Президент доверительно улыбнулся.
– Ты хороший, Тиберий. Я уверен, что придёт день, когда наши расы станут вместе прокладывать путь во вселенной, не прибегая при этом к методам шпионажа.
– Наверное, мы до этих времён уже не доживём? – немного грустно произнёс пришелец.
– Значит, доживут наши дети. Не ради ли всего этого мы сейчас отправляемся на смерть?
– До выхода флота противника из сверхсветового потока остаётся один час двадцать пять минут! – доложил голос компьютерной системы оповещения.
Пришелец медленно кивнул, соглашаясь со словами президента.
– Позвольте мне одну просьбу, господин президент.
– О чём речь, друг мой! – ответил практически сразу глава государства.
– Позвольте мне пойти в передовом отряде. Мой разум ощущает огромную долю вины за всё произошедшее с вашим народом. Я бы хотел искупить битвой эти мысли. Так мне станет легче.
– Позвольте мне не согласиться! – голос Z2–17 появился в эфире словно по волшебству и был настойчив. Президент и пришелец пристально посмотрели на воина, облачённого в свою новую серебристого цвета броню. – Тиберий храбр, я тут не стану спорить. Но он не воин. В этом вы согласитесь со мной, господин президент. Тиберий учёный, его место рядом с профессором Паризиным, а не на поле боя.
– Вы недооцениваете мои способности! – возмутился было пришелец. Но голос профессора Паризина тут же заставил его замолчать.
– Пожалуй, в данной ситуации я соглашусь с моим новым сыном. Вы не воин Тиберий, хотя и не лишены истинной храбрости. – Старик вдохнул нечто из своего чудо-баллончика и продолжил. – Ваши знания невообразимо позволили расширить границы нашего скудного сознания. Вы клад, находка, о которой можно только мечтать. Мне, как человеку науки, будет очень досадно, если вы погибнете в первом же бою. Второго такого, как вы, мы вряд ли сумеем отыскать. А значит, мы не сможем получить достаточно знаний о противнике, его технологиях и разработках. Это, в свою очередь, покажет нашу полную несостоятельность в борьбе с таким сильным врагом, что в результате приведёт наш мир к гибели.
– Я согласен с профессором. Тебе не следует идти в бой, – твёрдо констатировал Доброволец. – Но ты не переживай. На данный момент эту почётную миссию готовы возложить на себя практически четыре миллиарда человек по всей планете. Это беспрецедентная мобилизация – первая за всю историю Земли. А на передовую вместо тебя отправлюсь я. У меня есть масса очень важных вопросов, которые бы я хотел обсудить с твоими так называемыми родичами. – Голос системы компьютерного оповещения, прервал размышления воина.
– До выхода флота противника из сверхсветового потока остаётся один час двадцать минут!
– Ну, они мне далеко уже не родичи. – Пожал плечами Тиберий. – Но всё равно спасибо за заботу!
– «Заслон – 1» полностью готов к обороне планеты, – пришёл конечный доклад с орбиты.
– Выход флота противника рассчитан и будет осуществлён в 0,016 парсеках от орбиты планеты Земля. Привожу вероятные вариации действий противника.
Вариация первая. Флот противника рассредоточится по Солнечной системе, охватывая все планеты и их спутники. Учитывая полученные от Тиберия данные, противник укрепится на твёрдых планетах и приступит к возведению опорных пунктов. Эти базы станут плацдармом для дальнейших наступательных операций. Основные же ударные силу, по моим расчётам, могут предпринять два наиболее вероятных манёвра. Предположение «А» – это атака всеми имеющимися силами с максимально ударной мощью прямиком на планету словно единый огромный метеорит в специально рассчитанную точку удара. В этой ситуации вся надежда на систему сдерживания «Заслон». Предположение «В» – это атака путём рассредоточения по орбитальному периметру планеты. Скорее всего, группировка попытается взять планету в кольцо и путём круговой атаки уничтожить максимально возможный инфраструктурный сектор. В этой ситуации в бой вступит ударная группировка «Забвение».
Голос компьютерной системы недоговорил. Его бесцеремонно перебил встрявший в эфир возмущённый протест Василисы. Девушка находилась в одном из секторов управления и обратилась к руководству обороной по видеосвязи.
– Господин президент, позвольте мне высказать свои предположения на этот счёт.
– Я боюсь, что у нас нет времени выслушивать ваши доводы, госпожа Светлова. Вражеский флот желает войти в пределы нашего жизненного пространства и уничтожить здесь всё живое, – произнёс спокойным голосом президент.
– Я не собираюсь оспаривать их стремления. – Дерзость подобного рода возмутила даже Паризина.
– Вы забываетесь, милочка, – воскликнул профессор.
– Это вы забываетесь! – огрызнулась ему в ответ девица. – Я пыталась донести до вас свои мысли на протяжении последних трёх месяцев, но меня никто не пожелал выслушать. Вы были настолько заняты своей войной, что не заметили элементарного.
– Дайте ей шанс! – Тимофей поддержал подругу, пытаясь говорить, как можно тактичнее.
– Я знаю, что случится после того, как начнётся вторжение, – выкрикнула девушка. – Но я уверена, что мы не успеем изменить выбранную вами стратегию, если вдруг всё пойдёт по совершенно не предсказуемому сюжету. Именно поэтому я пытаюсь докричаться до вас. Дайте мне шанс высказаться!
– Да что вы такое говорите, красавица? – возмущённо воскликнул профессор Паризин. – Мы сейчас даже время поменять на часах не можем, а вы говорите о смене стратегии, разрабатывавшейся почти десять лет.
– Они не станут рассредоточиваться по системе, не станут строить базы на твёрдых планетах. Вы не сумеете даже переговоры с ними провести и в результате погибнете, если не дадите мне сказать хоть слово, – голос девушки сорвался на истеричный крик.
Эфир замолчал. Никто из участников беседы не решился возразить.
– Пусть говорит, – строгий голос Тиберия прозвучал настороженно и весьма грубо. Какой-либо неприязни к красавице Василисе пришелец не испытывал, а с момента их знакомства на «Забвении» они стали чуть ли не лучшими друзьями. Но порой странные поступки девушки заставляли инопланетного гостя входить в своеобразный ступор. Уж слишком необыкновенным было её поведение, редко вписывающееся в известные Тиберию модели.
– Спасибо, спасибо! – словно порхающая птичка прочирикала Василиса, моментально сменив гневную маску на милое личико. – Так вот. Я много думала и не раз
