— Молодой человек, ни одно золото или драгоценности не стоят такого отношения к своему здоровью.
— Увы, мы не всегда можем позволить себе делать то, что нам нравится, — провел я ладонью по лицу. — Посмотрите, — выложил перед ней драгоценные вещи и отдельно перстень, — это ваши? Если да, то будьте любезны, напишите мне письменно, что ценности в таком-то количестве получены и верните расписку за перстень, — попросил я.
— А у вас неприятности, — констатировала она, отдавая мне бумаги. — Спасибо вам и знайте, что вы всегда желанный гость в моем доме.
— Благодарю вас, — поднялся я и направился на выход, потом вспомнил о ключе и аурах, остановился и, оглянувшись, сказал: — Да, извините нас, подозрения с вас в похищении завещания сняты.
— Благодарю, — склонила та голову.
Я же отправился встречать делегацию проверяющих и отстаивать свои действия. Сомневаюсь, что мне это удастся, но постараюсь.
Глава 9. Найти время
Время уже перевалило за девять утра, наверняка меня уже ожидают, но явиться утром на работу, да еще в субботу — неопределенный приказ. Кто-то может посчитать, что и одиннадцать часов в выходной день очень раннее утро. Конечно, это все не является оправданием, как и то, что спал всего пару часов. Впрочем, пока такая жизнь мне не в диковинку, в академии бывало, что и вовсе приходилось являться не сомкнув ночью и глаза. Редко конечно, но иногда необходимость заставляла. Не все преподы благосклонно относились к прогулам и могли жестоко отыграться на экзамене или зачете.
— Цветочная 13, — бросил извозчику, усаживаясь в пролетку.
Конечно, можно и прогуляться, но усталость и время заставляет действовать именно таким образом. У дверей конторы собралась целая делегация: судья Боновек, глава таможни Греорг, капитан стражи, который отдавал мне дело убитой девушки и еще двое каких-то господ. Последние, переругиваются со сторожем:
— Открывай! У нас приказ! И нам наплевать, что ваш начальник отсутствует!
— А мне ваш приказ до отхожего места! — откликнулся Миртофан из-за двери. — Я сторож и подозрительных личностей в контору не пущу!
— Это я-то подозрительная личность?! — возмутился глава таможни, а потом добавил: — Ты глаза-то разуй! Тут и уважаемый судья и…
Он не договорил, так как Миртофан его оборвал:
— Ты мил человек сам подумай, как я могу глаза разуть, ежели говорю с тобой через дверь, и видеть вашу компанию не имею никакой возможности! Вот придет кто-нибудь из сыска — милости просим, а сейчас — проваливайте!
— Миртофан, открывай, — сказал я подойдя и кивнул судье и капитану.
С главой таможни здороваться никакого желания нет. Одно то, что его аура при моем появлении полыхнула злобой, говорит о многом. А вот судья и капитан явно на моей стороне. Проверяющие же проявляют обычный интерес к происходящему и их ауры спокойны. На вид двум господам, как думаю, из столичного сыска лет не мало. Явно не оперативники. Одеты одинаково, в серые сюртуки и шляпы, в руках папки, а вот глазах ничего не прочесть. Оба среднего роста, лица волевые и чувствуется, что уделяют внимание физической подготовке. Почему же я решил, что они не оперативники? Двигаются легко, движения кошачьи и в рукопашной один на один могу и не справиться, бойцов всегда видно. Тем не менее, они не топчут улицы и не ходят на захват преступников.
— Располагайтесь, — вошел в кабинет и сел за стол.
Стульев на всех не хватило, а на видавший виды диванчик никто присесть не захотел.
— Позвольте представиться: Ирмак Явеев третий статский советник столичного сыска по внутренним расследованиям, — сказал один из незнакомцев, положил передо мной лист с напечатанным текстом, размашистой подписью внизу и заверенной печатью. Он вытащил из кармана бляху и продемонстрировала ее мне. Качающиеся весы и ухо на бляхе.
— Фартур Ларнев, второй статский советник столичного сыска по внутренним расследованиям, — сказал его напарник, и показал свою бляху с идентичным изображением.
В ответ представился сам и тоже продемонстрировал свою бляху. При виде знаков на ней они переглянулись, а в их аурах возникло замешательство. Я же изучил предъявленный ими документ: полномочия по внутреннему расследованию в связи с поступлением в королевский сыск заявлений о превышении полномочий с моей стороны и нарушений… бла-бла-бла… большой перечень, даже все не дочитал, а сразу опустился глазами на подпись: тайный советник второго ранга и… неразборчивая подпись. При желании узнать о том, кто направил ко мне дознавателей, а это именно они, можно и не сложно. Ладно, посмотрим, что и как дальше пойдет.
— Слушаю вас, — сказал я. — И в первую очередь хотел бы получить объяснение, зачем тут присутствуют: уважаемый судья, капитан городской стражи и глава таможни. Разве данное разбирательство не внутреннее дело сыска?
— Видите ли глава сыска, мы пригласили капитана стражи для исключения недоразумений, как и судью, а господин Греорг сам выразил желание присутствовать, — сухо объяснил Фартур.
— И какие же могут случиться недоразумения? — деланно удивился я.
Понимаю, зачем тут капитан и судья. Последний выносит представление о моем аресте, а капитан отправляет в каталажку — быстро и без необходимости бегать за ними по всему городу.
— Все может случиться, — неопределенно пожал плечами Ирмак, и перешел к делу: — Будьте любезны — обоснуйте ваше поведение в порту. Почему вы устроили там побоище? На каком основании арестовали команду корабля? Вы же действовали без согласования с судом и главой таможни.
— При раскрытии преступлений мне нужно согласие таможенных органов? — вновь деланно удивился я. — Что-то о подобном никогда не слышал. А вот задерживали мы людей, которые оказали сопротивление при расследовании.
— Доказательства? — нахмурился Ирмак и бросил недовольный взгляд в сторону Греорга.
— Пожалуйста, — благодарю за осмотрительность Квазимодо и вытаскиваю из сейфа документы. Добавляю к ним свой отчет, расписки графини — внушительная стопка, даже не ожидал. — Тут все задокументировано и описано: факты, улики, ход следствия, который привел в порт.
Минут десять в кабинете стояла тишина, проверяющие просматривают документы. Пока они их бегло читают и передают друг другу, не задавая мне вопросов. Я же прикрыв
