слишком ухоженную, чтобы казаться настоящей. Она улыбнулась так, словно могла меня видеть.
– Чем могу помочь?
– У меня для вас важная информация, – сказал я. Мой голос запишут, но с трехсотлетней оболочкой какой шанс, что меня выследят? Компания, которая создала оболочку, уже не существует. А без лица им будет непросто выловить меня с какой-нибудь уличной видеосъемки. На некоторое время это собьет со следа. – У меня есть причины полагать, что на недавно прибывший ховерлодер «Рассвет Дайкоку» перед отправкой из Дравы пробрались без разрешения два пассажира.
Конструкт снова улыбнулся.
– Это невозможно, сэр.
– Да? Тогда проверьте каюту S-37,– я оборвал связь, вырубил терминал и кивнул Сильви, которая упихивала непокорные волосы под платок из занавески. – Другое дело. Мы еще сделаем из тебя богобоязненную деву приличного поведения.
– Отвали, – природная упругость шевелюры командной головы по-прежнему приподнимала края платка. Она попыталась пригладить ткань, чтобы та не лезла в поле зрения. – Думаешь, они придут сюда?
– Рано или поздно. Но сперва им нужно проверить каюту, а торопиться они не будут с таким ненадежным звонком. Потом они сверятся с Дравой, только потом отследят звонок. Это займет весь день, если не больше.
– Значит, можно спокойно покинуть это место, ничего не поджаривая?
Я огляделся в грязной каморке.
– Ищейки мало что узнают по вещам, которые трогали мы и еще десяток последних жильцов. Может, достаточно, чтобы подтвердить следы из каюты. Волноваться не о чем. И в любом случае у меня кончились зажигательные снаряды. А у тебя?
Она кивнула на дверь.
– Где угодно в Комптё по две сотни ящик.
– Соблазнительно. Но нехорошо по отношению к остальным постояльцам.
Пожала плечами. Я ухмыльнулся.
– Блин, а тебя реально бесит этот платочек? Брось, еще успеем где-нибудь прервать след. Пошли
